— Вы думаете, это возможно? — спросила Катрин, когда он на минуту замолк.

— Очень даже возможно, мисс О'Мэлли. Солдаты боготворят его.

— О, этот несчастный коротышка! — воскликнула Катрин, откровенно высказавшись о своем отношении к Наполеону, что она стеснялась сделать в присутствии Мари. — После стольких лет войны он все еще не навоевался! Бог не допустит этого!

— Аминь, — проговорил майор, въезжая на окраину Парижа. Он внимательно осмотрелся, и хотя не было ничего подозрительного, это не ослабило его бдительность. Он боялся, что к концу дня кто-нибудь да появится у них на пути.

К счастью, его спутница вела себя очень тихо и не требовала, чтобы он развлекал ее разговорами. Они подкрепились, достав из-под сиденья корзину с едой, которую Дэниел предусмотрительно купил, и несколько раз останавливались, чтобы попоить, покормить лошадь и дать ей отдохнуть. Только когда Дэниел свернул с широкой дороги на узкую проселочную, Катрин нарушила молчание и спросила, куда они теперь направляются.

— В Нормандию, — ответил он. — Там живет мой давний хороший друг, который не откажется помочь нам. Я думаю, что мы приедем в тот город, где он живет, завтра или послезавтра, как получится. Однако я боюсь, что это путешествие вам не покажется приятным.

— Обо мне не беспокойтесь, майор Росс, — холодно произнесла Катрин, возмущенная тем, что он обращался с ней как с избалованной маменькиной дочкой. — Не скрою, я не ожидала, что наш отъезд из Парижа превратится в настоящее бегство, но у нас не было другого выхода. Не беспокойтесь, я не буду вам обузой и не причиню лишних хлопот.

Она заметила, что он как-то странно взглянул на нее, удивив следующими словами:

— Через какое-то время вы причините мне немало хлопот, мисс Катрин О'Мэлли.

И прежде чем она поняла, что он хотел этим сказать, Дэниел изменил тему разговора, сказав, что не стал бы сегодня останавливаться на ночь в трактире.

— Я не сомневаюсь, что наши преследователи не теряют времени даром, — продолжал Дэниел. — Думаю, что они начнут нас искать по постоялым дворам, расположенным на той большой дороге, с которой мы только что свернули. Так как скоро стемнеет, нам надо где-нибудь приютиться на ночлег, да и ехать по пустынной дороге ночью небезопасно, и я не хочу рисковать.

Через несколько минут майор заметил вдали столб дыма и сразу свернул на разбитую грунтовую дорогу.

— Там какие-то постройки, вроде бы хутор. Может, на наше счастье, есть поблизости какая-нибудь деревушка. Я пойду на разведку и постараюсь найти что-нибудь пригодное для ночлега. — Он отдал ей вожжи и спрыгнул на землю. — Вы, случайно, не умеете стрелять из пистолета?

— Умею. Меня научил отец.

Даже в сгущающихся сумерках она заметила озорные искорки в его глазах, что, впрочем, могло означать и уважение.

— В таком случае я вам оставлю вот это, — сказал Дэниел и достал из кармана плаща пистолет. — Если обстановка станет угрожающей, то стреляйте без промедления! — Он улыбнулся. — Только не спутайте меня с одним из наших преследователей. На всякий случай, чтобы вы не ошиблись, я, когда вернусь, свистну три раза.

Катрин с трудом подавила внезапную вспышку гнева, вызванную насмешливым тоном майора, но он уже растворился в наступившей темноте. Впервые с тех пор, как Катрин согласилась помочь сэру Джайлсу осуществить его план, она поняла, насколько сумасбродным и рискованным оказался он на деле. К тому же она никак не ожидала, что ей придется работать в паре с майором Дэниелом Россом, к которому она испытывала — мягко говоря — стойкую неприязнь. Катрин не сомневалась, что он будет действовать ей на нервы еще десять… пятнадцать… неизвестно сколько дней! Но она вынуждена была признаться, что чувствовала себя в полной безопасности только тогда, когда он был рядом… Вот этого ей сейчас как раз и не хватало!

Она зябко поежилась и укрыла ноги пологом, который Росс предусмотрительно положил в кабриолет. Ей оставалось только надеяться, что майор найдет какое-нибудь жилье.

Из небольшой рощицы донесся какой-то шорох, и Катрин схватила пистолет, лежавший рядом на сиденье. Разумеется, с оружием ей было спокойнее, но это спокойствие ни в какое сравнение не шло с тем чувством покоя, которое в нее вселяло присутствие майора.

Между тем звуки, доносившееся из рощицы, с каждой минутой становились все ближе и ближе. Катрин с детства не боялась темноты, но здесь, в чужой стране, ей стало по-настоящему страшно, и она вскрикнула от радости, когда, наконец, услышала приглушенный свист — как договаривались, три раза.

Катрин и не предполагала, что так обрадуется возвращению Дэниела, который тем более не ожидал такого приема. Она стала нетерпеливо расспрашивать его, где он был и почему так долго не возвращался.

— Так вы без меня скучали, моя милая? — спросил он ее с лукавой улыбкой.

В ответ Катрин смерила его свирепым взглядом.

— Отпетый негодяй! Как вы смеете называть меня «моя милая»?

Майор протянул руку за вожжами, давясь от смеха.

— О, как приятно слышать, что боевой дух вас не покинул, мисс О'Мэлли! Приношу свои глубокие извинения, что меня так долго не было, зато мои поиски увенчались успехом: в паре миль отсюда есть деревушка, так что будьте спокойны — сегодняшнюю ночь вы проведете в какой-то степени с удобствами.

Катрин чувствовала себя такой усталой, что готова была заснуть хоть на грязном полу. Дэниел, по всей видимости, сможет предложить ей что-то более приличное. Однако когда они подъехали к околице, их кабриолет остановился у деревенской кузницы.

Убедившись, что никого нет, майор спрыгнул с облучка и достал из кармана какой-то предмет. Через несколько минут, к ее удивлению, тяжелая деревянная дверь была открыта, и они вошли в кузницу. Находчивость Дэниела, как оказалось, не знала границ — в полной темноте он нашел лампу и зажег ее.

— Как вам удалось открыть висячий замок, майор Росс? — спросила она требовательным тоном.

Занавесив единственное окно кузни куском мешковины, Дэниел вынул из кармана металлический предмет характерной формы, который Катрин сразу узнала — она точно такой видела у работника, которого нанимал ее отец.

Хотя одна ее бровь и изогнулась от удивления, Катрин удержалась от колких замечаний по этому поводу и обратила внимание на их лошадь, которая нашла клок сена и с удовольствием жевала его.

— Ты хотя и беспородная и не первой молодости, но поработала сегодня на славу, — похвалила ее Катрин.

Дэниел заметил, как ласково она разговаривала с животным, при этом, поглаживая его, и понял, что она не боится лошадей, хотя слегка побаивается темноты.

— Эта лошадка и старый кабриолет — все, что я смог найти за столь короткое время, но сейчас не тот случай, чтобы привередничать.

— Вы поступили совершенно правильно, — сказала Катрин, удивляясь, почему он вдруг стал умалять свои заслуги. — Лошадка сильная, здоровая, по ней видно, что она была в заботливых руках.

— Я вижу, вы разбираетесь в лошадях, мисс О'Мэлли, — заметил он, вынимая корзину с едой и полог из кабриолета и направляясь к куче сена, лежавшего в углу каменной кузни. — Давайте прикончим содержимое корзины и ляжем спать, так как нам надо встать с первыми лучами солнца.

Голод притупил ее осторожность, и Катрин, подойдя к куче сена, села рядом. Ей еще ни разу в жизни не приходилось ночевать в кузнице. Оглядевшись, она заметила, что огонь в горне погас, но угли все еще тлели, поэтому в кузнице было тепло. Хлеб и сыр были простой едой, зато полезной и сытной.

Не успела она проглотить последний кусок, как майор вскочил с колен и стал расстилать на сене полог, принесенный им из кабриолета.

— Давайте укладываться спать. Как я уже говорил, нам надо встать, едва забрезжит рассвет, чтобы уехать до прихода кузнеца, — сказал Росс, заметив, что Катрин смотрит на полог с таким видом, будто он раскаленный, как нагретое докрасна железо, и от него надо держаться подальше. — В чем дело, моя милая? Или вы не доверяете мне? — спросил он, пряча улыбку.