Джейми и Алекс — типичные представители высшего класса Бахи — уроженцы Сан-Диего с родителями из Тихуаны и двойным гражданством. До тринадцати лет учились в Тихуане, затем перебрались в Бишопс-скул, привилегированную школу в Ла-Хойе. Закончили университет в Гвадалахаре. Джейми был бухгалтером, Алекс — юристом.

А&Д не какие-нибудь курьеры и мальчики на побегушках.

Нет-нет, они высокооплачиваемые и уважаемые специалисты, менеджеры верхнего среднего звена в картеле. У них есть и фондовые опционы, и расширенная медицинская страховка со стоматологией, и система пенсионного обеспечения, и даже право пользоваться корпоративными шале в Кабо.

(Из картеля Баха редко кто уходит. Не потому, что клянутся на крови быть верными этому делу, и даже не потому, что боятся расправы. Просто потому, что… Ну вот вы сами неужели ушли бы с такого места?)

Бен подал обед.

Утка в соевом соусе с зеленым луком. Сэндвичи с панчеттой вместо бекона, с копченой индейкой и рукколой. Подносы с суши, тарелки с салатами. Свежие фрукты — манго, папайя, киви, ананасы. Кувшины с чаем со льдом, с холодной водой и газировкой «Арнольд Палмер». Тающее во рту печенье, шоколадное и овсяное с изюмом.

Кофе.

Все крайне вкусное и свежее.

Алекс начал переговоры.

— Прежде всего, — заговорил он, — я хотел бы вас поблагодарить за то, что вы организовали эту встречу.

— Не стоит, — откликнулся Бен.

— Мы очень ценим вашу готовность диалогировать, — продолжал Алекс.

Идиот, раздраженно подумал Чон. «Диалог» — это существительное, от которого нельзя образовать глагол! Как и от слова «декапитация». А вот глагол «обезглавливать» имеет право на существование.

— Правда, было бы очень здорово, если бы вы первыми высказали свое желание побеседовать, прежде чем предпринимать какие-либо действия, — заметил Бен.

— И что, вы бы тогда согласились на диалог?

— Разумеется.

— Неужели? Насколько мне известно, последний раз, когда кто-то захотел обсудить с вами проблемы общего рынка, вы решили эту проблему без лишних слов — при помощи оружия, — заявил Алекс и многозначительно посмотрел на Чона.

Чон уставился на него в ответ.

Да пошел ты.

— Могу вас заверить, — продолжил Алекс, — что мы не какая-нибудь банда байкеров.

— Мы прекрасно знаем, кто вы такие, — откликнулся Бен.

Алекс кивнул, и…

— Мы не собираемся требовать, чтобы вы перестали выращивать марихуану. Мы хотим получать от вас товар по такой цене, чтобы мы могли реализовывать его с приемлемой прибылью, — сказал Алекс. — Но этот план не получится осуществить без вас. Вы будете производить марихуану и сохраните лояльных к вам клиентов.

Джейми согласно кивнул. Видимо, Алекс все правильно сказал.

— Короче говоря, вы хотите, чтобы мы на вас работали, — понял Бен.

— В общем, да.

— Я на это не пойду.

— Почему?

— Не хочу, — ответил Бен. — Я всю жизнь работал только на себя и на дядю работать не собираюсь. Ничего личного, вы уж не обижайтесь.

— Боюсь, наш клиент все-таки обидится, — откликнулся Алекс.

Бен пожал плечами. Типичная реакция для попсового буддиста — я в ответе только за себя, а действия других людей контролировать не в силах.

— Я вообще хочу выйти из дела, — попытался объяснить Бен. — Этот бизнес мне надоел, да и вообще превратился в обузу. Хочу заняться чем-нибудь другим.

— Например? — спросил Алекс.

— Например, экологически безопасными возобновляемыми источниками энергии.

Алекса такой ответ весьма озадачил.

— Это он про ветряные генераторы и прочую херню, — пояснил ему Джейми.

— О, — протянул все еще обескураженный Алекс.

— И про солнечную энергию, — добавил Бен.

— Он у нас гринписовец, — понял Джейми.

— Ну вот.

— А совместить оба этих занятия вы не можете? — спросил Алекс.

— Не хочу, — ответил Бен и вышел за дверь.

Чон проследовал за ним.

Друзья смотрели вниз, на пляж Элисо-Крик. На темные холодные глубины синего океана.

— Ты ведь тоже не хочешь на них работать, верно? — спросил Бен у Чона.

— Неа, — помотал головой тот. — Даже так: охренеть как не хочу.

— Значит, работать на них не будем, — кивнул Бен. — В конце концов, не могут же они нас заставить выращивать травку.

Он оценил юмор ситуации — по сути, мексиканцы пытались превратить их с Чоном в чернорабочих-фермеров. Сеять, выращивать, собирать урожай. Забавный такой обратный колониализм. Но это не для Бена.

— Может, пришить их обоих на хрен? — предложил Чон, оглядываясь на бунгало. — Отличная бы заварушка началась.

— Будда бы этого не одобрил.

— Этот жирный япошка-то?

— Жирный индус, — поправил его Бен.

— А я думал, он японцем был, — удивился Чон. — Или китайцем. Каким-то узкоглазым, в общем.

— Индус он был, — повторил Бен.

Вдвоем они повернули обратно к бунгало.

Бен не выдержал.

Чаша его терпения переполнилась.

Он весь кипел от возмущения. Довольно этого вашего бреда. Вы, ребятки, выкормыши организации, которая отрезала семи мужчинам головы, имеете наглость изображать из себя работников «Голдман Сакс»? Вы представляете монстров, которые убивают и мучают людей, и сидите тут и учите меня, как мне вести бизнес? Собираетесь увеличить свои прибыли, вынудив меня продавать товар по себестоимости — тоже мне, гениальный «бизнес-план»! Хотите, чтобы я жрал ваше дерьмо и причмокивал? Думаете, если головореза нарядить в дорогой костюм, он сразу станет бизнесменом? Он так и останется всего лишь разряженным бандюгой. Так что хватит выпендриваться и делать вид, будто вы приличные люди, а не вымогатели.

Тем не менее…

Хотите заполучить наш бизнес? Да ради бога.

В схватке с вами нам не победить. Да нам оно и не надо. Мы сдаемся.

Аста ла.

Вайа кон.

АГК.

(Адьос, гребаные козлы.)

Алекс обернулся и уставился на Чона: