- Мне все это не нужно, - упрямо сказал Уилл. - Все это… Все это неправильно! Я против!

- Не важно. Можете возражать, сколько вам угодно, но раз уж легенда создана, ее трудно разрушить. Понимаю ваше смущение, но помочь ничем не могу.

С этими словами Дэвис снова приложился к своей фляжке.

- Кстати, попробуйте, если хотите. Расслабляет. Вообще у нас здесь не принято нервничать. Всем весело. Кормят - дай Бог каждому так. К тому же постоянно изобретают для нас новые развлечения. Наизнанку из кожи выворачиваются - лишь бы “этим психам” было хорошо. Психи - это мы, земляне.

Дэвис вытащил изо рта узкую трубку фляжки. Уилл глянул на нее… и чуть не задохнулся! Кончик был откусан! Значит, это не стекло?..

Дэвис заметил его изумление.

- Забавно, не правда ли? Это еще что! Сам газ каков? Абсолютно безвреден, а действует как хорошая порция виски. По запаху чем-то напоминает клубничное мороженое…

- Нюхательное, - сказал кто-то и все весело рассмеялись.

Мария взяла Уилла за руку и повела на верхние уровни.

- Пока, - бросила она через свое плечо солдатам.

- Береги его, Мария, - шутливо предупредил кто-то.

Подобные же реплики прозвучали еще по крайней мере на шести земных языках.

Они уже вышли из комнаты отдыха, а Уилл все никак не мог понять: где это он только что был и что это он только что видел…

20

В том месте, где коридор расширялся, глазам композитора предстал длинный ряд машин, похожих на спортивные карты, овальной формы и с открытым верхом. Внутри каждой машины размещался пульт и два сиденья. Они сели в один из картов. Эчеваррия тут же нажала несколько кнопок, и машина понеслась вдоль по боковому туннелю. Несмотря на высокую скорость, Уилл не ощущал дуновения ветра в лицо. Видимо, они находились под невидимым защитным колпаком.

- Ты чем-то раздосадован? - спросила капитан, заглядывая в глаза композитору.

- Меня раздражает, что все вы так безумно счастливы!

- Да, мы счастливы, сотрадге. Мы пришли с разных жизненных дорожек, из разных стран, разных культур, но здесь все равны. Все мы - чужаки в этом мире. Но мы делаем стоящее дело и к тому же загребаем обеими руками золото! Почему бы нам не быть счастливыми?

- Я на вашем месте не был бы. Как вы думаете, сколько из вас стали бы воевать не за золото?

- Не знаю. Некоторые бы стали, другие бы нет… Это не важно, потому что золото-то есть.

- А вам не приходило в голову, что гивистамам и с’ванам может не нравиться то, что вы воюете за плату?

- Пусть не нравится, нам-то что? Они и так считают нас психами.

- Когда рекруты начнут возвращаться на Землю, люди станут спрашивать: откуда это у ребят появилось столько золота? Вы никогда об этом не задумывались? Тайное станет явным.

Она пожала плечами.

- Что об этом сейчас думать? Я пока назад не собираюсь. А некоторые из нас даже детей сюда притащили.

- Да, вы говорили о каком-то русском майоре…

- А у других дети появились уже здесь. Нам уже и свой роддом отгрохали, представляешь?

- И родителям наплевать на воспитание и образование своих отпрысков?

- Почему? У нас тут есть парочка учителей, которые отвечают за это. Но ребята учат здесь не совсем земные дисциплины. Возьми сестер Саки. Они чешут по-массудски лучше самих массудов.

- По отношению к детям все это нечестно и жестоко. Ведь они даже не подозревают, чего их лишили! Родины! Сколько им сейчас?

- Девять и двенадцать.

- Скоро они вообще забудут о Земле.

- Ну и что? Они счастливы. Когда-нибудь станут хорошими солдатами.

Уилл передернул плечами. Нужно было как-то положить конец этому кошмару!

Карт въехал в глубь большой горы и высадил своих пассажиров на движущейся дорожке. Здесь массуды ходили только с оружием и удивленно оглядывались на гражданское одеяние землянина. Здесь никто не вел праздных разговоров, как на главной базе. Здесь занимались делом.

Порой Эчеваррия останавливала кого-нибудь из солдат и что-то спрашивала у них. Иногда она пользовалась услугами транслятора, но по большей части говорила на грубом массудском. Из представителей других рас здесь можно было встретить лишь немногочисленных гивистамов и о’о’йанов. Один раз мимо композитора и Марии пробежала вейс в изящном наряде. Походка у нее тоже была невесомая и изящная.

- Как вы общаетесь между собой на поле боя? - спросил Уилл.

- В последнее время все больше переходим на английский. Так легче, чем таскаться с трансляторами.

- И никто не пытается защитить права своего языка?

- Да, нет. Ясно же, что всем учить массудский или гивистамский - замучаешься. А английский легок и практичен. К тому же порой среди нас вертятся вейсы. Помогают здорово. И вообще эти птички ничего! Они мне нравятся больше с’ванов. Понимаешь, когда разговариваешь с бородатым коротышкой, он постоянно острит, а ты не знаешь: может, это он над тобой ржет? А когда вейс что-нибудь говорит, сразу ясно все.

Эчеваррия остановилась перед широкой дверью. Уилл удивился, увидев по обе ее стороны гивистамов с оружием.

- Ты не удивляйся. Из этих пушек никого не убьешь. Парализаторы называются, - объяснила ему капитан. - Не могут отозвать массудов с поля боя для выполнения такой идиотской работенки. - Она улыбнулась. - Ну, о землянах, как ты понимаешь, вообще речи нет! У кого повернется язык приказать нам встать здесь охранниками? Так что ставят ящериц. Им все равно не придется стрелять даже из парализаторов: никто отсюда никогда не пытался драпануть.

Они прошли в небольшой тамбур, где им была устроена проверка личностей, потом открылась вторая дверь и они вошли в комнату с высокими потолками, заставленную простой мебелью. Эчеваррия вовремя положила Уиллу руку на плечо: тот едва не треснулся лбом о невидимую стену, которая разделяла заключенных от посетителей.

В камере находилось двое пленников. Здесь им было просторно.

- Сюда и четверо вместились бы, - объяснила Эчеваррия. - Вообще здесь не принято сажать в одну камеру больше четверых. А тут видишь, двое пока.

Уилл прищурился. Просто одетые пленники посмотрели на него с тем же интересом, что и он на них.

Маленькие глаза выглядывали из-за выдающихся бровей. Ни одна раса Узора не обладала таким пустяком, как брови! Уши были самые что ни на есть земные, только забраны не в хрящевую, а в костную оправу. Нос плоский с двумя ноздревыми отверстиями. Рот был небольшой, но чувствовалось, что раскрываться может широко. Верхние конечности отличались необычной длиной, в то время как нижние были коротки. В остальном пленники… удивительно походили на землян.

- Ашреганы, - с мрачной ухмылкой проговорила Эчеваррия. - Забавные мордочки и короткие лапы, а с другой стороны немногим отличаются от нас с тобой, а? С массудом или там со с’ваном ты никогда их не спутаешь, а вот с землянином можно. Не со мной только - даже в самые плохие времена я не была так уродлива.

Один из пленников приблизился к невидимому барьеру и что-то негромко сказал. Эчеваррия повернулась к Уиллу и проговорила:

- Он хочет знать, кто ты такой.

Композитор изумленно уставился на капитана.

- Откуда… Вы что, знаете их язык?!

Капитан только улыбнулась и быстро подстроила транслятор Уилла на язык ашреганов.

- На тебе нет военной формы. Его это удивило.

- Это… союзники пресловутых амплитуров?

- Вот уже более шести сотен лет. Время вполне достаточное для того; чтобы тебе промыли хорошенько каждую извилину и обеспечили появление “правильного” потомства. Теперь все мысли их только о служении этому паршивому Назначению.

Уилл нажал кнопку на своем трансляторе и сделал шаг вперед к барьеру.

- Вы очень похожи на нас, - нейтральным тоном сказал он.

- Нас также удивило сходство, - последовал ответ со стороны одного из пленников. Того, что был, очевидно, мужского пола. У него был приятный и густой голос. - Я простой солдат и не знаком с деталями таких концепций, как, например, параллельная эволюция. Так что со мной не стоит обсуждать эту тему.