Боб показал иглометом в сторону кухни: “Выйдем через запасной выход”. В кухне они с Хью сняли несколько досок с пола, открылся люк. Покрутив винтовой замок, Боб поднял крышку люка и первый полез в черный колодец.

Все четверо опустились по стальной лестнице в длинный туннель. Боб и Хью пошли вперед, за ними Джонни повел, поддерживая, Лолу. Туннель закончился лестницей, ведущей наверх. Боб поднялся по ней до самого конца; заскрежетал винтовой замок.

Вдруг тишину туннеля разорвали выстрелы, чей грохот был удесятерен гулким эхом. Оказалось, снаружи их поджидали, что явилось полной неожиданностью для Боба: одно время они с Брюсом работали в паре, это так, но Боб никогда не показывал ему тайный выход из домика.

Боб не сумел предвидеть, насколько Брюс был любознателен, и за это поплатился: одна из игл попала в него, и он упал с высоты в шесть ярдов на каменный пол туннеля.

Хью стал отстреливаться. Кажется, он в кого-то попал, кто-то вскрикнул там, наверху, но, сделав десяток выстрелов, Хью мягко упал на колени и завалился на бок.

Джонни потащил Лолу назад. Они поднялись в кухню, и Джонни быстро закрыл люк и закрутил замок.

Едва он распрямился, как на его глазах стена начала оплывать, будто восковая свечка. Он увлек Лолу в коридор, и вовремя: потолок в кухне рухнул, сокрушив нехитрую кухонную утварь.

Почти сразу же закачалась дверь. Джонни толкнул Лолу к стене, и когда дверь повалилась в коридор, выстрелил.

Ослепительный луч, мелькнувший в открывшемся проеме, прочертил по потолку зигзаг и застыл протянувшейся в воздухе огненной нитью.

Джонни и Лола, стараясь не задеть луч, выбрались наружу.

Человек, в которого попал Джонни, еще был в сознании, еще жал на спусковой крючок лучемета, когда они увидели его, но едва Джонни склонился над ним, как плазменная струя, бившая из дула “Меркурия”, пресеклась.

– Скорее! – Джонни схватил Лолу за руку и побежал к пятнистому, как шкура леопарда, гра-вилету нападавших. Он не был уверен, что все они обезврежены снотворными иглами, возможно, кто-то остался сторожить снаружи подземный ход и теперь, уловив поднявшийся шум, мог поспешить сюда.

Хью держал ключи от своего гравилета у себя в кармане, так что Джонни весьма предусмотрительно понесся не к гравилету Хью, а к другому, пятнистому. У пятнистого гравилета дверь оказалась незапертой: нападавшие не предвидели, что так все обернется.

Уже рядом с гравилетом Лола лишилась чувств. Джонни подхватил ее, уложил на заднее сидение, сам сел на место водителя и поднял машину в воздух. Он погнал гравилет в сторону обелиска Последней Надежды, неподалеку от которого жили Стауны.

Лола пришла в себя в пути. Она окликнула его, и когда Джонни оглянулся, ему в голову пришло, что для них, в сущности, еще ничего не кончено. Для них все только начиналось.

Гравилет леопардовой окраски опустился у дома Стаунов около трех часов пополуночи, как говорится, ни свет ни заря. Уж в это-то время Фрэнк должен был находиться дома, как бы долго он ни развлекался в ресторане со своими партнерами и как бы рано он ни отправлялся на работу, подумал Джонни, выходя из машины. Лоле он велел запереться изнутри, в его разговоре с Фрэнком она ничем не могла помочь.

Стауны жили в большом двухэтажном доме современной архитектуры: окна тянулись непрерывными лентами без простенок, никаких лепных украшений, на плоской крыше был разбит садик. Подойдя к двустворчатой двери, Джонни позвонил.

Ему пришлось позвонить еще раз, прежде чем он услышал бормотание заспанного слуги. Джонни назвался:

– Это я, Викентий, Джон Голд. Узнаешь?

– А, мистер Голд! – Викентий, повозившись с замками, распахнул дверь. – Мистер Голд, хозяин велел впускать вас без доклада в любое время. Прошу вас!

Пройдя в холл, Джонни нетерпеливо сказал:

– Викентий, мне нужно срочно повидать Фрэнка. Он, надеюсь, сейчас дома?

– Да, молодой хозяин дома. Но не знаю… он пришел поздно, поздно заснул, не отругает ли он меня, старика…

– Если он примется ругать тебя, распиши ему, как отвратительно настойчив я был. Я подожду его здесь. Он мне очень нужен, Викентий.

– Да, сэр.

Викентий потащился будить Фрэнка. Неизвестно, что же сказал Фрэнк слуге, но, как бы то ни было, вскоре Джонни увидел своего приятеля – заспанного, с помятым лицом и мутными глазами. В холле тут же распространилось зловоние перегара.

Фрэнк вяло пожал Джонни руку и упал в кресло. Не проявляя ни малейшего интереса к причине, которая привела Джонни в его дом в такое время, он принялся зевать и потягиваться.

– Фрэнк, мне надо сматываться с Земли. Мне и моей девушке, – сказал Джонни.

– Так в чем же дело?

– Ты смог бы нам помочь?

– Помочь? – Фрэнк в зевке хрустнул челюстью. – Ты помог мне, как же я не помогу тебе? Знаешь, есть такая планета, Эрон. Отправляйся туда, там туристов пруд пруди, легко затеряться. Двести пятьдесят кредов в один конец, если вы полетите вдвоем, значит, надо пятьсот кредов, ну там проживание и все такое… Тысячу кредов я могу тебе ссудить. Отдашь потом когда-нибудь.

– Ты не понял, Фрэнк, мне не нужны деньги, мне нужно убраться с Земли. Так убраться, чтобы никто не докопался, куда я испарился. Даже власти ничего не должны знать, ни по каким там справкам портовым или декларациям я не должен проходить.

– То есть ты… я… я должен отправить тебя с Земли контрабандой, хочешь ты сказать?

– Не одного меня, со мной девушка.

– Двоих? О господи! – Фрэнк надолго замолчал, потом промямлил: – И как ты представляешь себе это?

У Джонни появилось неприятное предчувствие, но, не подавая виду, он объяснил:

– У твоего отца докерская контора, так? Значит, вы смогли бы с отцом доставить нас на корабль в каком-нибудь невинном контейнере, под видом сластей или креветок, как тебе будет угодно.

– И что, долго вы проторчите там? Рано или поздно вы оттуда выберетесь и капитан при первой же возможности передаст вас полиции. А моего отца лишат лицензии!

– Твой отец давно занимается своим делом, неужели у него нет знакомых капитанов, чем-то обязанных ему и готовых оказать услугу? От капитана только и требуется, чтобы он высадил нас на какой-нибудь людной планетке, где в порту не очень придираются к путешественникам.

– У моего отца нет таких знакомых, Джонни, – хмуро проговорил Фрэнк.

– Почему бы тебе все же не спросить его об этом?

– Да что там спрашивать-то?

Фрэнк уже не зевал. Он сидел в кресле навозной кучей – широко расставив колени, набычившись, – попробуй тронь.

Джонни, помедлив, пошел быстрым шагом к двери.

– Подожди! – вдруг крикнул Фрэнк ему вдогонку. – Джонни, ты не понимаешь, о чем просишь! Ты не знаешь, какие сейчас “щупаки” у таможни, ты думаешь, это так просто, взял и провез двух человек в контейнере с сосисками? А капитаны… Постой, Джонни!

Это было не упрямство и не горделивая обидчивость. Если бы у Джонни была хоть какая-то надежда, что Фрэнк поможет ему, он не порвал бы с ним вот так. Так уж сказать, Джонни надо было уйти, как только Фрэнк заговорил про деньги: Фрэнк и заикнулся про деньги только потому что догадался, не деньги от него потребуют.

Лола не стала ни о чем расспрашивать, она поняла, что случилось, без слов.

Едва оторвав машину от земли, Джонни увидел, что справа к ним несется гравилет, чей бортовой номер еле светился.

Джонни рванул машину вверх.

Пронесшись около мили, он сделал крутой вираж. Теперь не могло быть сомнений: красный гравилет преследовал их. Кто это был, Серые Волки, полицейские, арагонские братья? Красный гравилет не был полицейским катером, так что вряд ли это полиция. Серые Волки, нанятые Торном? Или тех, напавших на домик Боба, нанял не Торн? А кто их мог еще нанять, кроме Торна, ведь арагонские братья всегда обходились своими силами… Но те, кто преследовал его сейчас, не могли быть наемниками Торна, Торн не мог среагировать так быстро. Значит, за ним с Лолой гнались арагонские братья.