Оксана открыла глаза, посмотрела на убогую обстановку. Еще немного терпения, выдержки, здравого расчета и… она будет первой на пути к заветной вершине.

Жаль, что похвастаться пока никому нельзя. Впрочем… кое-что она все-таки может сказать. Без подробностей. Просто чтобы облегчить душу и не взорваться от распиравших эмоций.

Оксана схватила телефон и набрала Ленку.

– Да… – томно ответила подруга на фоне льющейся воды.

Наверное, она в ванной…

– Ленка! Это я! Привет! – не сдержавшись, радостно прокричала Оксана.

– Что с твоим голосом? – поинтересовалась Ленка.

– Голос? Нормальный у меня голос.

– Слишком веселый.

– А тебе какой бы хотелось услышать?

– Такой и хотелось. Рассказывай, что случилось. В прошлый раз ты мрачнее тучи была.

– Скажите пожалуйста, какие мы проницательные, – удовлетворенно хмыкнула Оксана. – Ничего у меня не случилось!

Приятно было тянуть кота за хвост, осознавая, что Ленка почувствовала феерические перемены в ее жизни.

– Врешь! – Лена выключила воду и приготовилась внимательно слушать.

– Ну, хорошо, вру, случилось!

– Ну?! – кажется, она даже ногой притопнула от нетерпения.

– Не скажу. Рано еще! – Оксана звонко рассмеялась, представив, как разочарованно скуксилась подруга.

– Я ж не глазливая, – обиженно протянула она.

– Может, и не глазливая, а вдруг? – Оксана снова рассмеялась, но тут же серьезно добавила, не удержалась: – Зацепила одного стоящего мужика, вот что! Но пока только зацепила… На самый кончик крючочка, понимаешь? Сорваться может.

– Да когда у тебя кто срывался? – хохотнула Ленка и снова включила воду.

– Ты мне льстишь, как всегда, – усмехнулась Оксана. – Только тут есть некоторые отягчающие обстоятельства…

– Женат, что ли?

– Угадала.

– Ты такие препятствия без разбега брала!

– Да, только у Жан-Поля не было детей, а здесь… четверо.

Ленка озадаченно присвистнула.

– Вот именно, – вздохнула Оксана, но тут же бодро добавила: – Но мы не ищем легких путей! Ладно, Ленк, мне на работу пора. В бой! Закреплять достигнутые успехи…

– Подожди, Ксюх, а…

– Все, Ленк, больше ничего не скажу, и так лишнего наболтала. Целую! Пока!

Оксана нажала отбой и подошла к стойке с плечиками – шкафа в этой халупе не было.

Что бы надеть для «закрепления успеха»?

Причем так, чтобы «объект» не заметил, что она этот успех закрепляет?

Она выбрала шелковый оранжевый комбинезон с открытой спиной, но, подумав, заменила его на длинную льняную юбку цвета слоновой кости и черный кружевной топ. Получился образ соблазнительной паиньки, которая паинькой только прикидывается… А у самой черти в глазах! Дразнят, словно языки пламени, дотронешься – обожжешься, но не дотронуться невозможно…

Косметики – минимум.

Нужно показать, что произошедшим она обескуражена и выбита из седла – муж подруги все-таки!

Но произошедшее – сильнее ее, поэтому – оранжевый блеск для губ, достаточно яркий, чтобы не выглядеть совсем уж монашенкой, но и довольно прозрачный, чтобы не наводил на мысль, что она старательно привлекает к себе внимание.

Оставшись довольна собой, Оксана взяла сумку и вышла из комнаты.

Словно из-под земли перед ней вырос Бончай.

– Неделя прошла, платить надо, – заученно произнес он.

– Хоть бы что-нибудь новенькое сказал, черт косоглазый, – по-русски произнесла Оксана и, доставая деньги из кошелька, на тайском добавила: – Совесть надо иметь, столько драть за такую помойку!

– Можете съехать, если не нравится, – широко улыбнулся Бончай, обнажив ряд крупных желтых зубов.

– Без твоих советов обойдусь, – огрызнулась Оксана и побежала к машине.

Настроение не испортилось, несмотря на то что кошелек существенно похудел.

Ольга на цыпочках вышла из спальни, тихонько прикрыв за собой дверь.

Семь утра – время, когда жара еще не вступила в свои права, и можно заняться чем-то, на что днем нет ни сил, ни желания, например разобрать наконец покупки, которые они сделали с Оксаной неделю назад, разложить все по полочкам и по шкатулкам.

Да и вообще, привычку рано вставать она искоренить не смогла.

Утро, самое хлопотливое время в Москве, когда вокруг все шло кувырком – дети собирались в школу, а Сергей на работу, Петька требовал внимания, и вечно все всё теряли, роняли, путали, кричали, да еще хотели позавтракать, причем каждый чем-то своим, любимым, и надо было всех собрать, накормить, отправить в школу и на работу…

Здесь, в Таиланде, утро вдруг превратилось в полнейший штиль.

И Ольга маялась, по привычке находя и придумывая дела, которые можно было бы и не делать. Или делать, но руками многочисленных слуг…

На кухне, озадаченно оглядываясь, стояла Надежда.

– Та-ак! – протянула она. – Хочу завтрак сварганить. Яйца есть?

– Даже не думай! – зашептала Ольга. – И не мечтай! Тут это не принято. – Она дернула Надю за руку и глазами показала на дверь, где в растерянности столпилось трое слуг – повар, помощник повара и еще один, Ольга называла его «официантом», он сервировал стол и подавал блюда. Или он только сервировал, а подавал другой?..

– Да приди ты в себя, Надюха! Пошли отсюда. Пошли, пошли… – Ольга за руку потянула ее к выходу.

– Елки… Народищу-то нагнали! И все на одну яичницу?

Они вышли в холл, оттуда на террасу, где уже оказался накрыт стол – тосты, фрукты, булки, соки, салаты и еще что-то, чему Ольга не знала названия, какие-то местные соусы и джемы.

– Не, ну это что? – Надя возмущенно оглядела стол. – Они нам креветками с вареньем завтракать предлагают? Я не понимаю, ты что, яичницу себе приготовить не имеешь права?

Ольга отрицательно помотала головой и чинно уселась за стол.

– Ничего себе! Ой, я ж не одета! Как креветки-то есть? Счас…

Надя умчалась и вернулась минут через пять в длинном красном сарафане и широкополой соломенной шляпе.

– Вот, теперь можно. – Она села за стол и тут же уставилась пронизывающим взглядом на щуплого слугу с подносом, который принес кофе и хлопотал вокруг них, расставляя чашки.

– Только умоляю, не вздумай учить его носить поднос, – улыбнувшись, тихо посоветовала Ольга.

– Вот еще!

– Я же вижу, как ты на него смотришь.

– Это как же? Как же я на него смотрю?!

– Плотоядно.

– Больно нужно! – Надя прожгла тайца каким-то особенным взглядом, и тот поспешил уйти. – Хотя, между прочим, могла бы и этому поучить…

Они стали пить крепкий кофе из крохотных чашек, маленькими глоточками, весело поглядывая друг на друга.

– Тебе бы школу домоводства возглавить! – поделилась Ольга осенившей ее идеей. – Или нет! Ты должна открыть собственное агентство по найму домашних работниц, а? Идея? – Она расхохоталась, представив Надьку начальницей, дающей прикурить паре десятков своих сотрудниц, возомнивших, что они умеют гладить, стирать, готовить, мыть полы и посуду.

Надя задумалась, посмотрела в чашку и… перевернула ее вверх дном на блюдце.

– А что, зря смеешься, неплохая идея-то. Вот возьму и открою! Людям же всегда нужно, чтобы кто-то им окна помыл или полы… Нет, ей-богу! Возьму и открою! А то дома сидеть прям мочи нет…

Она подняла чашку и стала разглядывать причудливые кофейные узоры, образовавшиеся на стенках.

– Вот! Даже на кофейной гуще агентство выходит, как ни крути!

Они засмеялись, одновременно потянувшись к румяным булкам.

– Доброе утро!

На террасу вышел Сергей, а за ним, словно тень, слуга, чтобы отодвинуть-придвинуть стул, подать кофе, салфетку и упредить любое желание хозяина. Барышев сел за стол и раздраженным жестом попросил слугу уйти.

Ольга с беспокойством всмотрелась в его лицо – бледные щеки, темные круги под глазами, бегающий взгляд.

Не поцеловал, даже не посмотрел…

Взял чашку и, глядя в стол, на белую скатерть, начал пить маленькими глотками, хотя обычно кофе выпивал залпом.