«Об английских планах относительно нарушения снабжения нефтью Германии и России из Женевы секретно сообщают:
Английская сторона хочет предпринять попытку отрезать русских от нефтяных источников и одновременно намерена в той или иной форме воздействовать на Румынию и, вызвав конфликт на Балканах, лишить Германию поставок нефти. Отрезав СССР и Германию от нефти... (англичане.— O.S.) надеются быстро и радикально решить проблему; предполагается, что в резко ухудшившихся условиях эти страны перейдут к открытой борьбе друг против друга...
Далее английской стороной будет предпринята попытка мобилизовать группу Троцкого, то есть IV Интернационал, и каким-то способом перебросить ее в Россию. Агенты в Париже сообщают о том, что Троцкий с помощью англичан должен будет вернуться в Россию, чтобы организовать путч против Сталина. В каком объеме эти планы могут быть осуществлены, отсюда (из Женевы. — O.S.) судить сложно.
Л [и кус]» [369].
Сомневаться в достоверности информации, содержавшейся в процитированных донесениях, не приходится. «Личный штаб» Риббентропа тщательнейшим образом перепроверял сообщения внешней разведки и включал их в сводки агентурных донесений для подачи наверх (не только Риббентропу, но и Гитлеру) только в том случае, если их качество не вызывало сомнений. Нельзя не отметить также, что информация по другим пунктам, содержавшаяся в процитированных донесениях, полностью соответствовала действительности.
Вначале 1940г. Троцкий явно готовился к каким-то решающим событиям, о чем говорит составление им политического и личного завещаний. Их содержание представляет несомненный интерес. Знакомство с завещаниями оставляет впечатление, что, готовя их, Троцкий преследовал единственную цель — убедить тех, кто останется жить, в том, что он был до конца верным делу революции и «безусловно честным и преданным по отношению к рабочему классу». «На моей революционной чести нет ни одного пятна, — писал Троцкий. — Ни прямо, ни косвенно я никогда не входил ни в какие закулисные соглашения или хотя бы в переговоры с врагами рабочего класса... Сорок три года своей сознательной жизни я оставался революционером, из них сорок два года я боролся под знаменем марксизма... Я умру пролетарским революционером, марксистом, диалектическим материалистом и, следовательно, непримиримым атеистом. Моя вера в коммунистическое будущее человечества сейчас не менее горяча, но более крепка, чем в дни моей юности» [370].
О многом говорит дата составления Троцким завещаний — 27 февраля — 3 марта 1940 г. Именно в эти дни Англия и Франция ближе всего находились к объявлению войны Советскому Союзу. Вопрос о посылке в Финляндию экспедиционного корпуса западных держав был практически решен. Часть этого корпуса (французские и польские подразделения) была готова в любой момент погрузиться на суда и высадиться в Северной Норвегии. Лондон и Париж оказывали мощный нажим на правительства Норвегии и Швеции с целью добиться от них согласия на проход войск через их территорию в Финляндию. Полным ходом шла подготовка англофранцузского удара по советскому Закавказью [372].
Грузия) [373]. Это должно было создать международно-правовую основу не только для официальной поддержки Западом сепаратистских сил в СССР, но и для открытой иностранной военной интервенции против него с целью обеспечения прав и восстановления суверенитета «порабощенных государств».
Английские и французские политики не сомневались в успехе планировавшихся ими военных и политических акций и были твердо убеждены в том, что при первом же серьезном испытании и возникновении экономических трудностей (утрата нефтяных источников, что было способно вызвать паралич всей советской промышленности и сельского хозяйства) и политических проблем (активизация националистических сил) сталинский режим зашатается и в СССР начнется внутренняя смута. 22 февраля 1940 г. главнокомандующий французской армией генерал М.Г. Гамелен предрекал: «Через несколько месяцев (после приведения в действие планов западных держав. — 0.8.) СССР может попасть в столь затруднительное положение, что окажется перед лицом полного краха» [374].
Троцкий и его сторонники разделяли такой взгляд на СССР, считали, что «правящая советская верхушка» не пользуется поддержкой со стороны народа, что тот при первой же возможности постарается стряхнуть с себя «иго ненавистной бюрократии», что в СССР сложилась революционная ситуация и достаточно малейшей искры, чтобы там заполыхало пламя новой гражданской войны. Большие надежды троцкисты возлагали не только на действия внешних сил, но и на националистические настроения населения отдельных республик СССР. Еще в июле 1939 г. Троцкий призывал к созданию «единой, свободной и независимой Украины» и предрекал в случае войны «национальные восстания в рамках политической революции» [375]. В этих вопросах, как мы видим, Троцкий и западные стратеги обнаруживали поразительное единомыслие.
Безусловно, оппозиционные настроения в отношении сталинского руководства существовали как в России, так и в других республиках, входивших в состав СССР Другой вопрос, насколько организованной была эта оппозиция, и каким было влияние на нее Троцкого. Хотя с помощью репрессий в 30-е годы Кремлю удалось нейтрализовать открытых и часть скрытых и потенциальных сторонников Троцкого, сама по себе проблема оппозиции, как «левой», так и правой, снята не была. Советский коллаборационизм в годы Великой Отечественной войны — яркое тому подтверждение. В Кремле не без основания опасались (и это отчетливо проявилось еще во время судебных процессов 1936—1938 гг.), что Троцкий как лидер и идейный вождь «левых» в кризисной ситуации мог стать ключевой фигурой при формировании более широкого блока «левых» и правых, тем более что многие их лозунги и программные установки совпадали.
Что же касается существования в СССР зимой 1939 — весной 1940 г. организованной «левой» оппозиции, то такая оппозиция, глубоко законспирированная, по всей видимости, все же была. Хотя захват власти был ей не по плечу, она располагала силами, достаточными для того, чтобы организовать отдельные террористические акты и акты саботажа, которые были способны дестабилизировать внутриполитическую обстановку и иметь серьезные внешнеполитические последствия.
В этой связи представляет интерес секретное послание (№ VI С I Az 12167/40 g Pr/Fin) начальника германской полиции безопасности и СД, направленное 3 апреля 1940 г. в министерство иностранных дел Германии, а оттуда переправленное в германское посольство в Москве. В нем сообщалось: согласно донесениям из зарубежных агентурных источников «в последнее время много говорится о леворадикальной оппозиции в СССР». Есть все основания предполагать, что «в Советском Союзе действует леворадикальная оппозиционная группа, численность которой постоянно растет». Оппозиция «планирует покушение на немцев в Москве с целью добиться изменения внешней политики Советского Союза». В послании подчеркивалось: существует реальная опасность того, что со стороны оппозиции может быть предпринята попытка повторить историю июля 1918 г., когда в Москве был убит германский посланник В. фон Мирбах. Германская служба безопасности не исключала также возможность проведения теракта оппозицией с привлечением «иностранных кругов», которые стали бы «орудием в ее руках». Указывалось, что под «иностранными кругами» следует понимать «левых» из ряда восточноевропейских стран, прежде всего из Чехии. Чешские «левые», отмечала германская служба безопасности, «неоднократно выражали свое крайнее недовольство политикой Сталина», а в последнее время зачастили в советское консульство в Праге добиваясь, по-видимому, разрешения на въезд в СССР [376].
