Университет Лихай в Бетлехеме, штат Пенсильвания, был своего рода ведомственным учебным заведением сталелитейной компании «Бетлехем стил». Его отделения металлургии и химической промышленности считались одними из лучших в мире. Но новичка там ожидали не меньшие трудности, чем новобранца в военном учебном лагере. Любого студента, который к концу первого года обучения не смог одолеть достаточно высокую образовательную планку, вежливо просили покинуть стены этого учебного заведения. Занятия у меня проходили шесть дней в неделю, включая и курс статистики, который я слушал по субботам в восемь часов утра. Большинство студентов вычеркнули этот курс из своих учебных программ, но я получил за него отличную оценку. И не потому, что был так уж силен в статистике, а потому, что каждую неделю настойчиво ходил на занятия, пока остальные отсыпались после своих пятничных загулов.

Я не хочу сказать, что у меня не было никаких развлечений во время учебы в колледже. Я тоже любил повалять дурака, ходил вместе со всеми на футбольные матчи и вечеринки с пивом. Время от времени я позволял себе поездки в Нью-Йорк и Филадельфию, где у меня были знакомые девушки.

Однако, поскольку шла война, настроение не слишком способствовало веселью. Еще школьником я приучился делать домашние задания сразу же после возвращения из школы, чтобы у меня оставалось время поиграть после ужина. К моменту поступления в колледж я уже умел сосредоточиваться на учебе и работать, не отвлекаясь ни на радио, ни на что-либо другое. Я частенько повторял себе: «Сейчас я как следует поработаю три часа, а ровно через три часа отложу работу в сторону и пойду в кино».

Способность концентрироваться на работе и эффективно использовать время – это все, или почти все, чтобы добиться успеха в бизнесе. Еще со времен колледжа я усердно работал в течение недели, стараясь освободить выходные дни для семьи и отдыха. За исключением действительно экстренных случаев, я никогда не работал в пятницу вечером, в субботу и воскресенье. Каждый вечер в воскресенье у меня постепенно начинал повышаться уровень адреналина в крови, когда я прикидывал, что мне необходимо сделать на следующей неделе. Такого же режима я придерживался, учась в Лихае.

Меня всегда поражают люди, которые совершенно не умеют распоряжаться своим временем. На протяжении всех лет моей работы мне приходилось сталкиваться с сотрудниками, которые заходили ко мне в кабинет и с гордостью сообщали:

«Столько работы было в этом году, что я даже в отпуск не успел съездить». Гордиться тут, собственно, нечем. Мне всегда хотелось ответить: «Ну и дурак. Ты в состоянии нести ответственность за проект стоимостью 80 миллионов долларов. Так неужели ты не можешь спланировать свое рабочее время, чтобы выкроить за год две недели и провести их с семьей или съездить куда-нибудь отдохнуть?»

Если вы хотите с толком использовать свое время, необходимо выделить самое главное и посвятить этому все время, которое у вас имеется. Этому я тоже научился в Лихае. Бывало так, что у меня на следующий день было пять занятий, в том числе и устный опрос, где мне вовсе не хотелось выглядеть дураком, поэтому я сидел и готовился. Каждый, кто хочет научиться решать проблемы в бизнесе, должен уметь верно определять приоритеты. В колледже мне каждый раз приходилось планировать, что я успею сделать за вечер. В бизнесе эти временные рамки порой растягиваются на три месяца или даже на три года.

Насколько мне удалось понять за годы работы, человек либо очень рано усваивает это умение, либо не усваивает его вообще. Определять приоритеты и эффективно использовать свое рабочее время – это такие вещи, которым не учат в Гарвардской школе бизнеса. Формальное обучение может дать вам массу знаний, но многие важные навыки, необходимые для жизни, каждому приходится осваивать самостоятельно.

В учебе мне помогало не только умение концентрироваться. Сыграло свою роль и везение. По мере того как все больше студентов призывали в армию, аудитории в Лихае пустели. Преподавателям, которые привыкли читать лекции перед пятьюдесятью студентами, приходилось теперь проводить семинары всего с пятью. В результате моя учеба в колледже оказалась очень насыщенной.

Когда группы такие маленькие, на долю каждого студента приходится больше внимания со стороны преподавателя. Профессор вполне мог позволить себе сказать: «Объясните мне, почему у вас возникли проблемы с конструированием этой машины, а потом я помогу вам понять их суть».

Таким образом, благодаря историческим событиям мне удалось получить отличную подготовку. Сразу же после войны аудитории в Лихае заполнили демобилизованные солдаты, и численность групп возросла до семидесяти человек. В таких условиях мне не удалось бы усвоить и половины тех знаний, которые я получил.

Меня подстегивало еще и постоянное давление со стороны отца, которое было типичным явлением в семьях иммигрантов, где каждый ребенок, которому удалось поступить в колледж, рассматривался всеми как своеобразная компенсация за то, что родители в свое время не смогли получить образования. Я должен был использовать все возможности, которых не имели мои родители, и поэтому мое место было только в числе самых лучших студентов.

Но это было проще сказать, чем сделать. В первом семестре мне пришлось особенно тяжело. Когда я не смог с первого раза сдать все зачеты, отец немедленно примчался в университет. В конце концов, по его мнению, раз уж я был достаточно умен в школе, которую я закончил в числе лучших учеников, то почему в течение всего нескольких месяцев превратился в тупицу? Он предположил, что я только и делаю, что бездельничаю. Мне так и не удалось объяснить ему, что университет – это совсем не то, что школа. В Лихае умными были все, иначе они просто не поступили бы туда.

В первый год я чуть было не завалил физику. У нас был профессор по фамилии Бергман, эмигрант из Вены, у которого был такой страшный акцент, что я с трудом понимал его. Он был великим ученым, но у него не хватало терпения, чтобы научить новичков. К сожалению, его курс был обязательным для тех, кто выбрал механику в качестве основного направления своей учебы.

Несмотря на сложности с освоением его предмета, мне как-то удалось подружиться с профессором Бергманом. Мы частенько прогуливались по студенческому городку, и он рассказывал мне про последние достижения в области физики. Особенно его интересовала проблема расщепления атомного ядра, что в то время расценивалось как научная фантастика. Для меня все это было китайской грамотой, и я понимал лишь часть из сказанного им, хотя и был в состоянии уловить общую суть беседы.

В Бергмане было что-то загадочное. Каждую пятницу он вдруг резко обрывал занятия и исчезал до понедельника. Лишь несколько лет спустя я понял, в чем состоял его секрет. Я бы мог догадаться об этом и сам, если бы обращал больше внимания на темы бесед, которые его интересовали. Все выходные он проводил в Нью-Йорке, работая над проектом «Манхэттен». Другими словами, в то время когда Бергман не преподавал в Лихае, он работал над созданием атомной бомбы.

Несмотря на нашу дружбу, я получил по физике весьма посредственную оценку – самую низкую за время учебы в Лихае. В школе мне хорошо давалась математика, но я просто не был готов к высшей математике и дифференциальным уравнениям.

Постепенно я набрался ума и перевелся с отделения механики на отделение промышленной инженерии. Вскоре мои оценки начали улучшаться. На последнем курсе я отказался от изучения гидравлики и термодинамики и посвятил себя таким предметам, как проблемы рабочих ресурсов, статистика и учет. Эти предметы пошли у меня намного успешнее, и последний год я закончил только с отличными оценками. Моей целью было получить средний балл не ниже 3,5, чтобы претендовать на диплом с отличием. Хотя и с трудом, но мне это удалось. В конечном итоге мой средний балл составил 3,53. Говорят, что у нынешнего поколения сильно развит дух соперничества. Посмотрели бы вы на нас в то время!