– Спасибо, дорогой, - сказала она, беря мартини и усаживаясь на диван с сумочкой на коленях. - А ты чем занимался вчера вечером?

    – Остался в кабинете и приготовил несколько пломб. А потом привел счета в порядок.

    – Слушай, Сирил, я думаю, тебе уже давно пора другим поручать делать за тебя черную работу. Это ниже твоего достоинства. Почему ты не заставишь техника готовить пломбы?

    – Я предпочитаю делать это сам. И очень горжусь своими пломбами.

    – Знаю, дорогой, и думаю, они просто замечательны. Это лучшие пломбы на всем свете. Но я не хочу, чтобы ты истязал себя. А почему Палтни не занимается счетами? Это ведь отчасти ее работа, не так ли?

    – Она занимается ими. Но мне сначала приходится самому составлять на все расценки. Она не знает, кто богат, а кто нет.

    – Прекрасное мартини, - сказала миссис Биксби, ставя свой стакан на столик возле дивана. - Замечательное.

    Она раскрыла сумочку и достала носовой платок, будто собралась высморкаться.

    – Кстати! - воскликнула она, увидев квитанцию. - Я забыла тебе кое-что показать. Я только что нашла это в такси. Тут есть номер, и я подумала, что это, наверное, лотерейный билет, поэтому оставила у себя.

    Она протянула клочок плотной коричневой бумаги мужу, он взял его и начал тщательно осматривать со всех сторон, будто вызывающий подозрения зуб.

    – Знаешь, что это такое? - медленно спросил он.

    – Нет, дорогой, не знаю.

    – Это закладная квитанция.

    – Что?

    – Квитанция, выданная в ломбарде. Тут есть и фамилия оценщика, и адрес - где-то на Шестой авеню.

    – О, дорогой, я так разочарована. Я-то думала - выигрышный билет.

    – Для разочарования нет причин, - сказал Сирил Биксби. - По правде, это весьма любопытно.

    – А что тут может быть любопытного, дорогой?

    Он начал объяснять ей в подробностях, что такое закладная квитанция, особо отметив то обстоятельство, что тот, кто является обладателем билета, имеет право требовать вещь. Она терпеливо слушала, пока он не закончил лекцию.

    – Думаешь, стоит ее потребовать? - спросила она.

    – Во всяком случае, стоит узнать, что это. Видишь, здесь стоит сумма в пятьдесят долларов? Знаешь, что это означает?

    – Нет, дорогой, а что это значит?

    – Это означает, что вещь, о которой идет речь, почти наверняка представляет собой что-то ценное.

    – То есть она стоит пятьдесят долларов?

    – Наверное, больше пятисот.

    – Пятьсот долларов!

    – Разве ты не понимаешь? - спросил он. - В ломбарде никогда не дают больше десятой части настоящей стоимости.

    – О господи! Никогда этого не знала.

    – Ты многого не знаешь, моя дорогая. А теперь послушай меня. Имея в виду, что здесь нет фамилии и адреса владельца...

    – Но что-то ведь указывает на то, кому это принадлежит?

    – Нет. Так часто делают, когда не хотят, чтобы знали, что человек был в ломбарде. Этого стыдятся.

    – Значит, ты полагаешь, мы можем оставить ее у себя?

    – Разумеется, оставим. Теперь это наша квитанция.

    – Ты хочешь сказать - моя, - твердо проговорила миссис Биксби. - Это ведь я нашла ее.

    – Моя дорогая, какое это имеет значение? Главное - мы теперь вправе пойти и выкупить вещь, когда пожелаем, всего лишь за пятьдесят долларов. Как тебе это нравится?

    – О, как интересно! - воскликнула миссис Биксби. - По-моему, это страшно любопытно, особенно когда не знаешь, что это такое. Это может быть все что угодно, не правда ли, Сирил! Абсолютно все что угодно!

    – Конечно, хотя, скорее всего, либо кольцо, либо часы.

    – А если это настоящее сокровище, как будет замечательно! То есть что-то по-настоящему старое, как, например, красивая старинная ваза или римская статуя.

    – Это может быть все что угодно, моя дорогая. Нам нужно лишь набраться терпения, а там посмотрим.

    – Потрясающе интересно! Дай мне квитанцию, и я в понедельник прямо с утра помчусь туда и все узнаю!

    – Думаю, лучше мне это сделать.

    – Ну уж нет! - вскричала она. - Позволь это сделать мне.

    – Я думаю иначе. Я заберу ее по дороге на работу.

    – Но это же моя квитанция! Прошу тебя, позволь мне, Сирил. Почему ты думаешь, что только тебе хочется повеселиться?

    – Ты не знаешь оценщиков, моя дорогая. Тебя скорее всего обманут.

    – Не обманут, честное слово, я этого не допущу. Дай мне ее, пожалуйста.

    – К тому же, хорошо бы тебе еще и иметь пятьдесят долларов, - улыбаясь, заметил он. - Нужно выплатить пятьдесят долларов наличными, иначе вещь тебе не выдадут.

    – Понимаю, - сказала миссис Биксби. - Я подумаю об этом.

    – Я бы предпочел, чтобы ты не занималась этим, если не возражаешь.

    – Но, Сирил, ведь я нашла ее. Что бы там ни было, квитанция моя, разве не так?

    – Разумеется, твоя, моя дорогая. И не нужно так волноваться.

    – А я и не волнуюсь. Просто мне интересно, вот и все.

    – Полагаю, тебе и в голову не приходило, что это может быть что-то чисто мужское - карманные часы, например, или набор запонок. Ты же знаешь, не только женщины ходят в ломбард.

    – Тогда я подарю тебе эту вещь на Рождество, - великодушно сказала миссис Биксби. - С радостью. Но если вещь женская, я возьму ее себе. Договорились?

    – Что ж, справедливо. Почему бы тебе тогда не пойти со мной, когда я буду брать ее?

    Миссис Биксби уже собралась было ответить "да", но вовремя спохватилась. У нее не было никакого желания обнаруживать себя в качестве старого клиента в присутствии мужа.

    – Нет, - сказала она. - Думаю, с тобой я не пойду. Видишь ли, будет гораздо интереснее, если я подожду, чем это кончится. Я так надеюсь, что это не будет что-то такое, что никому из нас не нужно.

    – Тут ты права, - сказал он. - Если мне покажется, что вещь не стоит пятидесяти долларов, я ее и брать не стану.

    – Но ты же сказал, что она будет стоить пятьсот.

    – Совершенно уверен, что так и будет. Не беспокойся.

    – О, Сирил, я сгораю от любопытства. Разве это не интересно?

    – Просто забавно, - сказал он, пряча квитанцию в карман жилета. Забавно и больше ничего.

    Наконец настал понедельник. После завтрака миссис Биксби проводила мужа до двери и помогла ему надеть пальто.

    – Не работай так много, дорогой, - сказала она.

    – Хорошо, не буду.

    – Вернешься в шесть?

    – Надеюсь.

    – У тебя будет время зайти в ломбард? - спросила она.

    – Боже мой, да я совсем забыл. Возьму такси и сейчас же туда заеду. Это по дороге.

    – Квитанцию не потерял?

    – Надеюсь, нет, - ответил он, пощупав карман жилета. - Нет, она здесь.

    – А денег у тебя хватит?

    – В самый раз.

    – Дорогой, - сказала миссис Биксби, поправляя ему галстук, который был завязан просто отлично. - Если это что-то красивое, что-то такое, что, по-твоему, может мне понравиться, позвонишь мне, как только приедешь на работу?

    – Да, если хочешь.

    – Понимаешь, я так надеюсь, что это будет что-то для тебя, Сирил. Лучше бы для тебя, чем для меня.

    – Это очень великодушно с твоей стороны, моя дорогая. А теперь я должен бежать.

    Спустя примерно час, когда зазвонил телефон, миссис Биксби так сорвалась к телефону, что схватила трубку быстрее, чем прозвучал первый звонок.

    – Взял! - сказал он.

    – Да ну! О, Сирил, и что же это? Что-то хорошее?

    – Хорошее! - кричал он. - Фантастическое! Ты бы только посмотрела! В обморок упадешь!

    – Дорогой, что это? Говори же скорее!

    – Ну и везет же тебе.

    – Значит, это для меня?

    – Конечно, для тебя. Хотя почему такую вещь заложили всего за пятьдесят долларов, убей, не пойму. Только ненормальный мог это сделать.

    – Сирил! Да не мучай же меня! Я больше не могу!