После школы и продленки, уже в сумерках, его встречала тетя Шура. Он рассказал ей про тетрадь и показал курточку, признался, что ему отчего-то стало страшно.

– Кто-то подшутил над тобой, – говорила она, надевая и оправляя на его голове шапочку, которую сама и связала, – а ты и распустил нюни. Нельзя быть таким соплей! – тетя вдруг повысила голос, будто бы Свят был сам виноват в том, что у него украли тетрадь. – Тебе предстоит большая, трудная жизнь. Надо стать настоящим человеком.

Свят засопел, утер кулаком нос. Странные это были слова, что он не раз слышал и от тети, и от учительницы. Стать настоящим человеком… А теперь он кто – зверушка какая-то?

– И что ты такой бледненький? – с раздражением сказала тетя. – Уж не заболел ли?

Свят был бы не прочь заболеть, школа не нравилась ему: все почему-то хотели как-то поддеть его, толкнуть или обозвать. Он не сразу понял, что лично к нему это не имеет никакого отношения – просто каждый задевал каждого, это был стиль самой школьной жизни, да и стиль жизни вообще, и нынешней, и грядущей.

Через несколько дней, в субботу, они с тетей поехали по магазинам на городском трамвае. Тетя редко оставляла его одного – и дома, и на улице, считая, что такой маленький мальчик всегда должен быть где-то поблизости. Вот и сейчас она отлучилась лишь ненадолго, зашла в универмаг. Свят стоял на ступеньках и смотрел на пустую улицу, стараясь правильно сосчитать окна домов. Вдруг к нему подошла какая-то женщина с коляской, сказала:

– Мальчик, покарауль, пожалуйста, моего ребеночка, а я в магазин схожу, – и, не дождавшись ответа, скрылась за стеклянными дверьми, оставив крепкий цветочный запах своих духов.

Ребенок в коляске был укрыт кружевным одеяльцем, высовывался только его розовый носик. Странно, но этот носик показался Святу знакомым…

В конце улицы он увидел машину – это была «Волга». Свят уже хорошо разбирался в марках автомобилей. Еще в шахтерском поселке он поражал сверстников тем, что мог безошибочно сказать:

– Это иностранка, – так в те далекие годы именовали иномарки.

Сверстники пучили глаза:

– Ты что – знаешь все иностранки?

– Конечно, – весомо отвечал Свят.

Они понимали, что иностранок неизмеримо больше, чем наших, и знать все иностранки – совершенно немыслимое дело, удивлялись на Свята и не могли догадаться, как у него получался такой фокус. А ведь все было довольно просто: для того, чтобы определить иностранку, достаточно всего лишь знать все отечественные марки, которые можно по пальцам пересчитать.

Машина медленно двигалась вдоль тротуара, приближаясь. «Волга», как и та, на которой приехали убийцы. Ну и что? Мало ли на свете таких белых «Волг»?

Свят почувствовал непонятную тревогу, ему захотелось, чтобы женщина поскорее вернулась и забрала коляску. Розовый носик ребенка по-прежнему высовывался из под кружевного одеяльца. Свят решил посмотреть ребенка и отдернул ткань. То, что лежало в коляске, не было ребенком. Вот почему Святу показался знакомым курносый кукольный носик – это и была кукла, большая кукла, точно такая же, что у соседской девочки Нюши. В тот же момент «Волга» взревела мотором и рванулась вперед. Свят понял, что кукла в коляске и машина связаны между собой, что именно потому она сейчас едет к нему, что люди в машине увидели, как он отшатнулся от куклы, более того, это и есть та же самая машина…

Свят бросился в магазин и тотчас почуял цветочный запах, наткнувшись на женщину, которая стояла прямо за дверью. Вовсе она ничего не покупала, а просто ждала его тут. Она цепко схватила Свята за локоть.

– Куда же ты, мальчик? А где колясочка моя?

– Колясочка ваша… Колясочка… – задыхался Свят. – Вы… Вы…

В этот момент над ним нависла голова тети Шуры.

– Ты что это здесь?! – сердито воскликнула она. – Где я сказала меня ждать?

Испугавшись гнева тети, Свят на секунду забыл обо всем, лишь отметил, что рука чужой женщины отпустила его. Женщина исчезла, а тетя опустилась перед Святом на корточки и принялась поправлять его шарф и шапочку, попутно ворча и отчитывая его. Увлекаемый тетей Шурой к выходу, Свят видел, как поодаль женщина и еще кто-то, неразборчивый, засовывают детскую коляску в багажник «Волги».

На следующий день было воскресенье, а в понедельник на перемене к Святу подошла Зойка Цветкова и толкнула его в плечо.

– Там тебя вызывают, – сказала она. – Дядя твой пришел.

– Нет у меня никакого дяди, – буркнул Свят и снова уткнулся в книгу, которую читал.

Он и сейчас помнил, что это была за книга: «Муравей Ферда». Веселый, красивый и очень умный муравей, всегда красуясь своим галстучком в горошек, вдруг задрожал перед ним, будто и сам испугался, теряя все свои горошины, которые, казалось, сыпались с листа прямо на колени читателю.

– Дядя тебя ждет, – настаивала Зойка, над партой раскачиваясь. – Внизу, в раздевалке.

Свят захлопнул книгу. Надо пойти посмотреть, просто пойти посмотреть, чтобы убедиться: да, дядя действительно есть, просто он раньше не знал о нем. Самый настоящий дядя, брат тети, как сама тетя – сестра матери.

То есть, дядя должен быть и матери братом, – думал Свят, сбегая вниз. – Но никто раньше не говорил о нем. Значит, никакого дяди все-таки нет.

Свят выглянул из-за угла в коридор. В конце раздевалки, улыбчиво разговаривая с техничкой, которая сидела на своем обычном месте у двери, стоял незнакомый человек. Дядя.

Свят подошел и остановился перед ним.

– А вот и Ванечка! – воскликнул дядя, называя его так, поскольку Святу в еще несколько часов оставалось носить свое прежнее имя. – Ну, что, Ваня? Я должен тебя отвезти домой, к тете Шуре. Тебя ждет большой сюрприз, подарок, – добавил он, беспокойно стрельнув в сторону глазами, поскольку Свят, похоже, не смог скрыть своего страха.

– Но у меня уроки, – пролепетал он.

– Ничего, я уже договорился с директором. Давай, шевелись. Бери курточку и поедем. На машине прокатишься… – заговорщически добавил он.

На машине! – мысленно повторял Свят, идя вдоль ряда пузатых гвардейцев по раздевалке. С некоторых пор это слово стало для него страшным, как и многие, казалось бы, совсем обыкновенные вещи.

Вот и курточка. Тетя опять пришила к воротнику бирку с его именем. Но почему – курточка? Откуда дядя знает, что у него курточка, а не, скажем, пальто или плащик?

Свят надел ее, высоко подняв руки. Ряды вешалок скрывали его от незнакомца. В конце рядов светилось окно. Свят подбежал и выглянул на улицу, толком не зная, что он хочет там увидеть. И увидел. Перед школой стояла «Волга». Та самая. Место за рулем было пусто. Но справа сидел, опустив голову и что-то читая – Человек-месяц.

В тот момент Свят впервые в жизни ощутил то, что случится с ним еще не раз в будущем – как волосы встают дыбом на голове.

Из раздевалки был только один выход – туда, где ждал его «дядя».

И вновь, как и тогда, подражая кошке, Свят двинулся прямо на него. Тот шутливо раскинул руки, будто бы шутливо… Свят увернулся.

– Я в туалет, – на ходу сообщил он.

Незнакомец опустил руки, шлепнув себя по бокам.

– Ой, да и я, пожалуй, зайду на дорожку, – сказал он.

Свят услышал за спиной его тяжелые шаги. Всё. Конец. Вырваться не удастся. Тут подала голос техничка:

– Да там унитазы детские!

Незнакомец остановился.

– Да я уж как-нибудь… Того…

– Нет, – строго сказала техничка. – Для взрослых у нас другая уборная, в противоположном конце коридора.

Свят свернул за угол. Открыл и закрыл дверь туалета, чтобы казалось, будто он вошел. Ему и правда сильно хотелось – от страха, но времени не было: считанные секунды.

Здесь был пожарный выход из школы. Свят с трудом повернул задвижку, которая будто окаменела под его пальцами. В лицо дунул пронзительный холодный воздух. Свят побежал прочь от школы, через спортплощадку и огород, достиг ближайшей улицы и кинулся во дворы. Так, дворами, он и пошел, и шел довольно долго, не ведая куда – мимо одинаковых песочниц в виде облупленных мухоморов, мимо детских качелей, вяло болтавшихся на ветру.