на что был способен только очень сильный оборотень.

— Ладно, дамочки, — выкрикнул Алексиос. — Кто хочет станцевать?

Прежде, чем нападавшие смогли ответить, два мерцающих облака тумана пролетели по воздуху и превратились в двух очень необходимых союзников — Кристофа и Бреннана.

Кристоф тряхнул головой, отбрасывая волосы с лица, и усмехнулся.

— Эй, я готов. Только без всякой фигни, вроде танцев в рядочек. Поставьте мне страстную, медленную песню, чтобы я лично мог потеснее прижаться к теплой, сговорчивой женщине.

Бреннан кивнул.

— Иногда так не достает хорошего вальса, — задумчиво сказал он.

Огромный оборотень, который вел нападавших, наверное, не любил танцы и остроумные перепалки, потому что рыкнул и подал сигнал своим собратьям, которые тут же бросились в атаку.

Алексиос перепрыгнул через волка, бросившегося на него, оставив этого Бреннану, а сам кинжалом попал прямо в оборотня во втором ряду, распоров тому яремную вену одним ударом. Оборотень вскрикнул

и упал. Его кровь тут же полилась на чистый белый снег. Жуткое зрелище.

Однако следующий нападавший был более подготовлен, и прежде, чем Алексиос смог восстановить равновесие, тяжелый коготь ударил его по голове, сбив с ног. И отвратительный звук вырываемых с корнем

прядей разозлил его больше, чем боль.

Он развернулся, вскочил и бросился на волка с оружием. Прежде, чем оборотень смог ударить второй раз, Алексиос вонзил оба кинжала ему в живот. Воин продолжал рвать его плоть и мускулы, пока глаза

оборотня не заволокло дымкой, что свидетельствовало о том, что кинжалы достали до сердца. С волком оборотнем справиться нелегко, а сегодня у него не было времени снова разбираться с одним и тем же.

— О, волчок вывел тебя из себя, когда выдернул твои красивые золотистые волосы? — смеясь, сказал Кристоф.

— Я собираюсь хорошенько пнуть тебя под зад, когда мы здесь закончим, — сказал Алексиос, разворачиваясь и выискивая следующую жертву.

Кристоф, успев призвать свою силу, метнул сине-зеленую сферу энергии в оборотня, который бросился прямо на Алексиоса. Эта сфера ударила волка в грудь, отчего тот отлетел на добрых пятнадцать футов,

под конец ударившись о дерево. Раздался громкий треск — вероятно, раскололся череп или сломался позвоночник, — и оборотень грудой упал у основания дерева. Его голова была повернута под неестественным

углом.

— Этот уже не поднимется, Лекси, — позлорадствовал Кристоф.

— Назовешь меня еще раз Лекси, и мой следующий кинжал окажется у тебя в…

— В атаку! — прокричал Бреннан, прерывая настоящую угрозу, о которой думал Алексиос. Воин, обернувшись вовремя, увидел, как два оборотня бросились на него, нападая одновременно.

— Мне кажется, что несправедливым, что все партнеры по танцам предпочитают тебя, — сказал Бреннан, возникая из воздуха рядом с Алексиосом и подбрасывая звездочки в руках.

— Ну, я симпатичней, — усмехаясь, ответил Алексиос.

Бреннан так быстро взмахнул руками, что даже Алексиос едва не пропустил это движение, и две пары сюрикен [5], сделанных из атлантийского металла вместо общепринятого серебра японского оружия,

пролетели по воздуху и вонзились точно в лоб и сердце двух оборотней. По инерции оборотни еще сделали пару шагов вперед до того, как упасть.

Но к тому времени Алексиос уже повернулся, чтобы осмотреть местность и поискать следующую угрозу. У воды Лукас боролся с двумя нападавшими. Клыки и острые когти рвали, разрезали и раздирали плоть.

Алексиос бросился к ним, но, повинуясь какому-то предчувствию, где-то в подсознании и, действуя исключительно инстинктивно, он стал на колени и ударил кинжалами куда-то назад и вверх, попав в шею еще

одного волка-оборотня, который как раз прыгал на него. Оборотень взвыл, умирая, и от этого жуткого воя по спине Алексиоса побежали мурашки.

Однако у него не было на это времени. Он вскочил и снова направился к Лукасу, но к тому времени, когда он дошел до своего друга, оборотни, которые напали на него, лежали на земле, мертвые или умирающие.

Бреннан примчался к ним, осматривая деревья в поисках новых нападавших.

— Я думал, что их было больше, но возможно они сбежали.

Алексиос покачал головой.

— Я сомневаюсь. Они слишком решительно нападали, не обращая внимания на последствия. Я, и правда, хотел бы знать, чем это вызвано.

Лукас зарычал в ярости, а кровь, капающая с морды, только подчеркнула его настроение.

— Я ненавижу волков оборотней почти так же, как и кошек оборотней, только без обид, Лукас, — сказал Кристоф, подходя к ним. — Я все еще не могу поверить в то, что Бастиен собирается жениться на кошечке. Интересно, нужен ли им кошачий туалет? Ой, наверное, вам бы не мешало пригнуться.

Бреннан и Алексиос одновременно бросились на землю, как будто в танце. Веками участвуя в этой войне, они понимали, что любое промедление может стоить жизни.

Лукас снова зарычал, припадая к земле.

Алексиос только-только заметил четырех оставшихся оборотней, скрывающихся за деревьями, когда острые, как лезвия бритвы Кристофа льдинки, полетели в воздух и, пробили шеи волков.

Атлантийская власть над водой может быть смертельной, когда ею владеет профессионал. Жаль только, что это Кристоф.

— Четверых одним махом, — самодовольно сказал Кристоф. — Эль сегодня за счет вас троих.

— Здесь может быть еще кто-то, Лукас? — Алексиос знал, что оборотень сможет учуять, если кто-то еще собирается напасть.

Лукас приподнял голову, принюхиваясь. Затем он медленно покачал головой, делая несколько шагов назад. На несколько мгновений в воздухе зависло мерцание, пока Лукас возвращался в человеческую

форму. Преобразование излечило худшие из его ран. Но те, что остались, свидетельствовали о том, как ужасно его ранили в битве.

Алексиос наклонился, чтобы очистить свои кинжалы в бурных водах реки, потом вытер их и снова вложил в ножны, ничего пока не говоря.

У Лукаса, очевидно, не было такой проблемы с общением.

— Конфиденциальная встреча. Конфиденциальная. Я что-то не могу понять, почему тогда ты привел на эту встречу своих громил, — проворчал он.

— Громилы? Он только что назвал нас громилами, Бреннан? — спросил Кристоф. — Послушай меня, щенок, я могу показать тебе громил…

Алексиос махнул рукой, прерывая его. И повернулся к Лукасу.

— Это что, какой-то дурацкий розыгрыш? Ты подставил меня? Что это было, черт побери?

Лукас разозлился, и даже на мгновение казалось, что он замерцал перед превращением, но затем оборотень заставил себя успокоиться.

— Подставил тебя? Подставил тебя? Я позвал тебя сюда, чтобы попросить о помощи. Что, как ты можешь догадаться, было непросто для меня. Ты действительно знаешь меня так мало, что можешь подумать,

будто я подставил бы тебя? Я собирался попросить, чтобы ты стал вторым отцом моим сыновьям, ты, чертов дурак.

Бреннан, как всегда грациозно, поклонился.

— Мои поздравления по поводу предстоящего рождения, и да помогут воды твоего мира прокормить твою семью теперь и всегда.

Глаза Лукаса расширились от церемонной речи Бреннана, но он кивнул в знак благодарности.

— Спасибо. Как вы знаете или, может быть, не знаете, отец стаи защищает детей, как будто они являются его собственным — даже может умереть за них. Первым должен быть член стаи, но он имеет право

назвать второго. Я выбрал тебя, Алексиос. Возможно, я ошибся.

Алексиос провел рукой по волосам, вздрогнув, когда задел рукой то место на голове, которое все еще болело после нападения оборотней.

— Ты не ошибся. Мы давние друзья, и я не могу выразить словами то, как я польщен твоей просьбой стать вторым отцом стаи. Я принимаю твое предложение, если ты все еще хочешь этого. — Он протянул

руку и, после минутного колебания, Лукас ответил рукопожатием. Они поняли друг друга без слов, и Алексиос знал, что он защитит детей Лукаса ценой своей жизни.