Он вынул из-за пазухи стопку документов. Джулиана замерла.
– Откуда ты взял их? – спросила она.
– Из твоей сумки, – невозмутимо ответил он.
– Как ты посмел залезть ко мне в сумку? – вскипела она.
Он пожал плечами.
– А что мне оставалось делать, если ты совсем забыла о своих обязанностях? Впрочем, сожалею, что так поступил, и прошу прощения, – притворно виноватым тоном сказал он.
Джулиана сверкнула на него глазами.
– Ни о чем ты не сожалеешь!
Он рассмеялся, глядя в ее горящие от возмущения глаза.
– Ты права. Да, я ни о чем не сожалею, потому что получил море удовольствия, читая эти бумаги.
Джулиана нахмурилась.
– Я не могу запретить тебе ехать в Англию, но…
– Да, ты еще раз права, – перебил он. – Ты не можешь запретить мне ехать в Англию.
– Но хочу сказать, что даже если ты задумал какую-то глупую шутку, чтобы сорвать мои планы, не надейся. Я все равно в субботу выйду замуж, – протараторила она.
Он удивленно поднял брови.
– Как ты могла обо мне такое подумать?
А потом взял ее за руку и притянул к себе. Оказавшись в его объятиях, она мгновенно обессилела.
– Отпусти… – тихо пролепетала она.
– Не могу, – страстно прошептал он ей на ухо.
– Эдвард, ты – самый невыносимый человек, которого я когда-либо встречала…
– А как же Нил?
Она резко вывернулась из его рук.
– А как же Джоти? Как ты можешь так подло дурачить ее?
– А кто тебе сказал, что я ее дурачу?
– Я сама все вижу. Подумай о ней, Эдвард, о ее чувствах…
– А ты думаешь о чувствах Нила? – спросил он спокойно.
– У него нет никаких чувств, – выпалила она, не подумав.
– Ага. У него есть любовница, и он шантажирует тебя, – безжалостно продолжал он.
Джулиана несколько секунд стояла, совершенно опешив.
– Ну и что, – наконец выдавила из себя она. – Почему ты так волнуешься об этом? Лучше побеспокойся о Джоти.
Он опустил голову, и ей показалось, что он усмехнулся.
– Джулиана… – наконец сказал он, снова подняв на нее глаза.
Она подняла руки и затрясла ими в воздухе.
– Хватит, Эдвард, прошу тебя, хватит! Я больше не могу вынести этого!
Он вздохнул и почесал затылок.
– Извини. Но я хотел бы рассказать тебе кое-что о Джоти.
– Не нужно. С меня довольно фальшивых извинений и объяснений! Поверь, я немало выслушала их до тебя.
Он открыл рот, чтобы что-то еще сказать, но она инстинктивно приложила ладошку к его губам. Он быстро накрыл ее своей ладонью и прижал к губам. Она вздохнула.
– Ну почему мы не можем быть просто друзьями? – спросила она умоляющим голосом. – Почему… – Он продолжал покрывать мелкими поцелуями ее ладошку, и ей становилось трудно и говорить, и дышать. – Почему, когда ты прикасаешься ко мне…
Он исподлобья посмотрел на нее.
– Что, Джулиана? – тихим низким голосом спросил он.
Она резко выдернула у него свою руку.
– Ничего. Забудь об этом.
– Ладно, не буду настаивать. – Он в несколько шагов пересек комнату и остановился у двери. – Я отправляюсь в соседнюю деревню за продуктами. И моющими средствами. Вернусь к обеду. Не скучай.
Как только он вышел, Джулиана снова ощутила невыносимое одиночество.
Она опустилась на кровать. Опять она не поговорила с ним о делах. И чем только она здесь занимается? С каждой минутой все больше и больше влюбляется в Эдварда Гарвина? Который теперь, к тому же, собирается отправиться с ней в Англию. А может, он сказал это просто так, чтобы поиздеваться над ней?..
Черт, нужно было забрать у него бумаги. Почему этот мужчина постоянно сбивает ее с толку? Как она могла забыть о делах?
Но теперь нет смысла сидеть и жалеть об этом. Может, будет неплохо, если она займется уборкой? И без моющих средств она сможет навести порядок в этой спальне и в спальне Эдварда.
На уборку обеих спален ушло около двух часов. Наконец, уставшая, она спустилась в гостиную и была приятно удивлена. По гостиной разливался аппетитный незнакомый запах. Любопытство заставило ее пойти на кухню, где она застала Эдварда, склонившегося над кастрюлей.
– Ты готовишь обед? – спросила она, не в силах сдержать улыбку.
– Уже почти приготовил, – ответил он, покосившись на нее.
– И что же ты приготовил?
– Один из индийских деликатесов. Называется кари-пакора. Пальчики оближешь.
– Решил побаловать меня?
– Я ведь уже говорил тебе, что забота о своих работниках – моя обязанность. Можешь вымыть руки и приготовиться к обеду, – мягко приказал он.
Она послушно кивнула и удалилась. Он бывает таким необыкновенно милым, легким и душевным, заметила она про себя, направляясь к умывальнику в коридоре.
Вскоре на столике перед софой появилась кастрюля с незнакомым блюдом кари-пакора, и изрядно проголодавшаяся Джулиана жадно набросилась на еду. Во время еды она отрывалась от тарелки только для того, чтобы спросить Эдварда, из чего он приготовил такую вкуснятину, и похвалить его угощение.
– Спасибо за обед, – наконец сказала она, отодвинув от себя тарелку. – Кари-пакора была божественной. Теперь у меня останется хоть одно приятное воспоминание о пребывании в Индии.
Он с насмешливым удивлением поднял брови.
– А фестиваль Холи? Тебе не понравилось играть с красками?
А мои поцелуи? – прочла она в его глазах. Неужели не они были самым приятным, что ты пережила в этом доме?
– Знаешь, фестиваль был забавным, но роль клоуна успела мне немного надоесть. Собственно, я приехала сюда, чтобы заняться бумагами о твоем наследстве. Так что давай после обеда приступим к делу, – деловым тоном проговорила она.
Он вытер салфеткой рот и покачал головой.
– Успеем разобраться с бумагами, Джулиана. Я хочу показать тебе своих лучших лошадей. Я их развожу.
И прежде, чем она успела что-либо ответить, он взял ее за руку и повел к выходу. Он шел огромными шагами по направлению к конюшне, а она, едва поспевая, семенила за ним. Наконец перед конюшней он остановился.
– Прошу. Таких красавцев ты вряд ли сыщешь даже в Англии. Особая порода, – с гордостью сказал он.
Джулиана стала ходить от стойла к стойлу, рассматривая великолепных, сильных, гривастых лошадей. Она не могла удержаться, чтобы не похлопать их по шее или погладить. Лошади приветливо храпели и били копытами землю.
– Тебе они нравятся? – спросил он.
– Очень, – с восхищением ответила она. – Они просто великолепны. Но для чего ты их разводишь?
– Продаю местным проводникам, которые водят туристов в горы. И просто люблю заниматься ими. Люблю проводить время в их компании.
– Понятно. Именно поэтому не очень нуждаешься в людях.
Они вышли. Увидев сарай, стоящий рядом с конюшней, Джулиана, сама не понимая зачем, вошла в него. Сарай наполовину был забит пахучим сеном.
– А здесь, как ты сама видишь, я держу запасы сена, – услышала она за спиной его голос и обернулась. Он стоял в дверях сарая и выглядел высоким темным силуэтом, окутанным слепящими лучами солнца. – Здесь нечего больше смотреть. Сарай, забитый сеном. Я хотел еще показать тебе свой маленький огород.
Его голос был волнующе хрипловатым. Джулиану охватило опасное волнение. Кровь забарабанила в висках.
– Я просто… – пробормотала она, пытаясь пройти мимо него к выходу.
Но стоило им поравняться, как их пальцы непроизвольно переплелись. Джулиане показалось, что ее сердце на миг остановилось, когда Эдвард наклонился и поцеловал ее в губы. Горячо, нетерпеливо, страстно.
Терпкий запах его тела, прикосновения его рук – все в этом мужчине казалось ей теперь знакомым, близким, желанным. Она замерла, когда он расстегнул заколку в ее волосах и освободившиеся пряди тяжело упали ей на плечи.
Он снова впился в ее губы и, прогнувшись, она почувствовала, как его руки забрались ей под рубашку и стали ласкать спину. Она все крепче прижималась к нему, осознавая, что нуждается в нем. Нуждается сейчас, и будет нуждаться всегда.
