Отыграв первые несколько песен, вокалист вновь обратился к толпе уже порядком разгорячённых зрителей:
— НУ КАК? СОГРЕВАЕТ?! — Народ в унисон согласились, требуя продолжения банкета. — А СЛЕДУЮЩАЯ ПЕСНЯ НАЗЫВАЕТСЯ 'HELL SONG ГРУППЫ SUM 41!!! ПОДНИМАЕМ ВВЕРХ РУКИ И ЖЖЁМ РЕБЯТА!!! — Прокричал во всё горло парень и мир вновь пришёл в дикое движение. Всюду мелькали сотни рук. Кто-то в образовавшемся кругу принялся прыгать, толкаться и трясти головами.
— Аааа!!! — кричала толпа, находясь в стадии эйфории, а не комы.
— ПОРА И ОСТУДИТЬСЯ НЕМНОГО! ГОТОВЫ??! ОТКРЫВАЙ!!! — Не знаю чего они там открывать собрались, но все опять же закричали в том числе и Макс.
И с потолка огромным потоком хлынула вода. Я посмотрела наверх и в восторге уставилась на то, как крыша над головой раздвигалась, впуская внутрь уличный ливень. Холодная вода градом била по лицу, от чего хотелось кричать, сходить с ума, двигаться. Я наклонилась перед лицом Макса, чтобы попросить его, меня отпустить…
Чёрные глаза, которые блестели так восторженно, губы, что на этот раз оказались слишком близко, чтобы от них отказаться…
Всего одно лёгкое прикосновение, долгожданное прикосновение, которое не опишешь словами и не выразишь никак по-другому… Я обхватила мокрое лицо парня и попыталась получить больше, но поза, однако к этому не располагала. Меня резко спустили на землю, и в следующий момент я получила всё, чего хотела с момента, когда мы только встретились…
Жадно, горячо, нетерпимо и так внезапно, я впилась в губы Макса, закинув руки к нему на шею. Он с силой притянул меня ближе, но всего этого казалось так мало. Музыка, что до сего момента била по ушам теперь отошла на второй план, дождь продолжал ударять по лицу, но какое это имеет значение теперь, когда всё вокруг потеряло всякие очертания? Я запустила руки в насквозь промокшие волосы парня. Меня буквально затопила буря эмоций, от которых стоило отказаться, но сделать это, всё равно, что умереть.
Так продолжалось до тех пор, пока не наступило кислородное голодание. Оторваться было невероятно страшно, потому что совсем не знаешь, что же после этого будет… в изнеможении, опустила голову вниз. В ногах слабость, и всю трясёт. Что же после этого будет? Я вернулась в сознание, музыка вновь играла так же громко, как и прежде, вернуть бы ещё и прежнее душевное состояние… Мокрая одежда липла к телу, а всё равно было невыносимо жарко. Контрастный душ прям.
— Полин? — Позвал он меня негромко, но голос всё равно казался оглушающим от неожиданности. Я вздрогнула, и, не поднимая головы выдавила из себя:
— Что?
— Я действительно думаю, что у нас может что-нибудь получиться. Давно это знал. Как думаешь?
Хватило сил лишь на то, чтобы пожать плечами. Хотелось заорать, что ничего у нас с тобой не получится, потому что уже в конце месяца ты уедешь и не вспомнишь обо мне даже. Мысль на вкус оказалась весьма горькой. Он мягко взял меня за подбородок и вновь поцеловал. Нежно, лёгко, приятно… слишком приятно. Противиться не было ни желания, ни воли. По крайней мере, до конца месяца я буду счастлива рядом с ним…
Домой ехали в молчании. Каждому было над чем задуматься. Странно, но я совсем оставила свои переживания и углубилась в мысли о том, что мне делать дальше. И псу понятно, что дело на этом не остановится. Мне по-прежнему хотелось большего. Все внутренние барьеры рухнули двадцать минут назад, поэтому отступать в мои планы не входило.
Дверь в квартиру оказалась не заперта. Первой в голову пришла мысль: 'Воры! Обокрали, щас грохнут из-за угла…' ну и всё в том же духе. Однако Макс на такое положение вещей лишь улыбнулся и вошёл внутрь без какого-либо опасения.
— Давненько тебя не было! — прокричал он впустоту. Хотя, как позже выяснилось, не совсем впустоту. С кухни вышла девушка довольно высокого роста, со светлыми волосами в зелёной футболке. Симпотная, что сказать. Свет в прихожую проникал лишь с кухни, поэтому в полумраке сложно разглядеть детали. На руке светились браслеты из фосфора самых разных цветов.
— Работа. Ты как? — спросила незнакомка. При этом она будто нарочно не смотрела в мою сторону. — Видела тебя на концерте. Ребята, как обычно отожгли.
— Ага. Дан, — это Полина. Поль, — это Дана. — Представил нас Макс.
— Приятно! — Подруга Третьякова приветливо улыбнулась, хотя ответить ей тем же оказалось непросто.
Что она тут делает? У неё есть ключи от этой квартиры? Уйма вопросов вертелось на языке, но, ни один из них не хватило смелости спросить. Да и неуместно это как-то в данной ситуации.
— Я приготовила ужин. — Девушка задорно подмигнула другу и скрылась на кухне. Отлично, да она тут вообще, как у себя дома. Лиля ведь утверждала, что Макс не водит сюда своих девушек. Вероятно, эта девушка сама сюда приходит. Хотя она же ДРУГ.
— Пойдём, — парень взял меня за руку, от чего на душе стало тепло и уютно. По крайней мере…
Я резко остановилась и, потянув его, в очередной раз поцеловала, жадно прижимаясь к нему, хватаясь за рубашку и сжимая её в руках. Он резко подвёл меня к стене и вдавив в неё, стал жарко отвечать на поцелуй. Я буквально потерялась, ёрзая по стене спиной, задыхаясь, но, не останавливаясь при этом. Крышу почти сорвало, когда слегка жёсткие губы спустились к шее. Из горла вырвался лихорадочный сип, который по идее должен был быть вздохом. Но тут парень резко замер и подняв голову, переводя дух, выдохнул:
— Упс… слишком много за один вечер. Не в то время и не в том месте. — Он отпустил меня и, схватив за руку, повёл на кухню, в свет, где ждала Дана, активно гремя посудой.
— Что-то вы долго… — как бы невзначай заметила девушка, с подозрением глядя на мою раскрасневшуюся физиономию.
— Пробки на дорогах! — Резво отшутился Максим, повернувшись спиной к подруге. — А вкусно пахнет! Потрясно, второй день меня кормят здоровой, домашней пищей. Да я счастливчик! Долгов обзавидуется!
— Да уж, его курицы не способны даже хлеб маслом намазать. Давно ему говорила, что прежде чем спать с девкой, нужно узнать о её кулинарных способностях.
— Аааа! Помню, как одна его 'покормила' и он три дня потом провалялся на больничной койке с отравлением! — Ностальгически произнёс Макс, держась за живот от распирающего смеха. — После этого он к их еде вообще не притрагивался, бедняга.
Вечер проходил вполне ничего, не считая того, что я сидела, молча наблюдая за тем, как эти двое вспоминают былое. Противное всё же чувство, когда ты третий лишний.
— Простите, дамы, но ночные 'позывы' медленно и плавно приходят в действие. — Парень шутливо откланялся и помчался опрометью в туалет.
Вот мы и остались одни. Я и она. О чём нам говорить? В данном случае, лучше, конечно, молчать и ждать возвращения Третьякова. Но Дана молчать, видимо, совсе не собиралась.
— Так, где вы познакомились с моим дорогим другом? — Последнее она нарочно выделила интонацией. Намёк понят.
— Программа по адаптации молодёжи в сельской местности. Там мы впервые встретились. — Как можно спокойнее ответила я, стараясь вложить в голос хоть какое-то самолюбие. — Моя мать руководит программой.
— Так ты нездешняя? — Брови изумлённо взмыли вверх, при этом говорила она малость насмешливо. — Вы встречаетесь?
— Да. Сегодня начали. — Нагло выдала я, с чувством собственного достоинства. — А вы с ним друзья детства?
— Нет. Как-то раз, три года назад, в клубе познакомились. Вместе участвовали в программе. Сдружились.
— Он, кажется, не так давно предлагал тебе встречаться… и ты отказалась? — фраза из моих уст прозвучала вполне утвердительно.
Лицо Даны удивлённо вытянулось. Похоже, она не ожидала, что данная информация достигнет моих ушей.
— Да, было дело. Он тебе рассказал?
— Нет. Его сестра, Лиля.
Снова удивлённая физиономия. Она даже стушевалась как-то с виду. Никакой насмешливости и самолюбия. Похоже, счёт идёт в мою пользу. Правда, не совсем понятно, что в последней фразе её так поразило.
