Тогда, когда в 1960-е годы – в эпоху большого количества дешевой нефти – американские многонациональные компании стремились сохранять контроль над крупными месторождениями Саудовской Аравии, Кувейта, Ирана и других стран, русские проверяли свою альтернативную теорию. Они начали бурить скважины в Сибири, которая считалась лишенной полезных ископаемых. Основываясь на данных своей «абиотической» теории, они открыли там 11 крупных и одно гигантское нефтяное месторождение. Они пробурили кристаллические горные породыи нашли столько нефти, сколько ее содержится в месторождениях Северного склона Аляски.

В 1980-х годах они пришли во Вьетнам и предложили оплатить расходы по бурению скважин, чтобы показать, что их новая геологическая теория работает. Российская компания «Вьетсовпетро» пробурила на вьетнамском месторождении «Белый Тигр» базальтовые скалы на 5000 метров вглубь, и начала добывать 6000 баррелей нефти в день для нуждающейся в энергоресурсах вьетнамской экономики.

В СССР обученные абиотической теории геологи продолжали совершенствовать свои знания, и к середине 1980-х годов Советский Союз стал крупнейшим в мире производителем нефти. На Западе мало кто понимал или интересовался, почему это произошло».

Любопытная складывается ситуация – в одной и той же стране практики уже давно и эффективно работают по абиогенной теории, а теоретики провозглашают торжество биологической версии и продолжают штамповать по ней учебники и книги. Абсурд, да и только…

Впрочем, уж такая у нас страна и такая наука…

Кстати, упомянутое в статье месторождение «Белый Тигр» вообще ломает все стереотипы и кардинальным образом противоречит биологической версии происхождения нефти.

«В 1988 году в трещиноватых гранитоидах мезозойского фундамента Кыулонгской впадины было открыто уникальное нефтяное месторождение «Белый Тигр». Оно имеет доказанную толщину более 1600 м и объем нефтенасыщенных гранитоидов 88,2 млрд. м ³.

Несмотря на наличие в мире нескольких сотен месторождений, приуроченных к магматогенным и метаморфическим породам фундамента, месторождение Белый Тигр является уникальным как по запасам, так и по уровням добычи. За 13 лет разведки и разработки залежи нефти в фундаменте месторождения добыто около 100 млн. тонн.

Меконгский нефтегазоносный бассейн (особенно Кыулонгская впадина) является первым районом на шельфе Вьетнама, где из трещиноватых гранитоидных выступов фундамента были получены мощные фонтаны нефти. Впервые в 1988 году при повторном испытании скважин месторождения Белый Тигр с глубины 3150 м был получен фонтан нефти с дебитом [выходом нефти] около 2830 т/сут.

Большинство скважин на Белом Тигре, пробуренных на фундамент, являются высокодебитными (дебиты более 1000 т/сут.). Вскрытая толщина магматических пород фундамента достигает 2000 метров. Нижняя граница залежи установлена условно до абсолютной глубины 5014 метров. Нефтесодержащими являются трещиновато-кавернозные коллектора, пустотность которых представлена макро- и микротрещинами, изометрическими кавернами и пустотами матрицы. Уникальность месторождения Белый Тигр заключается, прежде всего, в большой мощности продуктивного разреза, в котором нефтесодержащими являются, в первую очередь молодые позднемеловые гранитоиды» (А.Дмитриевский, И.Баланюк, А.Каракин, «Геодинамическая модель вторичного спрединга и формирование залежей углеводородов в тылу островных дуг», ж-л «Газовая промышленность» 2004 г.)

* * *

Сильнейшим фактом в пользу абиогенного происхождения нефти является абсолютно необъяснимое в рамках биологической версии (довольно быстрое по своим темпам) увеличение запасовна давно эксплуатируемых нефтегазовых месторождениях. Как считают сторонники абиогенной концепции, это прямое следствие процессов современногонефтегазообразования. В числе таких регионов называются Татария и Чечня (в последнее время к ним присоединилась и Сибирь) в России, Украина, Азербайджан, штаты Техас и Оклахома в США и Мексика.

Особо показательно пополнение запасов на тех месторождениях, которые считались уже полностью потерявшими свою рентабельность из-за практически выбранной оттуда нефти.

«На ряде нефтяных скважин запасы нефти неожиданным образом стали восстанавливаться.

Один из первых таких парадоксов был обнаружен в месторождении нефти в Терско-Сунженском районе, неподалеку от Грозного. Первые скважины здесь пробурили еще в 1893 году, в местах естественных нефтепроявлений.

В 1895 году одна из скважин с глубины 140 м дала грандиозный фонтан нефти. Через 12 дней фонтанирования рухнули стенки нефтяного амбара и поток нефти затопил вышки рядом расположенных скважин. Лишь спустя три года фонтан удалось укротить, затем он иссяк и от фонтанного способа добычи нефти перешли к насосному.

К началу Великой Отечественной войны все скважины сильно обводнились, и некоторые из них законсервировали. После наступления мира добычу восстановили, и, к всеобщему удивлению, почти все высокообводненные скважины начали давать безводную нефть! Непонятным образом скважины получили «второе дыхание».

Спустя еще полвека ситуация повторилась. К началу чеченских войн скважины снова были сильно обводнены, существенно снизились их дебиты, и во время войн они не эксплуатировались. Когда же добыча была возобновлена, дебиты значительно возросли. Причем первые мелкие скважины стали через затрубное пространство снова высачивать нефть на земную поверхность. Сторонники биогенной теории находились в недоумении, тогда как «неорганики» легко объясняли этот парадокс тем, что в данном месте нефть имеет неорганическое происхождение…

Нечто похожее произошло и на одном из крупнейших в мире Ромашкинском нефтяном месторождении, которое разрабатывается уже более 60 лет. По оценкам татарских геологов, из скважин месторождения можно было извлечь 710 млн. тонн нефти. Однако на сегодняшний день здесь уже добыли почти 3 млрд. тонн нефти! Классические законы геологии нефти и газа не могут объяснить наблюдаемые факты.

Некоторые скважины как будто пульсировали: падение дебитов вдруг сменялось их долговременным ростом. Пульсирующий ритм был отмечен и у многих других скважин на территории бывшего СССР» (Н.Корзинов, «Нефть – живая и мертвая: откуда взялось черное золото»).

Аналогичная ситуация обнаружилась и на том самом вьетнамском месторождении «Белый Тигр».

«Нельзя не упомянуть и о месторождении «Белый Тигр» на морском шельфе Вьетнама. С самого начала нефтедобычи «черное золото» извлекали исключительно из осадочных толщ, здесь же осадочную толщу (около 3 км) пробурили насквозь, вошли в фундамент земной коры, и скважина зафонтанировала. Причем, согласно подсчету геологов, из скважины можно было извлечь около 120 млн. тонн, но и после того, как этот объем был добыт, нефть продолжала поступать из недр с хорошим напором» (там же).

Пополнение запасов нефти, наблюдаемое, если так можно выразиться, «в режиме реального времени» и свидетельствующее именно о современном процессе нефтеобразования ставит в том числе и вопрос о датировках месторождений.

Так, скажем, сторонники биологической версии происхождения нефти, ориентируясь на возраст осадочных пород, в которых обнаруживаются нефтяные залежи, отмечают, что наиболее значительные по масштабам накопления органического вещества отмечены на границе венда-кембрия, в конце девона – начале карбона, в конце юры – начале мела. Сторонники же абиогенной версии считают многие месторождения значительно более молодыми.

И действительно. Достаточно очевидно, что если нефть поступает из недр, то она может накапливаться в каких-то «ловушках» только лишь после того, как эта ловушка уже имеется, а не в момент ее формирования в процессе осадконакопления. Так что возраст пород, в которых обнаруживается нефть к возрасту самой нефти не имеет никакого отношения. Единственное, что можно констатировать, что данное месторождение образовалось позже времени формирования окружающих пород. Сможем ли мы вообще когда-нибудь определить, насколько именно позже – остается открытым вопросом.