– Наконец-то. Ты так долго не звонил, сынок. Как ты?
– Мама, мне нужны деньги.
Шуршание в трубке.
– И много?
– Пятьдесят тысяч кредов.
В трубке стон.
– Зачем же столько?
– Я не могу тебе сказать. Но мне очень нужно. – Его слова прозвучали как-то неубедительно, и Джонни усилил просьбу: – Речь идет о моей жизни.
Миссис Голд, помедлив, проговорила:
– У меня своих денег немного, несколько ты shy;сяч… Я спрошу у отца.
Его надежды на мать рухнули. Что же касается отца… Джонни не сомневался, что проводить переговоры с ним не имело смысла.
– Можешь не спрашивать.
– Я спрошу. Я умолю его…
– Нет. Ничего не нужно. – Джонни хотел повесить трубку, но тут что-то случилось с ним, что-то сжало, сдавило ему горло. Уж не дикое ли упрямство это, отвергать всякую возможность контактов с отцом? Не получится ли так, что это его упрямство, которое он принимает за трезвый расчет, погубит Лолу? – А знаешь, попробуй, – выдавил из себя Джонни. – Попробуй, поговори с ним. Я позвоню тебе завтра.
Джонни повесил трубку и вышел из таксофонной будки.
Поскольку надежда на отца была мизерной, ему нечего сложа руки дожидаться завтрашнего дня. Он должен, не откладывая, искать другие пути, как достать деньги.
Джонни шел по улице, маленький человек, мимо многоярусных зданий-пирамид, мимо поднимавшихся на сотни метров вверх железобетонных спиралей, суживавшихся кверху наподобие раковины, мимо громадных домов-шаров, державшихся на опорах из особопрочного сплава. В небе мелькали гравилеты, электромобили проносились по скоростной трассе – только ветром обдавало, высокие, в десятки ярдов, статуи героев и императоров отбрасывали длинные тени. Величие и мощь Земной Империи объяли мир, да только эти величие и мощь не были в силах дать счастье одному маленькому человеку.
Джонни и не надеялся на империю со всеми ее благотворительными организациями, слезливыми общественными и высокомерными частными. Он должен сам спасти Лолу. Но как? В голове у него мелькали тысячи комбинаций. Он мог выиграть… найти клад… ограбить банк… наняться в космодесантники и, проявив чудеса храбрости, добиться высшей награды Империи, Знака Утренней Зари, а с ним – прилагавшихся к нему ста тысяч кредов наградных, он мог… Он ничего не может сделать, внезапно вспыхнуло у него в голове. Все эти планы или слишком фантастичны, или на их осуществление потребовалось бы очень много времени. Кстати, а сколько времени в его распоряжении?
Лола избрала путь красоты и смерти, она твердо заявила ему, что намерена применять мефенамовую кислоту от плесени, – это не даст плесени развиться на коже (при втирании в кожу мази с мефенамовой кислотой), а также в легких и в желудке (при приеме мефенамовой кислоты внутрь). Но это, в конце концов, приведет к тому, что плесень начнет развиваться в мозгу, только как скоро такое произойдет?
Плесень в мозгу – это смерть, – вспомнил Джонни слова доктора из Имперского Института Бриллологии. Если он не успеет достать пятьдесят тысяч кредов, Лола… На лбу Джонни выступил холодный пот. Ему не хотелось думать, что Лола может умереть, но кошмар сам лез в голову, да и не мог он искать способ ее спасти, не думая об этом. Уж лучше бы они ничего не знали – и сразу… Подумав так, Джонни разъярился на себя. Господи, неужели он желает ей смерти, неужели он настолько упал духом?..
Ему следовало бы узнать о сроках, сколько времени у него в распоряжении, но вихрь чувств смел с души его все благоразумные соображения. Он должен был видеть ее немедленно, он должен был видеть ее, пока она… Он побежал, и грохот собственных шагов заглушил прозвучавший у него в голове голос: “Пока она не умерла”.
Он открыл дверь своим ключом. Лола что-то напевала в задней комнате. Невероятно. Всю обратную дорогу на Землю она была удрученной, подавленной, что же случилось?
Никогда так Джонни не хотелось чуда. Вот сейчас он увидит ее здоровую, здоровую… и будто не было ничего, ни серого пятна у нее на коже, ни приговора врачей.
Она услышала, как он хлопнул дверью, и вышла в прихожую.
В руке она держала тряпку, должно быть, протирала пыль.
– Ты проголодался? Я приготовила тебе поесть.
Он прошел на кухню, взглянул на стол. Так. Она выходила за продуктами. Тут Джонни взглядом поймал ее движение, она что-то торопливо прикрыла ладонью, что-то, лежавшее на столе у мойки. Он сделал вид, что не заметил это “что-то”, а он заметил, и у него затосковало сердце. Это была коробочка с мефенамовой кислотой в капсулах. Действительность восстала перед ним как мертвые восстают из гроба, вызывая ужас до содрогания. То, что несколько счастливых мгновений казалось ему сном, обернулось явью: Лола была опасно больна.
Он принялся есть, не чувствуя ни вкуса пищи, ни запаха. Гремя кастрюльками, Лола сказала:
– Тебе звонили из квади-клуба, какой-то мужчина. Спрашивал, скоро ли ты у них появишься. Я сказала, что не знаю. Он просил передать, чтобы ты позвонил в клуб.
Слова Лолы не были для Джонни новостью. В клубе его ждали. В день свадьбы Джонни имел примечательный разговор с Диком Кастлом. Кастл провел его в банкетный зал клубного ресторана перед тем, как туда прошли гости. Джонни начал восхищаться прекрасной сервировкой стола, и тогда Кастл, кивая и благодушно улыбаясь, как бы в шутку сказал, что он так постарался потому, что знает, за Джонни не пропадет, Джонни – хороший квадист, жаль что не профессионал, он еще немало пользы принесет клубу. Джонни весело обещал не подвести. Так они вместе изобразили, будто исключительно для смеху напялили маски расчетливости, скрывая под ними сердечную привязанность, вместе с тем они прекрасно поняли друг друга. Джонни обязан был отработать помощь Кастла, хотя и не взял на себя формального обязательства вернуться в клуб.
И он расплатится с Кастлом, только позже. Сейчас ему не до квади-клуба.
Но квади-клуб – это деньги, тут же подумал он. Пять выступлений в месяц на любительской арене приносили ему пятьсот кредов ежемесячного дохода.
Однако что значит эти пятьсот кредов ежемесячно, если ему нужно достать (заработать, занять, украсть) пятьдесят тысяч кредов, и как можно скорее?
Пойти в профессионалы? А что, это идея. Профессионал-квадист получает не менее десяти тысяч кредов за каждое выступление. Правда, в течение первого года работы на профессиональной арене мало кому из квадистов удается превысить эту планку, десять тысяч кредов за выступление, но ведь можно выступить несколько раз, провести несколько боев, и так, постепенно, собрать пятьдесят тысяч кредов. Да, был еще один момент: профессионалу запрещалось выступать чаще, чем раз в месяц. То есть ему нужно пять месяцев, чтобы набрать нужную сумму: четыре месяца между пятью боями и месяц на подготовку.
Вот только есть ли у него эти пять месяцев?
Джонни быстро закончил обед. Амбулатория доктора Хроста, куда он поначалу повел Лолу, находилась неподалеку, там ему расскажут, что его интересует.
Лола не спросила его, куда он так спешит, что даже не допил сок и не притронулся к десерту, и сам Джонни не стал ничего объяснять. Похоже, Лоле хотелось позабыть про свою болезнь, что же, раз ей кажется, что ей так лучше, он не станет лишний раз затрагивать эту тему.
Заплатив за консультацию, Джонни направился в кабинет доктора Бьярни, инфекциониста. Ему пришлось подождать, у доктора был клиент. Но вот старая дама с узлом седых волос на затылке и ожерельем из крупных красивых жемчужин жеманно попрощалась с доктором в дверях, и Джонни прошел в кабинет. Доктор Бьярни сразу узнал его.
– Решились, мистер Голд? – Доктор как будто сказал: “Я так и знал, что вы с вашей женой согласитесь подождать, пока настанет время применить препарат Х-10, то есть пока ваша жена обрастет плесенью с головы до ног и плесень заколосится”. – Я предлагаю поместить вашу супругу в пансионат доктора Николаса, это…
– Нет, доктор, мы еще ничего не решили, – огорошил Джонни инфекциониста. – Может, мы все так и сделаем, как вы нам посоветовали, но пока что… Понимаете ли, доктор, мы еще не потеряли надежды на излечение иным способом, не столь неприятным. И не столь опасным, вы же сами говорили, что только единицы выживают после применения Х-10. Я знаю, вы опытный врач, мы доверяем вам, но утопающий всегда барахтается, прежде чем пойти ко дну.
