Нив стала вспоминать свой поначалу столь шокирующий разговор с Люси и все ее советы относительно Роба. Все, что тогда звучало вполне разумно, теперь совсем не казалось таковым.

А что, если Люси не права? Что, если причина вовсе не в его мужской неуверенности? И его поведение — не что иное, как стремление доминировать над ней? И еще. Ведь он первый предложил, чтобы они побыли некоторое время врозь. Непохоже, чтобы он тоже чувствовал себя одиноким и несчастным.

Что же делать, если думаешь, что не сможешь жить с этим человеком, и в то же время жизнь без него представляется сущим адом?

Нужно было еще разобраться с Джорджем.

— Я ведь тебя предупреждал, что слухам и сплетням перекрыть русло невозможно, — сказал он ей на следующее утро, когда она пришла на работу. — Вообще-то могла бы и сама мне рассказать!

— Да о чем говорить? Э-э… ну, мы… Послушай, Джордж, мне нечего сказать, — расстроилась она.

Джордж с интересом посмотрел на нее и начал отеческим тоном:

— Нив, я почувствовал ваш интерес друг к другу еще в тот день, когда ты сидела здесь с больной ногой и не хотела возвращаться к нему за интервью. Позволь мне дать тебе маленький совет… Хочешь ты этого или нет, я все равно дам, — продолжил он, когда она нетерпеливо зашевелилась. — Молчи и слушай. При столкновении двух одинаково сильных начал возникает много шума и огня. Не забывай, что ты и сама порой далеко не подарок. Ну прояви к парню побольше деликатности. Ему ведь предстоит снова вернуться к этой трудной жизни… и, естественно, он не может рассуждать о некоторых вещах так же разумно, как ты.

Вот уже второй человек за день произносит слова, заставившие ее изумиться.

— Зная вас обоих, я был уверен, что такое неизбежно должно случиться. Но если бы ты была чуть снисходительней к нему, ты бы увидела, насколько вам обоим стало бы легче.

Она не верила своим ушам. Да ведь это она не знает, что делать и как поступить, она, и никто другой! Ее не покидало это чувство неуверенности.

В течение всей последующей недели Нив испытывала душевный дискомфорт, пытаясь оградить себя от бесконечных расспросов своих коллег и других журналистов по мере того, как просачивались слухи о ней и Робе.

От Роба не было никаких известий вплоть до того дня, когда он появился собственной персоной в ее доме, чтобы забрать ее с собой на праздничный вечер в честь дня рождения Банни.

— Так, так — проговорил он, стоя в дверях, — где-то я уже видел эту очаровательную девушку, а, Нив?

Его темные глаза скользнули по прелестному золотисто-розовому платью, золотым босоножкам и розе в волосах, украшавшим ее в точности как в прошлый раз в Байрон-Бэй.

— Да. — В свою очередь она бросила внимательный взгляд на его высокую, ладную фигуру в темном костюме; и сердце ее томительно заныло. — Сейчас я бы предпочла очутиться с тобой на Кейп-Байрон — ведь Байрон-Бэй совсем не оказался таким уж уединенным местом.

— Ты видела снимок в газете? — Он пожал плечами, когда она утвердительно кивнула. — За популярность приходится платить.

— Тебя это не огорчает?

— Нет. А тебя?

— Ну… я… я просто беспокоилась о том, как все это воспримут Молли и Порция.

— Молли звонила мне. Сказала, что удивлена, почему раньше не подумала о тебе в этом качестве. Тем более, что ты идеально подходишь мне.

Нив подняла на него изумленные глаза.

— Ты серьезно? То есть, я хочу сказать, она серьезно так считает? Он взял ее за руку.

— Да, и Порция тоже думает, что из нас получится замечательная пара. Девочка сказала, что Молли сильно изменилась, теперь она совершенно другой человек. Вот, послушай: Ты должен понять маму. Она искренне верила в то, что сделает меня счастливой, если даст мне отца. Теперь же она поняла, как была слепа.

— Я чувствую себя так, — Нив на мгновение прикрыла глаза, — будто у меня камень с души упал.

Он поцеловал кончики ее пальцев.

— Прости, я не собирался обсуждать эту тему сегодня.

— Не беспокойся и проходи, пожалуйста, — пригласила его девушка. Он взглянул на часы.

— У нас не так много времени.

Она не ответила и повела его в гостиную. На большом обеденном столе стояли шампанское в ведерке со льдом, поднос с закусками и два фужера.

Верхний свет, за исключением двух ламп, был выключен. Стол освещала золотая свеча в подсвечнике из стекла с позолотой. Из СД-плеера тихо лилась музыка Вивальди.

Он нахмурился и посмотрел на нее, удивленно подняв брови.

— Мы не идем на вечер, Роб, — тихо произнесла она.

— Но не слишком ли поздно отменять наш визит?

— Я уже отменила его. Еще утром. Банни все поняла. К тому же там будет по крайней мере человек пятьдесят других гостей.

— И что же…

Она нервно облизнула губы.

— Ты как-то сказал мне, что я предпочитаю вначале выйти замуж, а уж потом лечь с тобой в постель. На самом деле это не так… и вовсе не потому, что я не хочу за тебя замуж. Так вот, я хочу, чтобы у нас все произошло сегодня ночью. Я люблю тебя, Роб. Наверное, у нас будет еще немало трудностей, но уже ничто не изменится, — просто сказала она. — Я не совсем уверена, какие отношения сложатся у меня с Молли и Порцией, но они тоже уже ничего не смогут изменить.

— Нив… — Он с любовью выдохнул ее имя, однако во взгляде все еще читалось беспокойство.

— Видишь ли, — продолжила она, — я вдруг поняла, что бояться неудачи еще до того, как что-то пытаешься предпринять, — просто трусость. Ты разве когда-нибудь боялся неудачи, Роб?

Он положил руки ей на плечи.

— Но откуда ты знаешь? — спросил он, пристально глядя ей в глаза. — Я… смотрел, как ты уходила от меня тогда вечером, и вдруг понял, что из-за страха получить отказ побоялся сказать, что жить не могу без тебя. Нив, я… я люблю тебя больше, чем мог себе представить. К сожалению, тогда, в Байрон-Бэй, до меня не дошло, что я оставил тебя именно из-за страха потерпеть неудачу. Но… — Он внезапно замолчал.

— Продолжай, — прошептала она.

— Откуда ты знаешь, что испытываешь ко мне такие же чувства?

— Я живу без тебя вот уже много дней, Роб. И представить себе не могла, что буду чувствовать себя так одиноко.

Роб прикрыл глаза и прижал ее к груди.

— Я часто думаю о том, что очень редко в своей жизни проигрывал. Неужели сейчас удача мне изменила? Нив, я… я, наверное, глуп и слеп, но я, в самом деле, считал, что ты хотела подождать до свадьбы.

— Я знаю, каким ты можешь быть. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Я тоже иногда далеко не подарок. И спасибо за то, что хочешь сделать все по-моему. Но дело в том, что я не могу больше ждать… я… уже извелась.

Взгляд его стал вдруг серьезным.

— Знаешь, есть еще одна причина, по которой я хотел подождать, и она связана… с моим мужским «эго». Я рассуждал так: если она выйдет за меня замуж и я буду в постели не таким как следует, то мы, по крайней мере, сможем… исправить это вместе.

— Боже мой, Роб! О, Роб, — выдохнула она, но он не позволил ей продолжить.

— К несчастью, когда пройдешь через… — он тяжело вздохнул, — такие вещи, как полная потеря контроля над своими жизненными функциями, когда твоя нервная система не отвечает на сигналы, посылаемые твоим мозгом, когда… ну, тебе ведь известны все эти жуткие подробности… как-то начинаешь терять уверенность в себе. Хотя, когда ты в моих объятиях…

— Может, нам просто надо настроиться на эти трудности? — мягко прервала она его. — Знаешь, Роб, мы очень похожи в этом отношении. Не забывай, мне ведь тоже может понадобиться помощь.

Он сжал ее в объятиях так крепко, что она едва могла дышать.

Потом, много времени спустя, он принес в спальню два бокала шампанского.

Мягкий свет лампы, висевшей у изголовья кровати, освещал Нив, лежавшую под простыней цвета морской волны, ее волосы, раскинувшиеся по подушке.

Он долго смотрел на нее сверху вниз. Затем убрал бокалы и сел на край кровати. Девушка перевернулась на живот и, придерживая простыню, легла к нему поближе, опершись на локти. Роб скользнул рукой по ее волосам, и она придвинулась еще ближе. На этот раз, подогнув под себя ноги, она села ему на колени и, почувствовав его пальцы у себя на спине, прильнула грудью к его груди и подняла к нему лицо с закрытыми глазами.