– Вы совсем не знаете Марка, мистер Уикс. Он не примет никаких ваших уверений в том, что вы разделяете его негодование и намерены относиться к нему с пониманием. Он слишком горд. Более того, его кодекс чести никогда не позволит ему добровольно принять такое подчиненное положение. Его выдержка изумляет, когда дело касается высоких принципов.

Мистер Уикс в ответ странно посмотрел на нее – это длилось всего какой-то момент, потом ответил:

– Возможно, он и не примет этих условий. Но ведь он имеет понятие о чести и не может забыть о своих обязанностях и семейном долге, несмотря ни на что. Не захочет же он совсем устраниться от дел по имению? Я предупреждал вашего отца, что человек, который от моего имени будет заниматься вашими делами, вполне может начать относиться с неуважением к молодому графу, обращаясь с ним как с бедняком, которому он подает милостыню.

– И что же отец?

– Он лишь смеялся и потирал руки, совершенно довольный.

– Но неужели нет никакого пути, чтобы исправить эту несправедливость?

– О, разумеется, такой путь есть. Вдоволь навеселившись, граф поведал мне второе условие, полностью отменяющее все сказанное выше. Но этот второй пункт я имел право объявить лишь после первого – так захотел ваш отец. В случае выполнения условия, заявленного в этом пункте, Марку возвращаются все права прямого наследника. Но выполнение последнего зависит не только от Марка, но и от вас. Не знаю, захотите ли вы оба последовать ему…

– Умоляю вас, скажите скорее, что это за условие?

– Марк должен жениться на вас не позже чем через восемнадцать месяцев после смерти графа. Вы должны подарить наследника Чейзу. И, как он выразился, ваша кровь должна будет «исправить подпорченную кровь Марка».

– Подпорченную кровь Марка… Что вы говорите, мистер Уикс? Вы не забываете, что на самом деле я – бастард?

– Так говорил ваш отец. Он желал, чтобы ваш сын стал наследником Марка. – Мистер Уикс недоуменно пожал плечами. – Ваш отец сказал, что если вы не захотите выполнить это пожелание, пусть все катится к черту, превратится в руины. Вот как он сказал. Правда, составление завещания пришлось на время смерти вашей матери. Конечно, он был не в лучшем состоянии. «Уикс, – сказал он мне, – моей жены Бесс не стало, единственной женщины, которую я хотел всю жизнь. Она никогда не приедет в Чейз-парк, которому всегда принадлежала, будучи моей. Какой смысл в ее смерти? Я этого совершенно не понимаю. Пусть мой племянник вываляется в собственной желчи из-за той несправедливости, что я учиняю над ним. Но что значат его испытания по сравнению с моими? Как мне вытерпеть ту несправедливость, что учинил надо мной сам Господь Бог?»

Дукесса буквально онемела, не зная, что ответить. Наконец она заговорила, старательно контролируя свои чувства:

– Мой отец умер в прошлом январе. Это означает, что мы с Марком должны пожениться в июне.

– Да, чтобы быть точным – не позже 16 июня.

– Но почему вы не захотели сказать об этом Марку? Ведь это и в самом деле выход из затруднительного положения.

– Я пытался, но ведь он поспешно ушел. Сожалею, что принес столько неприятных новостей. Непременно скажу ему все до конца сегодня вечером. Но вам не кажется, моя дорогая, что прежде всего я должен поинтересоваться вашим мнением на этот счет. Если вы не желаете вступать в брак с кузеном, скажите мне об этом. Здесь абсолютно все зависит от вашего решения.

Она медленно поднялась, расправила юбку, поправила браслет на запястье. Мистер Уикс любовался ее грациозностью.

– Я потеряю все, если не пожелаю выйти замуж за Марка?

– Отнюдь нет, несмотря на это, у вас окажется пятьдесят тысяч фунтов, вы в любом случае станете очень богатой молодой леди. Но граф остается со своими проблемами. Имущество перейдет к семье третьего брата, живущей в колониях. Они смогут перебраться в Англию, если захотят. Марк будет получать лишь то, что необходимо на содержание Чейза. Простите меня, леди, но я должен был объявить обо всем лишь в этой последовательности.

– Значит, Марк окажется весьма небогатым, если мы с ним не поженимся до 16 июня?

– Да, моя дорогая.

– Подобно Марку, мистер Уикс, я нахожусь в полнейшем замешательстве и должна все обдумать. Прошу меня извинить. Вам уже показали вашу комнату? Мы здесь придерживаемся сельских обычаев и обедаем поздно, в половине седьмого вечера. Если вам не трудно, будьте, пожалуйста, в гостиной к шести.

Она улыбнулась какой-то ускользающей улыбкой. Это была скорее не улыбка, а ее тень.

– Итак, до вечера, мистер Уикс. Если вам что-нибудь понадобится, обратитесь к Сэмпсону.

– Спасибо, – ответил он, не отрывая глаз от ее грациозной походки. Каким образом молодой девушке удается оставаться столь выдержанной и собранной? Кажется, она любила своего кузена, иначе зачем ей так беспокоиться о нем, думать об отказе от наследства? Интересно узнать, какие чувства испытывает граф? Захочет он жениться на этой красавице, или она не в его вкусе, и он пошлет ее к дьяволу со всеми деньгами? Или, что тоже возможно, она ему нравится, и он хочет жениться на ней, но откажется от этого из-за своей гордости, из-за того, что рухнул весь его мир?

Он казался очень гордым и непредсказуемым молодым человеком. Предыдущий граф намекал на распущенность своего прямого наследника, на его склонность к дурному, говорил о нем как о человеке, недостойном внимания и уважения. Но теперь адвокату понемногу становилось ясно, что те слова были вызваны болезненным состоянием графа, смертью матери Дукессы.

Мистер Уикс снова и снова представлял различные варианты. Внешний вид Дукессы вряд ли мог оскорбить чей-то взгляд. И тем не менее по своему происхождению она была бастардом. Ее новое положение и деньги приукрашивали, но отнюдь не сглаживали в глазах некоторых недостаток происхождения.

Что ж, время покажет.

Вечером граф появился около шести в очень элегантном черном костюме с бабочкой. Он был необыкновенно хорош собой, что отметил мистер Уикс. Еще ему показалось, что граф перенял у Дукессы ее сдержанную манеру поведения. Ничего нельзя было понять по выражению его лица – он был вежлив, и только. В любом случае он оставался графом Чейзом и благородным человеком. С ним был его секретарь мистер Криттакер, не отрывавший восторженных глаз от Дукессы. Хотелось ущипнуть его или хлопнуть, чтобы он пришел в себя.

Обед проходил очень спокойно. Леди Гвент Уиндем, старшая сестра предыдущего графа, исполняла роль хозяйки и была очень внимательной и любезной со всеми, не исключая и скромной персоны адвоката. Она без устали болтала всякую чепуху за столом. Во время перемены с жареным поросенком, приправленным мускатным орехом, и ягненком, нашпигованным изрядно чесноком и обложенным белыми бобами, было заявлено следующее:

– Марк, ты должен сделать что-то с этой бесстыдной Эсми.

Тот удивленно взглянул на нее.

– Простите, мэм?

– Твоя кошка, Марк. Миссис Гузбери пожаловалась, что она стащила огромный ломоть ягнятины. Поэтому на блюде и находится так много бобов.

– Эсми всегда была очень проворной, – сказал Марк. – Надеюсь, ей удалось благополучно скрыться со своей добычей?

– О, да, доведя миссис Гузбери до белого каления и расстроив нервную систему Сэмпсона, который совершенно не выносит припадков гнева у миссис Гузбери.

– Что ж, возможно, сейчас самое время, чтобы допустить на кухню Баджи. Он отличный повар!

– Да, он превосходно готовит ростбиф, – вмешалась Дукесса, глядя на свою вилку с бобом. – Он обжаривает его в тесте, после чего все просто тает во рту. К тому же Баджи очень тонкий дипломат и быстро найдет общий язык с миссис Гузбери. Ты ведь хочешь, чтобы он приготовил для тебя мясо, Марк?

Не глядя на нее, тот проговорил в свой бокал, наполненный красным вином:

– Я непременно скажу Сэмпсону, что миссис Гузбери нуждается в отдыхе после всех махинаций моей кошки. Думаю, что уже завтра Баджи сможет приготовить мясо для нас, а миссис Гузбери в это время отправится навестить свою сестру в Скарборо.