- И что же мы будем делать?

- Нам нужно заключить мир с англичанами, чтобы хотя бы развязать руки на западе и юге. В идеале возможно совместное выступление вместе с ними и французами против русских. - Начал излагать причины своего прилeта Паулюс. - Твоей задачей будет передать английским генералам копию этого документа. Каким образом это сделать, решишь сам. Самое главное, чтобы они испугались и прислушались к нашим словам.

- Я сомневаюсь, что это возможно. - Сказал Роммель, в последних боях поражeнной британской армией, в которой прекрасные солдаты сочетались с бездарными генералами. - Самоуверенность английских генералов превосходит их же собственное тупоумие. Они мне попросту не поверят. Они искренне верят, что их армия лучшая в мире. А наши поражения на востоке отнесут на счeт слабости наших войск, а не силы русских.

- Значит нужно их убедить, что русские действительно сильны. - Паулюс брезгливо стряхнул с рукава влетевшего в палатку пустынного мотылька.

- Они всe равно в это не поверят, пока русские танки не пройдут через их позиции.

- Вот и пусть не верят, лишь бы они оказались на пути русских танков. Неважно каким способом мы их туда заманим. Но если они окажутся на Восточном фронте, мы с тобой свою задачу выполним.

- Боюсь, что пока мы сумеем это сделать, Восточный фронт будет проходить западнее Берлина, а то и всей Германии. - Проворчал Роммель, не испытывавший никаких иллюзий по поводу сообразительности британских генералов.

- Эрвин, ты стал излишне пессимистичен. - Сделал вывод Паулюс.

- Я просто стал более информированным. - Уточнил Роммель выводы своего товарища. - Кстати, Фридрих, а фюрер знает о дополнительной цели твоего визита?

- Тебя стало беспокоить мнение Гитлера о твоих действиях? - Съязвил Паулюс.

- Я немного благодарен ему за то, что из командира полка стал командующим корпусом, пусть и на второстепенном направлении. - С не меньшей язвительностью ответил Роммель.

- Интересы Германии не всегда совпадают с интересами фюрера. - Сказал Паулюс, пытаясь смягчить высказанные ранее мысли.

- Фридди, я не хотел обидеть тебя! - Пошeл на попятную командующий Африканским корпусом. - Мне просто хотелось уточнить - является ли твоя просьба официальным приказом ОКВ, или же это пожелание некоторых генералов?

Паулюс улыбнулся и достал из своего портфеля ещe одну бумагу.

- Знаешь Эрвин, но Гальдер предвидел твою реакцию и просил передать тебе один образчик большевистской пропаганды.

Роммель быстро пробежал текст листовки. Стандартный пропагандистский листок. Он сам может накропать таких сколько угодно. Но всe же что-то в нeм было. Просмотрев второй раз, он понял что это. Фраза, слегка выделенная из основного текста, говорила: "Гитлеры приходят и уходят, а Германия остаeтся".

- Вообще-то это перефразированная фраза Мольтке о кайзерах, но впечатляет. - Уточнил Паулюс насладившись впечатлением, оказанным на своего товарища данной цитатой. - Тебе не кажется, что в данной ситуации, она как нельзя лучше отражает сложившиеся положение?

- Хорошо, Фридди, я выполню пожелание Гальдера, или кто там стоит за этим заговором. - Видя, что Паулюс пытается возмутиться, Роммель остановил его. - Не нужно возмущений. Я люблю Германию не меньше тебя. И если для еe блага нужно не считаться с мнением Гитлера, я это приму.

Генералы замолчали, вслушиваясь в шум пустынного ветра за тонким полотном палатки, перегоняющего глупые песчинки с одного места на другое. Паулюс невольно прислушался к его шуму, возникли неизвестно откуда пришедшие мысли о том, что эти же самые пески видели непобедимые римские легионы. Теперь вот их топчут дивизии вермахта вместе с бесталанными наследниками некогда могущественных римлян. История идeт по кругу, всe возвращается на прежние места. Вот только, нужно признать, что его далeкие предки могли попасть в эти обжигающие пески только в качестве рабов и гладиаторов. Но это не умаляет заслуг их потомков.

Роммель же задумался о практической стороне вопроса. Передать справку ОКВ о действиях на Восточном фронте британским генералам недолго. Главная проблема - как заставить этих идиотов принять еe к сведению и сделать правильные выводы. Возникали намeтки плана будущих действий, о котором он пока не собирался говорить никому, пока представитель генштаба, каким бы другом он не был, не покинет территорию подвластную его войскам. Желая отвлечь Паулюса от мыслей о его возможных действиях, он спросил:

- Что мне делать, если англичане не сделают правильных выводов из наших сведений?

- Командование считает, что тебе нужно оттянуться к ближайшему порту, который позволит эвакуировать твой корпус в Италию. При неблагоприятном варианте развития событий, а он не исключeн, твои дивизии более нужны в Европе. Если в Италии связаться с тобой для получения указаний Генштаба будет невозможно, то ты должен прорываться в Австрию. Ну а если тебе не удастся эвакуироваться, то ты должен отойти хотя бы в Триполи, а ещe лучше в Тунис, чтобы контролировать эти ключевые позиции. Если ничего этого сделать будет невозможно, то и все указания ничего не стоят. Поступай тогда сам, как посчитаешь нужным в сложившейся ситуации.

Роммель согласно кивнул и глянул на часы. Был уже первый час ночи. Из-за полога палатки ощутимо тянуло прохладой, которая к утру превратится в самый настоящий холод, заставляющий часовых на постах кутаться в шинели и ругать эту чeртову пустыню, которая зачeм-то понадобилась рейху. Пришло время отдыха. Он вызвал адъютанта, который показал Паулюсу его место в штабном фургоне. Сам же командующий Африканским корпусом предпочeл остаться в палатке, чтобы без помех ещe раз обдумать возникшие у него мысли.

Подпрыгивая на неровностях плохо засыпанных воронок, Юнкерс Паулюса оторвался от земли и, набирая высоту, потянул к северу. Вслед нему заспешила четвeрка истребителей прикрытия. Под брюхом самолeта колебался мираж несуществующего озера, сдобренный пальмами далeкого оазиса. Набирающая силу жара уже прокалила броню бронетранспортeра так, что к ней опасно прикасаться - можно получить ожог. Внутри железной коробки ненамного прохладнее, но стены, хотя бы, защищают от обжигающих солнечных лучей.

Кавалькада из двух бронетранспортeров повернула в пустыню, срезая петлю приморского шоссе. Взрывая носом небольшие барханы они устремились в песчаную даль. Роммель не хотел рисковать, если английская разведка узнала о его поездке, то сейчас вдоль всего шоссе английские истребители откроют охоту на всe, что движется. Хорошо изучив режим работы британской авиации командир Африканского корпуса использовал для отправки Паулюса относительно безопасные утренние часы, когда выгнать чопорных англичан на войну можно было только самым жeстким приказом. Конечно, вылет они всe равно совершат позднее и, не обнаружив желанной цели, сбросят бомбы на безответный аэродром, который ежедневно приходится приводить в порядок, засыпая песком многочисленные воронки. Да истребители проутюжат на дороге неудачников, занесeнных на неe отвернувшейся от них фортуной.

Мотаясь на жeсткой лавке в такт броскам машины, Роммель шлифовал свой замысел, над которым просидел практически всю ночь. В нeм нашлось место и трезвому расчeту, и банальному безрассудству, и переменчивой удаче. Но если он удастся, то у него будет шанс взлететь на самую вершину в сложной иерархии вермахта. Хотя у него были сомнения - стоит ли туда стремиться в данной обстановке.

Второй задачей этого плана было заставить англичан считаться с его мнением. Он прекрасно понимал, что со слабым противником британские генералы разговаривать не будут. Сколько бы не покрикивал на них Черчилль из далeкой метрополии, сколько бы не понукал их, реальной власти над этим аристократическим клубом у него не было. Он не мог, как Сталин расстрелять провинившегося генерала, или как Гитлер отправить того в отставку. Всe, что он мог сделать - переместить бесталанного полководца на другое, не менее тeплое, место, чаще всего подальше от войны. А такое решение вопроса большинство этих "джентльменов войны" вполне устраивало.