В одном месте он попал ногой в неприметную ямку и упал. Падая, он сделал неловкое движение, острием ножа полоснул себя по руке.
Ранка закровила. Поднимаясь, Джонни услышал негромкий хлопок. Он быстро оглянулся на звук. Оказывается, это лопнула споровая сумка.
У плесени не было органа зрения, тем не менее она каким-то образом наблюдала за своей жертвой. Она выпустила споры в нужный момент и в нужном месте, споровая сумка лопнула как раз у ранки Джонни.
Споры попали в рану человека. Кровью они не вымывались, это Джонни было известно, поэтому он не стал отсасывать кровь. Существовала специальная жидкость для их уничтожения, но где ему взять эту жидкость?..
Через секунду со спорами, попавшими в ранку, начало твориться что-то странное. Они принялись вспыхивать синими огоньками. Несомненно, они гибли в этом синеватом огне.
Что происходило?
Кровь Джонни оказалась губительна для спор плесени? Да с чего бы это?
В голове у Джонни быстро возникла наиболее простая схема. Он съел споровую сумку со спорами, благодаря чему в его организме выработался иммунитет к плесени. Съеденные споры как бы были прививкой: вводится неопасный возбудитель, чтобы затем был не страшен возбудитель смертоносный.
Допустим, произошло именно так, в его крови теперь находились антитела, которые боролись с плесенью. Но если так просто было выработать антитела к плесени, почему же их не выработали до сих пор? Джонни ничего не слышал об иммунном лечении болезни Брилла. И что это за волшебные синеватые огоньки, поблескивающие у него в ране, разве так положено антителам губить чужеродное начало?
Вероятно, в этом странном мире все было не так, как в космосе Земли, сделал вывод Джонни. Вот и плесень здесь вымахала выше человеческого роста, тогда как там, в натуральном космосе, она смотрелась значительно скромнее. Не удивительно, что и способы борьбы с плесенью здесь были иные, чем на Арламе.
Джонни поднялся на ноги. Значит, здешняя плесень ему теперь ничуть не страшна. Прекрасно, следовательно, он наверняка выберется отсюда.
Судя по рассказу Луиса Аппера, выбраться из места, куда пространство Глота тебя забросило, означало выбраться из пространства Глота в натуральный космос. Джонни стал прорубать себе дорогу в направлении, где плесень казалась не столь густой.
Сколько он проработал, час, два? Он настолько устал, что ему самому казалось, будто он махал ножом целую вечность. Между тем его работе не было видно конца.
Джонни все чаще останавливался, чтобы перевести дух. Во время одной из таких остановок он от усталости опустился на колени. А подняться не смог: плесень шатром сомкнулась над ним.
Да что это такое, как это он не может подняться? Джонни с ревом вскочил на ноги. Несколько тонких стволиков плесени тут же потянулись к его рукам и обвили их.
Он замахал руками, едва не выронил нож. И он почувствовал, как плесень цепко схватила его за ноги.
Тяжи плесени потянулись отовсюду.
Уже не надеясь сожрать Джонни изнутри, плесень, похоже, решила его задушить.
Джонни полоснул себя ножом по груди. Показалась кровь. Опуская в рану пальцы, он стал брызгать своей кровью во все стороны.
Он надеялся только на то, что плесень отступит, но произошло другое: капли его крови, соприкасаясь с плесенью, загорались. И плесень прекрасно горела в этом огне.
Вскоре вокруг него встала стена огня. Жара Джонни не чувствовал. Он наносил себе все новые и новые раны, и человеческая кровь брызгала во все стороны, порождая огонь и неся смерть чудовищу, загубившему столько людей. Чудовищу, убившему ту, которой одной принадлежала вся кровь Джонни.
Он пришел в себя в кресле навигатора. Панели управления были перед ним, половину обзорного экрана занимало синеватое с зелеными пятнами солнце. Солнце, не имевшее “щупалец”.
Он находился в натуральном космосе, и на его теле не было ни единой царапины.
Возможно, Джонни следовало бы порадоваться, что он сумел выбраться из пространства Глота, но времени на радость не было: приборы показывали, что звезда все увереннее влекла его “Фортунат” к себе.
Джонни пришлось израсходовать все запасы химического топлива и большую часть атомного, чтобы выйти на орбиту. Сделав необходимые исследования звезды, он занялся планетами.
АН-24486 имела три планеты. Ни на одной из них не было атмосферы. На первой, ближайшей к звезде, постоянно бушевали огненные вихри, температура на ее поверхности превышала местами тысячу градусов; вторая была унылым миром кратеров и погасших вулканов; на третьей как будто давным-давно существовала жизнь, теперь же она мало чем отличалась от второй.
Покончив с исследованиями, Джонни повернул “Фортунат” домой.
Когда корабль “вынырнул” близ Солнечной системы, и Джонни послал на ближайший патрульный пост опознавательный сигнал, ему не поверили. Джонни было приказано оставаться на прежнем месте, ждать патрульного катера.
Полицейский катер состыковался с “Фортунатом” только через пять часов. Задержку объяснили необходимостью тщательной проверки, точно ли это был “Фортунат”, а не какая-то пиратская посудина, чей хозяин пытался усыпить бдительность полиции. За длительное ожидание Джонни был вознагражден преувеличенной любезностью полицейских, им еще не приходилось видеть косморазведчика, сумевшего разработать маршрут такой сложности.
Джонни вместе с “Фортунатом” оттранспортировали к патрульному посту, который был оборудован на астероиде. Там Голду предоставили роскошные апартаменты. О том, чтобы Джонни отправился к Земле на Форчи, старой развалине, и речи не могло быть; Министерство Освоения послало за ним новенькую яхту.
На красавце яхте Джонни был доставлен на Землю. У трапа его встречали Директор ИСКР и сам Министр Освоения, а также с десяток чинов рангом поменьше. Восьмой маршрут уже собирались закрыть как слишком затратный, и вдруг нашелся человек, сумевший завершить его. Неподалеку за передвижным барьерчиком толпилась пресса.
Министр Освоения, слюнявый старик, затеял целоваться. Джонни едва вынес стариковскую любезность, воротя на сторону рот. Директор ИСКР удостоил его чести поздороваться с ним за руку, после чего к нему подскочил карлик в официальном костюме:
– Мистер Голд, я – Пит Уиплтон, председатель комиссии Номенклатуры и Именований. По договору с Имперской Службой Космической Разведки вы получили право дать название звезде АН-24486 в случае выполнения вами задания. Вот, пожалуйста. – Карлик развернул перед Джонни папку и пояснил: – Впишите сюда имя, которое вы хотите дать звезде. Возьмите ручку. Не торопитесь. Четыре телевизионных компании заинтересовались вами, мистер Голд. Дайте хорошенько вас заснять. Вписали? Позвольте папочку.
Карлик заглянул в бумагу.
– Лола? Хм, что ж, значит, Лола.
– Что он написал? Что там? Какое имя? – закричали репортеры. Двое полицейских поспешили поддержать барьерчик, который опасно наклонился.
Карлик с достоинством сделал шаг по направлению к бордюрчику и важно заявил:
– Господа, акт наименования завершен. Отныне звезда АН-24486 имеет имя “Лола”, и под таким именем она будет обозначена на всех звездных картах, в каталогах и идентификаторах.
Утренние газеты пестрели фотографиями: герой-косморазведчик выходит из люка яхты; у трапа героя-кос shy;моразведчика встречают директор ИСКР и министр Освоения; карлик с папкой на переднем плане, позади него герой-косморазведчик, подле которого, как ангелы хранители, добродушно улыбаются директор ИСКР и министр Освоения.
На другой день после прибытия на Землю Джонни получил всю причитавшуюся ему сумму, миллион семьсот тысяч кредов чеками по сто тысяч. Он рассчитался с братьями Сиртаками и отослал тридцать тысяч отцу, покрыл еще кое-какие долги, после чего у него осталось более миллиона шестисот тысяч.
В киоске Джонни купил несколько свежих га shy;зет. “Лола – новая звезда”, “Теперь она называется “Лола”, “Радуйтесь, Лолы!” – кричали заголовки статей, и было в этом что-то пошлое. Не этого он ожидал, когда в его душе зародилась идея, чем он может почтить память своей жены. На похоронах не играют бравурную музыку, а тут… Конечно, пройдет день-два, и все позабудут, что какой-то звезде дали имя, а через месяц, услышав имя “Лола”, большинство и не вспомнит, в связи с чем оно упоминалось в прессе в прошлом месяце. С год астронавты, ученые и чиновники, имевшие отношение к сектору космоса, в котором располагалась звезда АН-24486, будут привыкать к новому названию, некоторые – как к лишнему затруднению, иные посмеиваясь, а потом и эти позабудут, кто такая была Лола, и со временем из названия звезды улетучится всякий духовный смысл. Возможно, иные будут считать, что планету назвали так в честь какого-то древнего божества.
