Макканн ставит бутылки на буфет.
Стэнли. Я же сказал, унесите бутылки.
Гольдберг. Мистер Уэббер, присядьте на минутку.
Стэнли. Вот что я вам скажу. Не выводите меня из терпения. Ваши гнусные шутки на меня все равно не действуют. Но хозяев этого дома я в обиду не дам, так и знайте. Они живут замкнуто и, в отличие от меня, в людях разбираются плохо. И я никому не позволю злоупотреблять их простодушием. (Не так решительно.)И вообще, вы совершенно напрасно пришли сюда. Здесь вам делать нечего, абсолютно нечего. Шли бы вы отсюда без лишних разговоров.
Гольдберг. Мистер Уэббер, сядьте.
Стэнли. Со мной шутки плохи, предупреждаю.
Гольдберг. Сядьте.
Стэнли. С какой стати я должен садиться?
Гольдберг. По правде говоря, Уэббер, вы начинаете действовать мне на нервы.
Стэнли. Вот как? Ну, знаете…
Гольдберг. Сядьте.
Стэнли. Нет.
Гольдберг вздыхает и садится за стол справа.
Гольдберг. Макканн.
Макканн. Нэт?
Гольдберг. Попросите его сесть.
Макканн. Да, Нэт. (Подходит к Стэнли.)Пожалуйста, садитесь.
Стэнли. Не сяду.
Макканн. Лучше будет, если сядете.
Стэнли. А почему вы не садитесь?
Макканн. Сесть должны вы, а не я.
Стэнли. Нет уж, спасибо.
Пауза.
Макканн. Нэт.
Гольдберг. Да?
Макканн. Он не садится.
Гольдберг. Так попросите его.
Макканн. Уже просил.
Гольдберг. Еще раз попросите.
Макканн (Стэнли).Садитесь.
Стэнли. Зачем?
Макканн. Вам будет удобнее.
Стэнли. И вам тоже.
Пауза.
Макканн. Хорошо, если сядете вы, то сяду и я.
Стэнли. Сначала вы.
Макканн медленно садится за стол слева.
Макканн. Ну?
Стэнли. Ну вот, отдохнули, а теперь проваливайте!
Макканн (поднимаясь).Вот мерзавец! Сейчас я ему покажу!
Гольдберг (поднимаясь).Не надо! Я встал.
Макканн. Садись опять!
Гольдберг. Нет, уж если я встал, то не сяду.
Стэнли. И я тоже.
Макканн (надвигаясь на Стэнли).Ты заставил встать самого мистера Гольдберга!
Стэнли (повысив голос).Ничего, ему полезно!
Макканн. А ну сядь.
Гольдберг. Макканн.
Макканн. Сядь, говорю!
Гольдберг (подходит).Уэббер. (Тихим голосом.)Сядьте.
Молчание. Стэнли начинает насвистывать «Горы Морна». Небрежно подходит к столу. Они не сводят с него глаз. Перестает насвистывать. Пауза. Садится.
Стэнли. Смотрите, не зарывайтесь.
Гольдберг. Уэббер, что вы делали вчера?
Стэнли. Вчера?
Гольдберг. И позавчера. Что вы делали позавчера?
Стэнли. Что вы от меня хотите?
Гольдберг. Почему вы ни черта не делаете, Уэббер? Почему мешаетесь у всех под ногами?
Стэнли. Я? Что вам…
Гольдберг. Зарубите себе на носу, вы — неудачник, Уэббер. Почему вы всюду суете свой нос? Почему морочите голову этой пожилой даме?
Макканн. Хочется ему!
Гольдберг. Почему вы так плохо ведете себя, Уэббер? Зачем заставляете старика по вечерам ходить играть в шахматы?
Стэнли. Я?
Гольдберг. Почему обращаетесь с этой юной дамой, словно она прокаженная? Она ведь не прокаженная, Уэббер!
Стэнли. Какого чер…
Гольдберг. Как вы одевались на прошлой неделе, Уэббер? Где вы храните ваши костюмы?
Макканн. Почему ты вышел из организации?
Гольдберг. Что бы сказала ваша старушка мать, Уэббер?
Макканн. Почему ты предал нас?
Гольдберг. Нехорошо, Уэббер. Вы ведете грязную игру.
Макканн. Черно-пегий, [1]одно слово.
Гольдберг. Кого вы из себя строите?
Макканн. Кто вы вообще такой?
Стэнли. Вы идете по ложному следу.
Гольдберг. Когда вы сюда приехали?
Стэнли. В прошлом году.
Гольдберг. А откуда?
Стэнли. Ниоткуда.
Гольдберг. Зачем вы сюда приехали?
Стэнли. У меня болели ноги.
Гольдберг. А почему вы здесь остались?
Стэнли. У меня были головные боли.
Гольдберг. И вы что-нибудь принимали?
Стэнли. Да.
Гольдберг. Что же?
Стэнли. Фруктовые соли.
Гольдберг. Какие — Энос или Эндрюс?
Стэнли. Эй… эй…
Гольдберг. Вы как следует размешивали соль? Она шипела?
Стэнли. Постойте, постойте, вы…
Гольдберг. Шипела или нет, отвечайте!
Mакканн. Да не знает он!
Гольдберг. Нет, не знает. Когда вы последний раз принимали ванну?
Стэнли. Я принимаю ванну каждый…
Гольдберг. Ложь.
Макканн. Ты предал организацию. Я его знаю!
Стэнли. Нет, не знаете!
Гольдберг. Без очков что-нибудь видите?
Стэнли. Всё вижу.
Гольдберг. Снять с него очки.
Макканн снимает с него очки. Когда Стэнли поднимается и тянется за очками, Макканн берет сго стул и переносит на авансцену. Стэнли натыкается на стул, хватается за него и, согнувшись над ним, замирает.
Вы прохвост, Уэббер.
Они стоят друг против друга, между ними стул.
Когда вы последний раз хоть чашку за собой вымыли?
Стэнли. На позапрошлое Рождество.
Гольдберг. Где это было?
Стэнли. В «Лайонсе».
Гольдберг. Где именно?
Стэнли. В Марбл-Арч.
Гольдберг. Где была ваша жена?
Стэнли. В…
Гольдберг. Отвечайте.
Стэнли (скрючившись, поворачивает к нему голову).Какая жена?
Гольдберг. Что вы сделали с вашей женой, Уэббер?
Макканн. Пришил он ее!
Гольдберг. Почему вы убили жену, Уэббер?
Стэнли (садится спиной к зрительному залу).Какую жену?
Макканн. Как он ее убил?
Гольдберг. Как вы ее убили?
Макканн. Ты ее задушил.
Гольдберг. Отравил мышьяком.
Макканн. Чистая работа, не подкопаешься!
Гольдберг. Где ваша старуха мать?
Стэнли. В санатории.
Макканн. Это точно!
Гольдберг. Почему вы остались холостяком?
Макканн (напевает).«Ждала девчонка у венца…»
Гольдберг. Вы удрали со свадьбы?
Макканн. «…удалого молодца…»
Гольдберг. Вы бросили ее в закусочной?
Макканн. «…Ждать пришлось ей без конца».
Гольдберг. Уэббер, почему вы сменили имя?
Стэнли. Потому что забыл, как меня звали.
Гольдберг. Как вас теперь зовут?
Стэнли. Никак.
Гольдберг. Пробы на нем негде ставить.
Макканн. Точно.
Гольдберг. Вы признаете воздействие на себя внешних сил?
Макканн. Вот это вопрос!
Гольдберг. Вы признаете существование внешних сил, которые отвечают за вас, страдают за вас?
Стэнли. Уже поздно.
Гольдберг. Уже поздно?! Позже некуда! Когда вы последний раз молились?
Макканн. Он весь вспотел!
Гольдберг. Когда вы последний раз молились?
Макканн. Он вспотел!
Гольдберг. Число восемьсот сорок шесть очевидное или вероятное?
Стэнли. Ни то ни другое.
Гольдберг. Неверно! Число восемьсот сорок шесть очевидное или вероятное?
