— Подождешь здесь? — спросил Бен.

— Нет, — ответил Дрю, — я должен выполнить перед Фитсом последний долг.

Он понял, что Бен имел в виду. Брат от природы был склонен защищать других. С той самой ужасной ночи Бен изо всех сил старался оградить его и Кэйла от суровой прозы жизни, старался все эти долгие годы. А жизнь редко ставит более суровые задачи, чем необходимость сказать жене, что ее муж погиб при исполнении.

Они вместе вылезли из пикапа Бена и, не разговаривая, прошли бетонной дорожкой к передней двери дома. Дрю держался позади и ждал, пока Бен позвонит.

Бен потянулся к звонку второй раз, когда дверь, наконец, отворилась. Криста Фитспатрик сразу поняла, чем вызван их приход, и ее светло-карие глаза наполнились слезами. Кровь отлила от лица, пышные черные волосы по контрасту делали ее бледность еще более пугающей.

— Боже, — прошептала она, качая головой из стороны в сторону. — Нет. Нет!

У нее подогнулись колени, и Бен подхватил ее. Бережно прижал к себе и повел в дом, в гостиную, к дивану.

Дрю охватило ощущение беспомощности. Он смотрел, как Криста всхлипывает, сотрясаясь всем своим маленьким телом, и не знал, что ему делать. Ну что можно сказать, чтобы смягчить чудовищный удар, облегчить невыносимую боль. Только бессмысленные общие фразы.

Телевизор орал: местная станция передавала новости. Внизу экрана красная полоса сообщала о двоих погибших. Вокруг выгоревшего места кружил вертолет, передавая подробности катастрофы. Речь шла о вытекшем газе. По-видимому, незамеченная утечка произошла в трубе, ведущей к сушилке для одежды. Хозяйка дома зажгла сушилку, и взрыв снял с дома крышу. Когда приехала первая машина, огонь уже распространился на соседние здания.

Дрю выключил телевизор, прошел в ванную и вернулся с коробкой бумажных салфеток.

— Мне очень жаль, — тихо произнес он, садясь напротив Кристы и Бена.

Криста смотрела на свои руки, поворачивая на пальце бриллиантовое обручальное кольцо. Наконец она подняла глаза.

— Как это произошло? — спросила она, беря салфетку.

Бен рассказал, стараясь по возможности смягчить детали.

— На него упала крыша, — закончил он, — ничего нельзя было сделать.

— Все каналы передавали о пожаре в новостях, — сказала она. — Что случилось две смерти, один человек в критическом состоянии. Кто в больнице... они сказали и про ту женщину, а... Я поняла, что погиб пожарный. Я молилась Богу, чтобы... — Из глаз снова полились слезы. — Я молилась, чтобы это не оказался тот, кого я знаю. Я помнила, что имя погибшего не называют, пока не известят родственников, но все равно ждешь, пусть скажут, кто, что это не тебя...

— Криста, что мы можем для тебя сделать? — спросил Дрю. — Ты только скажи.

Криста слабо улыбнулась.

— Приведите Фитса домой, — шепнула она, стараясь сдержать очередной прилив слез.

Комок в горле не давал Дрю говорить. Криста судорожно вздохнула.

— Стараешься не думать о том, что может случиться. Каждое утро просыпаешься, целуешь мужа на прощанье и пугаешься только, когда он выходит из дверей. И все, больше ничего нельзя себе позволить, потому что нельзя все время жить в страхе. Это будет уже не жизнь. И морочишь сама себе голову, уверяешь себя, что тебе-то таких новостей не принесут. И знаешь, что это ложь, но ложь, позволяющая жить, потому что по-другому жить невозможно. — Она грустно улыбнулась. — Но теперь, когда невозможное случилось, я не перестаю думать, что Фитс хотел бы уйти из жизни именно так. В борьбе с огнем, спасая жизни. Он так это любил. Был настоящим пожарником, и даже сейчас, в эту минуту, я не хотела бы для него другого пути.

— Мы знаем, как это тяжело, — напряженным голосом заверил ее Бен. — Ты не одна, не забывай этого.

Дрю прокашлялся.

— Ему не было больно, — сказал он, потому что это следовало сказать. — Надеюсь, тебя это немного утешит.

— Мне нужно время, чтобы утешиться хоть чем-нибудь, но все равно спасибо. Хорошо, что ты мне это сказал. Когда-нибудь мне это поможет.

— Позвать к тебе кого-нибудь? — спросил Бен.

Она покачала головой.

— Нет. Я позвоню его родителям позже. Им придется как-то устроиться, чтобы прилететь на... — Ее голос угас, и она прижала руку ко рту, боясь произнести последнее, беспощадное слово.

Дрю протянул еще салфетку.

— Не стоит тебе оставаться одной. Может, попросить твоих родителей или сестру, чтобы приехали ночевать?

— Нет, — твердо ответила она, — со мной все будет в порядке. Мне нужно быть сильной, из-за мальчиков. Я им нужна сейчас больше, чем когда бы то ни было. Фитс никогда бы мне не простил, — добавила она, — если бы я расклеилась и оставила их без поддержки.

Дрю с трудом удалось сделать следующий вздох. Душевная сила Кристы, ее решимость держаться ради детей, как бы тяжело ни приходилось, пошатнули его убеждения. Он берег их, давая им заслонить от него реальный мир. Теперь они рассыпались на глазах.

Тяжело терять самых близких людей. Ему выпало перенести эту боль не один раз, но дважды, и он решил никогда больше не испытывать подобного, ни за что, поставил себе целью жизни избегать этого.

Тилли сказала ему, что он намеренно выбирает неподходящих женщин. Эмили обвинила в нежелании с кем-то себя связать. Что ж, они правы. Он не желал себя связывать. Только в действительности это не было страхом за другого, он сам боялся вновь оказаться поглощенным этой неизбывной болью и тоской.

Криста громко вздохнула.

— Господи, как же я скажу мальчишкам? Они же придут из школы с минуты на минуту.

Дрю наклонился и взял ее руки в свои.

— Ты скажешь им, что их папа был героем. И что он очень их любил.

Это мог бы сказать своим сыновьям его отец, но он был слишком занят собой. Обвинял невиновных! И губил себя, не думая о других. Алекс Перри мог бы хранить память о жене, но вместо этого предал все, во что она верила, за что стояла: честь, долг и самое важное — беззаветную любовь к детям.

Со слепящей ясностью Дрю понял, что ему следует серьезно подумать, как изменить свою жизнь. Иначе он кончит в точности, как отец, — оставшись без единого близкого человека. Как предсказала ему Эмили.

Нет, этого он никогда не допустит.

Бен вышел вслед за братом из дома, вытащил белую визитку и протянул Кристе.

— Воспользуешься, когда будешь к этому готова.

— Что это? — спросила она.

— Группа поддержки. Для семей погибших пожарных.

Неподалеку к тротуару подкатил большой желтый автобус. Двери заскрипели, отворились, послышались крики и смех выходивших детей.

— Ты правда не хочешь, чтобы мы остались? — уточнил Дрю.

Криста сунула карточку в задний карман.

— Спасибо, правда не хочу. Не волнуйтесь. — Она коснулась ладонью плеча Бена. — С нами все будет нормально, не беспокойтесь.

Садясь в кабину грузовика, они увидели, как два темноволосых мальчика — сыновья Фитса — бегут через лужайку к стоявшей на пороге дома Кристе.

Она обняла мальчиков и повела их в дом.

Очередной желтый лист, вырванный из блокнота, скомканный, долетел через кухню в мусорную корзину. Там уже окончили свой путь четыре предыдущих идеи, как рекламировать краску для волос. Идеи, которые Эмили пришлось признать не блестящими.

Из-за стола, где она сидела, был виден телевизор. Бабушка и Сьюзет смотрели комедию. О сегодняшнем пожаре, спалившем целый склон холма, больше не передавали — и на том спасибо.

С той самой минуты, когда она услышала про пожар по радио, она начала беспокоиться о Дрю. Ее автомобиль тогда двигался в общем потоке по шоссе на Санта-Ану, и когда, тремя часами позже, ее встреча с архитектором и строителем закончилась, она кинулась к своей машине бегом — слушать радио. Хотя не знала, заняты ли на пожаре Дрю, Бен, или кто-то еще из знакомых.

Сообщили о двух смертях, не называя имен, и ее волнение усилилось почти до паники. Она пыталась уверить себя, что с Дрю ничего не случилось, повторяла эти слова в уме снова и снова.