Сегодня Ксентини рассчитывал разметить пять позиций и сделать две проходки. Завтра они вернутся, чтобы пробурить еще три. После этого им останется еще шесть на конец следующей недели. Если ничего не случится, через полтора месяца они установят трубы в подземные гнезда. А потом еще немного подождут, вернутся и вставят первые заряды.

Длительность процесса объяснялась как заботой о соблюдении тайны, так и чувствительностью пиротехнических систем. Каждый новый этап давал возможность убедиться, что никто не засек их действий.

К тому же Vx все еще был в пути. Его прибытие на территорию Франции ожидалось не раньше чем через несколько недель. Так что нет необходимости спешить.

Молодая пара — не больше пятидесяти на двоих — завтракала в зале ресторана. Сквозь отделявшие бар матовые стекла Амель угадала мужской силуэт. Она слышала, как они разговаривают и смеются. Несколько минут назад, проходя мимо, они широко улыбнулись ей. Всего пятнадцать минут седьмого, а они уже счастливы. Еще счастливы.

Амель сидела напротив камина и разглядывала вчерашние остывшие угли. Они с Сильвеном приехали незадолго до полуночи, она села на это самое место и, пока муж заполнял бумаги, наблюдала за гаснущим огнем.

Бегство из Парижа происходило как в тумане. Вернувшись в квартиру, они обнаружили, что друзья ушли. По охапке одежды в сумки, никакой музыки в машине, сонная поездка в тишине кабины и, наконец, отель, навевающий воспоминания о самых сладостных минутах.

Прошедших.

Вчера вечером такая эскапада показалась ей хорошей идеей. Нынче утром Амель чувствовала себя узницей собственной памяти. Она далеко, ей одиноко. Одна, несмотря на присутствие мужа, все еще спящего в номере. Она осознала, что не особенно жаждет, чтобы он проснулся и присоединился к ней. Не сейчас. Она опустила глаза на лежащий у нее на коленях выключенный мобильный телефон.

ПИН-код 0377. Месяц и год ее рождения. Как банально.

Сообщения, новое сообщение. Ее пальцы на кнопках.

«Чем ты занят?»

Меню. Отправить.

Понсо мыл посуду, когда зазвонил его мобильный телефон, заряжающийся на буфете в кухне. Прежде чем ответить, он вытер руки. Быстрый взгляд в столовую: все уже почти закончили десерт. Личный номер.

— Понсо.

— Это Менье…

— Проблемы?

— В общем, нет, но я решил позвонить тебе, чтобы предупредить…

Понсо обменялся взглядом с женой, развлекавшей гостей в соседней комнате. Легким кивком успокоил ее и отвернулся.

— Что случилось?

— Только что говорил по телефону со своим дружком из контрразведки, Жан-Мишелем. Ты помнишь, он разрабатывал с нами этих парней из Абли, братьев Харбауи. Мы созванивались совсем по другому поводу, но, прежде чем попрощаться, он сказал мне, что…

— С ними что-то случилось?

— Они мертвы.

— Оба?

— Да. ДТП. Прошлой ночью, когда возвращались со стройки. Сведения на улицу Нелатон поступили к середине дня. Жандармы полагают, что это следствие усталости или гололеда, возможно, и то и другое, и…

— Нет.

— Что ты сказал?

Понсо думал вслух.

— Ничего. Продолжай.

Заместитель докладывал, что водитель, опознанный как Нурредин, старший брат, вероятно, не справился с управлением, автомобиль занесло и в конце концов он врезался в бетонный столб. А Понсо вспоминал единственную относящуюся к делу информацию о братьях. Ту самую, что натолкнула Менье на мысль позвонить ему так поздно, в субботу вечером. Харбауи знали Мустафу Фодиля, ибо вращались в одних и тех же фундаменталистских кругах.

— Контрразведка сделает все, чтобы сунуть нос в работу жандармов, постарайся, чтобы твой приятель снял для тебя копию. Сегодня вечером кто-нибудь есть в конторе?

— Не знаю, могу попробовать посмотреть…

— Да, если это тебя не слишком затруднит.

— Что тебе надо?

— Там должно остаться достаточно материала на обоих братишек, но, — Понсо вздохнул, — поскольку мы не придали им особого значения, когда занимались их делом, хорошо бы снова покопаться и посмотреть, нельзя ли там еще что-нибудь нарыть.

— Я этим займусь. В любом случае мне нечего делать. Жена на выходные укатила к матери.

— А дочурка с тобой?

— Тоже уехала.

— Спасибо, что позвонил.

— Я подумал, тебе это будет интересно. Хорошего продолжения вечера.

— Тебе тоже.

25.11.2001

Накрапывало. Ночь подходила к концу. Вдали темное и мрачное серое небо сливалось с морем. Ветер хлестал Амель по лицу. Она шла, втянув голову в плечи, радуясь, что сбежала из спертой и гнетущей атмосферы гостиничного номера.

День без слов, вот как запомнится ей эта суббота. Напряжение нарастало незаметно, в молчании, в течение нескольких часов, и во время ужина клапаны наконец прорвало. Она сказала все, что думала. О работе, Ружаре, их жизни. Спокойно, без паники, без угрызений совести.

Ошеломленный Сильвен задал несколько бессмысленных и глупых вопросов. «Где? Сколько раз? А этот Сервье? Ты меня еще любишь?» Затем театрально размазал по тарелке шоколадный десерт и заговорил о будущем, о прошлом, об их планах на будущее. Он был не способен осознать серьезность ситуации. А может, просто отказывался это сделать.

Она рассеянно слушала его, думая о другом. Глядя на мужа, она никак не могла понять, что ее прежде в нем привлекало. Сначала, наверное, его терпеливое обожание, показное отсутствие предрассудков, возможность удобной жизни французской жены. Страх заточения. Каждый раз, думая о своей семье, она вспоминала родителей, и ей становилось стыдно.

Ночью Сильвен прижался к ней. Обхватив ее руками, он долго дышал жене в ухо. Затем задал вопрос:

— Ты хочешь уехать?

Амель, не склонная ко лжи, едва смогла вымолвить:

— Не знаю.

Они уснули.

Раннее утро. Пляж. Дождь. Ветер. Море, лишь слегка посветлевшее с рассветом. В кармане завибрировал зажатый в руке телефон. Она помедлила несколько секунд — она могла себе это позволить после двадцати четырех часов нетерпеливого ожидания.

Сообщение от ЖЛС. «Не знаю».

Линия горизонта оставалась неразличимой.

Понсо и Менье мчались по трассе в сторону места, где произошел несчастный случай с Харбауи. Менье вел машину и рассказывал:

— Судя по сведениям, полученным от твоего приятеля Магрелла, Незза с пятницы много работал. — Они обсуждали результаты текущих наблюдений. — С ним постоянно был другой тип, новичок, как и предполагали в самом начале.

— Как это?

— Я сообразил, что мы сами уже примечали этого парня. В других местах. Включая пятницу, но к этому я еще вернусь. Как бы там ни было, в настоящий момент мы ничего о нем не знаем: ни имени, ни адреса. Или нам не везет, или парень обладает сверхъестественным талантом, но никому не удалось его выследить. Так что даже ребята из… В общем, его прозвали Супербико. Я говорил, чтобы попридержали языки во избежание столкновения с чувствами кое-кого из вышестоящих, которые предположительно могли бы шляться по радиоволнам. До нового приказа его новое кодовое имя «Сюперб». [205]

— Вам хотя бы известно, как он выглядит? — Понсо принялся рыться в лежащих у него на коленях картонных папках.

Одним глазом следя за дорогой, Менье наклонился, чтобы отыскать конверт из плотной бумаги, зарытый среди других документов.

— Вот эта. — Он немного подождал, пока шеф рассмотрит первую серию фотографий. — Те, что сверху, с Мессауди, из комплекта криминальной полиции.

На снимках крупным планом были представлены Незза и человек гораздо выше его, с прямоугольным лицом, окаймленным ухоженной черной бородой. Ему очень подходило его прозвище — Великолепный. Понсо обратил внимание, что ни на одном снимке он не смотрит в лицо запечатленных вместе с ним собеседников. Его глаза, хотя и внимательные, всегда отведены в сторону.