— …и поварской колпак, — закончил Хут.

— Умно, — заключил Пол.

— И дешево, — оценила Кессиди. — А еще вам надо надеть такую большую рукавицу-прихватку.

— Отличная идея! — воскликнул Хут.

— А у тебя есть поварской колпак? — нахмурился Пол.

— Нет, — признался Хут, — но, думаю, я найду что-нибудь.

— Буду рада дать вам его напрокат. Пять долларов, — объявила Кессиди.

Густые мохнатые брови Хута взлетели вверх.

— Недорого.

— И даже бесплатно добавлю рукавицу. Ну как, по рукам?

Хут посмотрел на Пола.

— Она прелесть. Почему бы тебе не зацепить ее и не забыть Бетину су…

— Я не склонен обсуждать это, — нахмурился Пол.

Хут сложил руки на животе.

— Хм! — И посмотрел на Кессиди. — Вот такая у него семейка. Сборище кровопийц, если хотите знать мое мнение.

— Хут!

Но тот лишь махнул рукой, показывая, что протест Пола повлиял лишь на изменение потоков воздуха.

— Давным-давно в семье шли распри по поводу того, как вести дело, ну они и решили выбрать козла.

— Козла?!

— Он имеет в виду козла отпущения, — объяснил Пол, — а вообще-то он не в своем уме.

— Козел, — продолжал Хут, — за все отвечает, а остальные веселятся, предоставив ему заботиться о них. Он вкалывает, а они лишь нащупывают в карманах новые чеки.

— Это развязывает мне руки в деловых вопросах.

— Ах, вот как ты это себе представляешь. А по-моему, они связали тебя по рукам и ногам. — И Хут повернулся к Кессиди. — Они посадили его на сук и притворяются, что не видят, когда кто-то приближается с пилой. Он у них в рабстве, а иначе велел бы этой гидре засунуть идею с женитьбой себе в…

— Хут!

— Ладно, ладно, понял, не дурак. — И он указал на Кессиди: — Вот это — леди… А твоя кузина — дьявол.

Пол резко поднялся на ноги, потянув Кессиди за руку.

— На сегодня лекций достаточно, и вдобавок я умираю с голоду. Не возражаешь, если мы поедим здесь, или ты предпочтешь испортить мне остаток вечера?

Хут закатил глаза.

— Ужин за мой счет.

— Спасибо, — произнес Пол устало, с нарочитой медлительностью.

Хут поднялся и улыбнулся Кессиди:

— Отдайте поварской колпак ему и не забудьте взять за это деньги.

Девушка рассмеялась.

— Так и сделаю. Рада была с вами познакомиться, мистер… — Тот сверкнул на нее глазами, и Кессиди поправилась: — Хут.

Он улыбнулся.

— У нас сегодня куриные грудки в меду. Надеюсь, тебе понравится, моя конфетка. — И пока Пол тянул ее из комнаты, добавил: — Скажи им, чтобы дали козлику кислой капусты с сосисками.

Кессиди хихикнула, выскальзывая вслед за Полом:

— Он такой славный.

— Да, — нехотя согласился Пол. Но внезапно остановился и, всем телом прижав девушку к стене, приподнял ее подбородок. Она знала, что сейчас произойдет, и ничего не сделала, чтобы остановить его. Поцелуй был очень долгим, Пол никак не мог оторваться от ее губ. Когда же он отстранился и заглянул ей в лицо, она оправдала все его надежды: закрытые глаза, очаровательный рот изогнут в нежной мечтательной улыбке. Он прижался лбом к ее лбу и прошептал:

— Почему ты позволила мне сделать это?

Кессиди вздохнула:

— Ничего не могла с собой поделать.

Он закрыл глаза и подумал: «Вот и я тоже». Но нельзя было делать этого — нечестно по отношению к ним обоим преступать границы дружбы. Пол открыл глаза, вздохнул и отступил на шаг назад. На лице девушки оставалась нежная улыбка понимания. Он ощутил приступ жгучего отчаяния, не сравнимой ни с чем потери. Поймав за руку, он повел ее по коридору. Они попали в большой, плохо освещенный зал, гудевший голосами множества людей. В углу пианист извлекал из фортепьяно изощренные, едва связанные между собой музыкальные фразы, словно он был один в комнате и страшно скучал.

Пол провел Кессиди сквозь лабиринт столов и стульев всевозможных видов в темноту за квадратной колонной.

— Это почетное место, — пояснил он, помогая ей снять шинель и перекидывая ее через спинку стула. Затем он сбросил свое пальто, повесил его на единственный крючок на стене и опустился на стул напротив девушки. — Здесь сидят только приглашенные. Таким образом официанты и официантки знают, что тебя угощают за счет заведения.

— Блестящая идея.

— Да.

У стены на краю стола в жестяной баночке виднелась свеча. Пол взял лежавшие рядом спички и зажег свечу. Сквозь дюжину крошечных отверстий в жестянке заструился свет.

Они сидели в молчании, пока перед ними не возникла явно измученная официантка в джинсах и топе с обнаженной спиной.

— Привет, Пол.

— Привет, Эйлин. Сегодня вечером ресторан явно переполнен.

— Как и всегда. Что ты делаешь, чтобы заслужить угощение босса?

Пол ухмыльнулся.

— Разрешаю ему оскорблять меня и совать нос в мои дела.

— Он мастер на такие вещи!

Пол потянулся через стол и взял Кессиди за руку.

— Эйлин, это Кессиди Пенно. Хут сказал, чтобы ей принесли куриные грудки в меду.

Глаза официантки расширились от удивления.

— А вам как удалось заслужить наше секретное фирменное блюдо?

— Оно не значится в меню, — объяснил Пол Кессиди. — О нем даже не упоминают без разрешения Хута.

Девушка почтительно склонила голову в знак того, что эта информация произвела на нее должное впечатление. И ответила Эйлин:

— Я предложила ему напрокат поварской колпак.

— Поварской колпак? — Замешательство официантки было очевидным. Она посмотрела на Пола, но тот лишь молча кивнул. Тогда Эйлин пожала плечами и записала заказ в блокнот: — Порция куриных грудок в меду. Что-нибудь еще?

Кессиди посмотрела на Пола и усмехнулась:

— По-моему, ты должен был заказать кислую капусту.

Пол поморщился и обратился к официантке:

— Две порции.

— Две порции куриных грудок в меду. Что будете пить?

— Чай со льдом.

— Я тоже.

— Принесу через минуту. — Она посмотрела на Пола и добавила: — Слушай, Пол, сыграй что-нибудь. Этот парень доведет меня до слез.

— Уговорила, — засмеялся Пол.

Официантка повернулась и подошла к фортепьяно, что-то сказав пианисту. Тот встал и покинул место без тени колебания. Пол потянул за собой Кессиди.

— Пошли. Это самое маленькое, чем я смогу отблагодарить их за гостеприимство.

Кессиди прошла за ним к фортепьяно, и он попросил ее сесть рядом. Чтобы разогреть пальцы, Пол начал с рэгтайма «Старая река». Девушку приятно удивило то, что в зале воцарилась тишина. Почувствовав вдохновение, Пол исполнил джазовую интерпретацию религиозного гимна «Удивительная благодать». Эйлин поставила их заказ на крышку фортепьяно да так и осталась стоять, облокотившись на инструмент, вздыхая и притопывая носком в такт. Пол поднялся под аплодисменты, несколько раз коротко поклонился, а затем помог Кессиди отнести их тарелки к столику за колонной. Настроение его улучшилось. По крайней мере на некоторое время в его мире воцарилась гармония. Он хорошо знал, что не имел права на большее.

Кессиди откинулась на спинку сиденья и вздохнула от удовольствия. Ужин был сказочным. Ее поцеловал необыкновенный мужчина, который оказался к тому же великолепным музыкантом. Его волнующий взгляд льстил ей весь вечер. Вечер, который она будет помнить долго, хотя и поняла, что влюбляется не в того, в кого надо.

Кессиди раньше не встречала никого, подобного ему, и не чувствовала такого непреодолимого влечения. Они подходили друг другу, словно части мозаики. Естественно, он практически обручен с другой, на которой должен жениться. С Кессиди по-иному и быть не могло. Она ни на мгновение не верила, что встретит совершенного человека, полюбит его и останется с ним. Но жалела она не себя, а Пола, из-за которого разбивалось ее сердце.

— Почему ты не позволяешь отвезти тебя домой? — спросил Пол, подъезжая к ее магазину. — Я пошлю кого-нибудь, и твою машину сегодня же подгонят к твоему дому.

— Не стоит. Все будет нормально.

— И тем не менее мне это не нравится. По крайней мере позволь поехать за тобой и убедиться, что ты благополучно добралась домой.