– Ну, теперь-то полегче стало. – Улыбка Спая обнажила все его тридцать два здоровых зуба. – Он добавил с нарочитым акцентом: – Гласность, перестройка. Знай я, до чего Горби страну доведет, не стал бы с повинной идти. Полежал бы пару лет на дне, а потом вынырнул.

Мы переглянулись. Откровения шпиона шокировали нас.

– Теперь поздно, – заметил Филя.

– Это точно, – подтвердил Спай. – Все течет, все изменяется.

Немного погодя он продолжил:

– Некое подобие порядка в стране вроде навели, но это только подобие. За каких-то несколько лет в России успели многое поставить с ног на голову. Все, что было своего хорошего, развалили, а из-за бугра понатаскали всякой гадости. Как малые дети, право слово. На яркие фантики повелись. – А затем изрек с видом всезнающего мудреца: – Не все, что в красивой обертке, полезно для здоровья.

Пока я обдумывал его слова, Леха спросил:

– Это что же получается? Выходит, Америка уже давно знает о существовании АТРИ?

– Конечно, – кивнул Спай. – И не только Америка. Неужто появление всех этих цацек могло пройти мимо спецслужб? Разумеется, нет. Просто ведущие мировые державы договорились закрывать глаза на кое-какие вещи, которые творятся у соседей. У всех имеются скелеты в шкафу и грязное белье, которым не хочется трясти перед посторонними. У России есть АТРИ, у меня на родине – Роквэл, Ангар-18 и все такое. Штаты больше не суют свой нос в нашу зону. Русские не спрашивают, что наболтали зеленые человечки на операционном столе НАСА и на каком принципе основаны двигатели летающих тарелок. Взаимный паритет. А я его жертва.

– Ладно, хватит языком трепать, – сердито произнес прапорщик. – Ты нам главное скажи: сам дашь лодку или придется реквизировать?

– Реквизировать, – передразнил его Спай. – Не при военном коммунизме живем. Лодку я тебе, конечно, дам. Как не дать-то?! И даже не лодку – я тебе катер свой отдам. Но и ты не забудь, какими цацками я интересуюсь. Возьму по хорошему курсу. О’кей?

– Договорились, – кивнул Гидроперит. – Давай катер. А насчет остального не беспокойся. Потом расплачусь. Ты ж меня знаешь.

Личность Спая представляла собой пищу для размышлений. Интересно, как ему удается выживать в одиночестве среди аномалий, злобного зверья, кровожадных мутантов, да и обычных моральных уродов, коих тут наверняка немало? Может, он потому и один, что так привлекает к себе гораздо меньше внимания? Эдакая военная, а вернее, житейская хитрость.

Через десять минут мы уже неслись по голубым просторам. Острый нос катера рассекал гребни волн, обдавая нас брызгами. Пятеро здоровенных мужиков кое-как разместились на небольшом суденышке. Было тесновато, но Дэн философски заметил, что плыть все же куда лучше, чем сбивать ноги и натирать мозоли.

Всю жизнь я был существом сухопутным. Лодка покачивалась на волнах, и с непривычки меня мутило. Предательски болела голова, слегка поташнивало. Остальные переносили поездку на катере лучше.

Гидроперит сидел за штурвалом и правил в одному ему известном направлении. Было ли у прапорщика хотя бы слабое подобие плана, он не говорил. Вероятно, действовал, доверившись интуиции, или полагался на большой опыт.

Ветер свистел в ушах, летели брызги. Дождь закончился, но суше от этого мы не стали. Солнце спряталось за тучами и не спешило явить нам свой лучезарный лик. Греться приходилось за счет внутреннего тепла.

От скуки я начал поглядывать по сторонам. Берега у реки были высокими, почти отвесными. Чтобы вскарабкаться наверх, пришлось бы проявить немало сноровки. Альпинистская подготовка, несомненно, была бы кстати, но нас в учебном центре дрючили другому: бегать, стрелять, драться.

В расщелинах между скалами торчали раскидистые деревья. Вообще растительности тут хватало. Зеленый цвет ласкал взор и настраивал на успокаивающий лад. Но я никак не мог отделаться от тревожных мыслей. Если кому-то вздумалось устроить засаду, лучше места не найти. Естественным укрытием могли послужить как нагромождения валунов, так и густые заросли.

Ни одного человеческого жилища. Люди не рисковали оседать возле большой воды, и Спай был своего рода исключением.

Еще я думал, что будет, если катер перевернется, и мы окажемся в холодной воде. «Скаты», конечно, намного легче эскад, однако на дно утащат не хуже русалки. Хотя мне лично все равно: даже в облегченном варианте (в трусах и каске) я плаваю как топор.

Вдруг с ближайшей скалы посыпались камни. Я задрал голову и увидел стаю панцирных псов. Они провожали нас голодными взорами и отчаянно скулили. Их жалобные звуки отдаленно напоминали плач ребенка.

– Чтоб им пусто было, – сказал Кокос, выбрасывая окурок за борт. – Воют, сволочи, надрываются! И без того на душе тяжко.

– Псов что-то слишком много, – заметил Гидроперит. – Значит, где-то поблизости бродит и секалан.

– Товарищ прапорщик, а секалан человека под контроль взять может? – настороженно поглядывая на псов, спросил Дэн.

– Мне о таких случаях неизвестно, но в АТРИ можно ожидать любой подлянки. Главное, не нарваться на кого-нибудь похуже. Самые поганые – это шептуны. Так башку заморочат, что не поймешь, где верх, где низ, где перед и зад.

– Так вы бы нам о них больше рассказали, товарищ прапорщик. Пока катаемся, – попросил Кокос.

– С шептунами лучше никогда не встречаться. Только сказать куда проще, чем сделать. С виду они от людей ничем не отличаются. Одеваются как мы, разве что лица почему-то предпочитают прятать под капюшонами. Не знаю, зачем они это делают, потому что фейс у них абсолютно нормальный. Человек как человек. А вот глаза – змеиные, страшные. Посмотришь, и будто в омут упал. Но чтобы сделать из тебя марионетку, шептунам совсем необязательно ловить твой взгляд. Гипнотизируют даже на расстоянии. Сначала услышишь в башке тихий, непонятно откуда идущий шепот. Это их первый ментальный удар, прощупывание. Если не сумел из-под него выскочить – пиши пропало. Все, ты кукла.

Мы поежились. Я и в обычной жизни к экстрасенсам отношусь настороженно, а уж как спастись от столь мощного гипнотизера, способного внушить тебе все, что угодно, даже представить не могу.

– А с рыбой здесь как?

Дэн, большой поклонник рыбалки, решил сменить тему. Не только меня доконало.

– С рыбой все в полном ажуре. Ее тут полно, разве что на берег не выпрыгивает. Причем всякой-разной. Есть и такая, что на Большой земле отродясь не водилась. Только есть любую, что в сыром, что в вареном или жареном виде, я бы не советовал. Без спецтаблеток это отрава в чистом виде. Мутантам проще, жрут что попало, а вот нам о себе заботиться нужно, – пояснил командир.

Гидроперита вызвали по рации, он перекинулся парой слов с невидимым собеседником и сообщил:

– Нам повезло. На базе засекли случайное срабатывание КИПа, принадлежавшего одному из ученых. Правда, прибор быстро вырубился, но примерные координаты все же удалось получить. Есть все шансы догнать диких, если это, конечно, не был отвлекающий маневр.

– Товарищ прапорщик, а подмога будет? – спросил сидевший на корточках Кокос.

– Не будет, – мотнул головой Гидроперит. – Придется рассчитывать только на себя.

Он сокрушенно вздохнул и выложил то, что мучило его всю дорогу:

– Одно плохо – зеленые вы. Будь со мной хотя бы двое опытных егерей, мы бы устроили этим уродам веселую жизнь, стерли бы их лагерь к такой-то матери, а с вами можно только молиться, что успеем перехватить ту партию, которая яйцеголовых в плен взяла.

– А если не успеем? – резонно спросил я.

Прапорщик неопределенно пожал плечами:

– Тогда труба. Если уроды успеют скрыться в лагере, сразу вертаем обратно. Впятером нам со всем кланом не совладать. Может, они и психи, но соображать и драться умеют. Ясно, бойцы?

– Так точно, – нестройно ответили мы.

Никогда раньше не убивал человека. Пускай впереди нас ждет схватка с мутантами, которых в АТРИ многие за людей не считают, зовут изгоями и всячески третируют, но для меня они все равно остались хомо сапиенсами, человеками, такими же, как я. И убивать, если честно, ни капли не хочется. Даже в целях самозащиты.