И он был богат.

Еще долго, после того как она улеглась в постель в тот первый вечер, до Байрони доносился снизу тихий гул мужских голосов. Отец, несомненно, как мог, выбивал каждый доллар из Айры. Ее беспокойство, вызванное всей этой ситуацией, росло.

Следующим утром, после завтрака, Айра спросил, не согласится ли она объехать с ним небольшое ранчо.

К ее удивлению, отец уже заложил коляску, хотя со дня ее возвращения в Сан-Диего считал эту работу для себя недостойной.

— Я так рад, что наконец встретился с вами, кузина Байрони, — заговорил Айра, едва они уселись в экипаж. — И позвольте сказать вам теперь, когда мы одни, что с еще большей радостью я убедился в том, что вы меня приняли. И заверить вас в том, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы были счастливы.

Речь Айры Батлера была приятной, и если голос человека можно назвать медовым, то голос Айры был именно таким. Байрони вспомнила, как мать говорила ей, что кузен Айра Батлер — красивый мужчина. Она не солгала дочери, он выглядел как ангел — шелковистые светлые волосы, белая кожа и светло-голубые глаза. Как ни странно, в голове возник образ того игрока, и она подумала: а у того вид падшего ангела.

Она моргнула и, отгоняя эти мысли, проговорила:

— Спасибо, мистер Батлер.

— Пожалуйста, называйте меня Айрой.

— Айра. — Она улыбнулась. — Я думаю, что вам дали неудачное имя, сэр. Мне кажется, что вам больше подходит Габриель <Gabriel (библ.) — архангел Гавриил.>.

Айра удивленно поднял светлую бровь.

— Вы выглядите как ангел. Даже как архангел, — ответила она на молчаливый вопрос.

Он откинул назад голову и от всего сердца рассмеялся, обнажив ровные белые зубы. В нем, несомненно, присутствовало все, чего могла бы желать любая женщина. «Почему же, — недоумевала Байрони, — он до сих пор не женился?»

— Я буду иметь это в виду, Байрони, — сказал он после короткой паузы. — Но думаю, что предпочту земное бытие, иначе вам, разумеется, пришлось бы согласиться разделить со мною небесную твердь. — Он улыбнулся ей теплой обволакивающей улыбкой, и она ответила ему тем же.

Услышав знакомый оклик девушки, запряженная в коляску старая бедолага Кули тронулась вперед.

— Вам случалось бывать раньше в Сан-Диего?

— К сожалению, нет. Очаровательный городок.

Возьму на себя смелость сказать, что Сан-Франциско покажется вам не менее интересным.

— О, я вовсе не считаю Сан-Диего интересным городом, — не раздумывая, возразила она.

— Да, я забыл. Вы же приехали из Бостона, не так ли? Прекрасный город. Неудивительно, что вас не слишком впечатляет Сан-Диего. — Она кивнула, и он непринужденно продолжал:

— Вы, вероятно, удивляетесь, почему я сделал вам предложение таким необычным образом. — Он повернулся к ней, и теперь изучал ее профиль.

— Да, — без обиняков согласилась она. — Именно так.

— Я увидел вас два года назад в Бостоне.

Байрони повернулась к нему с расширившимися от удивления глазами.

— Не понимаю.

На его лице появилось покаянное выражение.

— Видите ли, я узнал, кто вы такая, лишь в момент отъезда. Но не забыл вас. Правда, не забыл. А уж когда выяснилось, что мы с вами родственники!.. Можете представить себе мою радость и облегчение. — Он немного помолчал, продолжая улыбаться. — А потом долго вас разыскивал.

— Чем вы занимались в Бостоне? — спросила Байрони, не находя более подходящей темы. То, что он сказал, ошеломило ее. Уж не хотел ли он признаться, что влюбился в мельком увиденную девушку с первого взгляда? Байрони не могла представить себе ничего подобного, но это взволновало ее. В конце концов, зачем ему лгать?

— Бизнесом. Скучное занятие для такой "симпатичной юной леди, уверяю вас. Там стояла жаркая и сырая погода. Должен признаться, я не мог дождаться возвращения в Сан-Франциско.

«Каким бизнесом?» — недоумевала Байрони, но не спросила. Он легко переменил тему разговора, а она, опасаясь показаться слишком нескромной, воздержалась от расспросов.

— Климат там такой же, как здесь?

— Намного холоднее. Видите ли, Байрони, Сан-Франциско похож вот на это, — он поднял ладонь, — большой палец — это полуостров, слева от него Тихий океан, а выше и с другой стороны — залив. Круглый год у нас стоит холодная погода. Я думаю.., надеюсь, что город вам понравится.

— Звучит привлекательно. Я помню, как потела… — Байрони резко осеклась и слегка покраснела, вспомнив без конца повторявшиеся наставления тети Айды по поводу вещей, которых леди никогда не должна касаться в разговоре.

Айра снова рассмеялся, легко коснувшись ее руки.

— Я тоже. В летние месяцы вы, должно быть, выпиваете здесь галлоны лимонада.

— Да, — согласилась она. — Приходится. А где вы живете в Сан-Франциско?

— На Ринкон-Хилле, в Южном парке. Мы с Ирен вместе с архитектором трудимся над тем, чтобы придать нашему жилищу вид, хоть немного напоминающий наш дом в Балтиморе. Надеюсь, Байрони, вы почувствуете себя там как дома.

— Ирен живет с вами? — спросила Байрони, хотя уже знала об этом. Ей казалось несколько странным, что сестра будет по-прежнему жить с братом после его женитьбы, впрочем, это не имело для нее большого значения.

— Да. Вы полюбите мою сестру. Точнее, сводную сестру, — поправился Айра. — Я говорил ей о вас, и она с нетерпением ждет встречи с вами.

Он замолчал, и Байрони учтиво заполнила паузу проявлением интереса к окружавшему их пейзажу.

— Вы не ожидали, что вам придется так скоро покинуть семью? — заговорил он снова.

— Нет, — ответила Байрони, — не ожидала.

Моя мать и ее муж понимают, что вы очень занятой человек. После свадьбы вы намерены вернуться в Сан-Франциско?

Выйти замуж за совершенно незнакомого человека… У нее было такое чувство, точно она каким-то образом отделилась от девушки, сидевшей в коляске.

Ее оторвали от этой мысли слова Айры:

— Да, морем. На одном из моих судов, под названием «Крылатое солнце» — на нем все устроено очень комфортабельно. Он доставит нас в Сан-Франциско за пять с небольшим дней.

Ей отчаянно хотелось спросить, сколько денег он отдал ее отцу, но она колебалась. Это была одна из тем, которые считались чисто мужским делом. Она лишь молила Бога о том, чтобы сумма эта оказалась достаточной для того, чтобы облегчить жизнь матери.

Айра любовался ее профилем, восхищенный красотой девушки. Он женился бы на ней, даже если бы она была простушкой, пирожком ни с чем. Но ее красота заставит каждого мужчину в Сан-Франциско завидовать ему, Айре Батлеру. И она такая юная, такая уступчивая… Все проблемы будут решены. Айри знал все о ее отце и проникся презрением к этому человеку с первого взгляда.

Жалкий выродок! По крайней мере девушка теперь в безопасности. Он проявил полное понимание и был к ней очень внимателен, интуитивно чувствуя, что это единственный возможный подход к Байрони.

Он просил ее рассказать о ее жизни в Бостоне и не докапывался до подробностей, связанных с возвращением в Сан-Диего. Посчитал уместным сказать, что ее мать всегда была недалекой женщиной, твердо убежденной в том, что сможет изменить этого клоуна — Мэдисона Девита, но достаточно быстро понял, что роль защитницы своей матери взяла на себя девушка.

— Вы будете счастливы, Байрони, клянусь вам, — тихо проговорил он, помогая ей выйти из коляски.

— Ну, мой мальчик, как дела? — Мэдисон Девит похлопал Айру по спине, забывая о том, что мальчику было уже почти сорок лет.

— Отлично, сэр, — вежливо отозвался Айра. — Я только что рассказывал Байрони о своем доме в Сан-Франциско. О ее будущем доме.

Глаза Мэдисона на мгновение сузились. Его разбирало зло на то, что его потаскухе дочери предстояло жить в роскоши. Она этого не заслужила.

— Ах да, — согласился он, преодолев свои чувства. — Моя девочка будет хорошей женой.

Он раздумывал, кого пригласить на свадьбу. Не хотел, чтобы Айра Батлер узнал о блудливых встречах Байрони с молодым красавчиком Габриелем де Неве, по крайней мере до свадьбы. Он совершил большую ошибку, выложив все свои опасения старому сплетнику Джебу Доннели. Мэдисон увел Айру в дом выпить заслуженную порцию виски, оставив Байрони наедине с собой.