Некоторое время Бетси хранила молчание. Но, когда она начала говорить, голос ее слегка дрожал:

— Но это ничего не объясняет, Рей. Какой смысл в том, чтобы мучить потерявшую сознание жертву?

— Выстрел наповал. Но это уже твоя проблема. А мое дело — кости пилить.

— А что можешь сказать про труп мужчины?

— Здесь совсем другая история. Первое: в крови не было обнаружено никакого пентобарбитала. Второе: процесс восстановления также начался вокруг нескольких ран, что свидетельствует о том, что жертву пытали с разной периодичностью через какие-то промежутки времени. Смерть наступила позднее в результате выстрела, как уже засвидетельствовала Сью.

— А как могла ошибиться доктор Грегг относительно причин смерти трех женщин?

— Очень легко. Когда ты видишь человека, которого разрезали от паха до груди, то сердце твое поневоле останавливается. Причина смерти напрашивается как бы сама собой. Я бы поступил точно так же, если бы не обнаружил пентобарбитал.

— Ты мне прибавил головной боли, Рей.

— Прими две таблетки аспирина и перезвони мне утром.

— Очень мило с твоей стороны.

— Рад, что принес в твою жизнь хоть немного радости.

Они закончили разговор, но Бетси по-прежнему продолжала тупо смотреть на свои записи. Машинально она начала что-то чертить в блокноте, но рисунки эти не имели никакого смысла, как не имела смысла и только что полученная информация.

Регги Стюарт еле успел на готовый вот-вот взлететь самолет. Ему стоило большого труда прорваться на посадку, поэтому, когда лайнер приземлился наконец в аэропорту Олбани, детектив находился, что называется, в растрепанных чувствах. Устроившись в мотеле, находившемся неподалеку от аэропорта, Стюарт принял душ, сменил свои ковбойские сапоги, джинсы и фланелевую рубашку на костюм цвета морской формы, белую сорочку и галстук, украшенный тонкими красно-желтыми полосками. Регги вновь почувствовал себя человеком только к тому времени, когда припарковал взятую напрокат машину рядом со штаб-квартирой корпорации Мерлин Стал. Сделал это Стюарт минут за пятнадцать до назначенной встречи с Френком Гримсбо.

— Спасибо, что сразу же согласились принять меня, — начат Стюарт, как только секретарша оставила его одного с шефом охраны.

— Любопытство иногда делает меня вежливым, — ответил Гримсбо, улыбаясь своему посетителю. — Однако я даже представить себе не могу, что могло понадобиться частному детективу из города Портленд, штат Орегон, от меня. — Гримсбо указал на бар: — Выпить не желаете?

— Бурбон, чистый, — ответил Стюарт и взглянул в окно, откуда открывался потрясающий вид на реку Хадсон.

В офисе Гримсбо помещались: восьмифутовый письменный стол и стенка розового дерева. На стенах красовались картинки из жизни охотников старой доброй Англии. Диван и кресла были обтянуты черной кожей. От той дыры, в которой Гримсбо работал в составе следовательской группы десять лет назад, нынешний кабинет отличался весьма разительно. Но не только кабинет изменился за эти годы, изменился и сам Гримсбо. Теперь он сидел за рулем престижного «мерседеса», а не разбитого «шевроле», и окончательно утратил вкус к дешевым костюмам из синтетики. Нынешний костюм Гримсбо отличался добротной консервативностью, серым цветом и тем, что был специально подогнан портным, дабы скрыть остатки живота, разбухшего когда-то на пивных дрожжах, а сейчас заметно поубавившегося благодаря диете и соответствующим упражнениям. Однако за эти годы Гримсбо потерял не только живот, но и волосы, однако, кроме этой маленькой неприятности, ничто больше не омрачало жизнь шефа охраны. И если кому-нибудь из старых знакомых вдруг показалось бы, что старина Гримсбо в глубине души все-таки скучает о прошлых лихих деньках, он бы жестоко ошибся. Не было в душе бывшего детектива никакого сожаления о прошлом, не было.

— Итак, что же все-таки привело вас из Портленда в Олбани? — спросил шеф охраны, передавая Стюарту его бурбон.

— Я работаю на адвоката Бетси Тенненбаум. Она представляет интересы преуспевающего бизнесмена, которого обвиняют в совершении убийства.

— Именно это вы и сказали моему секретарю, когда позвонили. Но какое все это имеет отношение ко мне?

— Вы работали в полицейском участке в Хантерс-Пойнте, не правда ли?

— Меня там нет уже лет девять.

— А я как раз интересуюсь делом, которое вы вели десять лет назад. Убийца с розами, помните?

Гримсбо намеревался отхлебнуть из бокала, но рука его застыла на полпути.

— Почему вас заинтересовал этот убийца? Такая древняя история.

— Оставайтесь с нами и через минуту все будет ясно, — пошутил Стюарт.

— Честно говоря, дельце было не из легких, его трудно забыть.

— Так расскажите поподробнее.

Гримсбо откинул голову назад и закрыл глаза: он словно пытался представить себе картины прошлого. Затем отхлебнул немного виски.

— Помню, к нам начали поступать сведения об исчезнувших женщинах. Никаких следов борьбы, ничего не пропадало, но на месте преступления постоянно оставляли черную розу и записку: «Исчезла. Но Не Забыта». Записки и розы неизменно лежали на подушке очередной жертвы. Затем наступила очередь матери и ее шестилетней дочери. Их убили. Муж сам обнаружил тела, а роза и записка лежали на обычном месте.

Один из соседей заметил грузовик, развозящий цветы, рядом с домом одной из жертв. Подробности сейчас я не помню. Но как бы там ни было, за рулем оказался парень по имени Генри Уотерс. До этого его задерживали по делу, связанному с сексуальным оскорблением. Потом последовал анонимный звонок, мужчина заявил, что лично беседовал с Уотерсом и тот признался ему, что в подвале собственного дома держит некую женщину. Мы действительно нашли в подвале одну из жертв.

Гримсбо замотал головой.

— Страшно вспомнить о том, что с ней сделали. В это трудно поверить. Мне хотелось убить мерзавца сразу, на месте, и я бы так и поступил, если бы судьба не взяла все в свои руки. Сукина сына пристрелили при попытке к бегству. Другой полицейский, не я, свершил правосудие.

— А Питер Лейк был тем самым мужем, который нашел тела жены и дочери?

— Правильно, Лейк.

— Вы были удовлетворены тем, что разносчик цветов оказался тем самым убийцей?

— Бесспорно, Черт, нам: даже удалось найти еще розы и записки. Ну и, конечно, само тело. Да, мы взяли правильного человека.

— Была ведь создана целая группа следователей, занимающихся только этим делом, не так ли?

Гримсбо кивнул.

— Ненси Гордон входила в группу?

— Конечно.

— Мистер Гримсбо…

— Френк.

— Френк, мой клиент, является тем самым Питером Лейком. Он переехал около восьми лет назад в Портленд, поменял имя и стал Мартином Дариусом. Сейчас Дариус весьма успешно занимается бизнесом. Очень уважаемый человек. Но месяца три назад женщины вновь начали исчезать, теперь в Портленде. А розы и записки появляются на подушках новых жертв, точь-в-точь как в Хантерс-Пойнте когда-то. Недели две назад на строительной площадке были найдены тела исчезнувших женщин и труп неизвестного мужчины. Эта стройплощадка принадлежит Мартину Дариусу. Ненси Гордон заявила нашему окружному прокурору, что Дариус, он же Лейк, убил их всех.

Гримсбо вновь замотал головой.

— У Ненси всегда был зуб на Лейка.

— Так вы не согласны с ней?

— Нет. Как я уже сказал, именно Уотерс и был убийцей. На этот счет у меня нет никаких сомнений. А вы полагаете, что Лейк был тем самым преступником? Конечно, мы располагали кое-какими косвенными доказательствами, указывающими на возможную причастность Лейка к убийству. Насчет этого парня я и сам имел некоторые подозрения. Но все так и ограничилось лишь косвенными уликами, в то время как дело Уотерса выглядело весьма убедительно.

— А что вы думаете насчет решения Лейка переехать?

— Никак не могу порицать его за это. Если бы убили моих жену и ребенка, да еще так жестоко, то мне тоже не хотелось бы оставаться на прежнем месте и терзать душу воспоминаниями. Отъезд и перспектива начать новую жизнь — вещи весьма оправданные в таком положении.