Книга адресована любителям фантастики, в первую очередь — молодежи.
Автор выражает благодарность всем писателям и критикам, приславшим ему свои высказывания о фантастике.
Родоначальником русской научно-фантастической литературы принято считать писателя и общественного деятеля В.Ф.Одоевского, опубликовавшего в 1840 году отрывок из романа «4338-й год. Петербургские письма». [1]Эти фрагменты были переизданы в 1926 и 1928 годах.
Произведение Одоевского — техническая утопия. В романе рассказывается о преображенной России, о городе будущего, который возник из слившихся воедино Москвы и Петербурга, о достижениях науки и техники: гигантские транспортные магистрали, электроходы, дирижабли, искусственные ткани и пища, фотография и телефон, космические сообщения. Прорыты туннели сквозь Гималаи и под дном морей и океапов — для электроходных поездов. Созданы установки искусственного климата планетарного масштаба — горячий воздух у экватора нагнетается в трубы и распределяется по городским теплохранилищам.
Могущество человечества столь велико, что оно в состоянии предотвратить космическую катастрофу — столкновение Земли с кометой.
Одоевский сделал интересную для своего времени и первую в России попытку нарисовать картину научно-технического прогресса. Что касается социального устройства общества, то оно мыслилось Одоевским как общество классовое, более того, как монархия. Здесь автор «Петербургских писем» остался в плену архаичных взглядов на ход общественного развития. [2]
В романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?»имеются социально-утопические и научно-фантастические мотивы («Четвертый сон Веры Павловны»). [3]
В 1892 году появился фантастический роман Н. Шелонского «В мире будущего».Писатель предвидел многое из того, что осуществилось лишь теперь, а некоторые его прогнозы и до сих пор остаются фантастикой. Он писал, например, о превращениях элементов, прозрачном и упругом металле, искусственной древесине, материале, совершенно не проводящем тепло. Мы найдем у него упоминания о литых материалах и сверхпрочном металле, о синтетической пище, об искусственных островах в океане, о передаче мысли на расстояние и продлении жизни, об анабиозе и антигравитации. Обо всем этом позже не раз писали другие фантасты, и Шелонский набросал своего рода программу будущих достижений человечества.
В конце XIX века русская фантастика обращается к крупнейшим проблемам, которым суждено в будущем иметь огромное значение для общечеловеческого прогресса.
В 1893 году подписчики журнала «Вокруг света» среди приложений получили книгу К. Э. Циолковского «На Луне»*. [5]Это было первое выступление ученого в качестве писателя-фантаста. А в 1895 году вышел сборник его очерков «Грезы о Земле и небе»*. С тех нор и повесть, и очерки многократно переиздавались — вплоть до наших дней.
Тогда, в конце прошлого века, сама мысль о возможности межпланетных путешествий безраздельно принадлежала фантастике. И Циолковский не мог описать, как происходил бы в действительности полет на Луну. Даже герои Жюля Верна не добрались до серебряного шара, хотя и облетели вокруг него. Герой же Циолковского очутился в лунном мире самым простым способом: он перенесся туда во сне.
Лунный мир предстает со страниц повести совершенно реальным. Что увидел бы человек, оказавшийся в этом странном мире, где соседствуют яркий свет и резкие, черные тени, где нет воздуха, где тяжесть в шесть раз меньше, чем на Земле, и где суровый холод двухнедельной ночи сменяется жарой двухнедельного дня?
Еще более удивительное путешествие совершает читатель «Грез о Земле и небе». Из рассказов «чудака», побывавшего в поясе астероидов, он узнает об «эфирных» жителях — существах, которые в результате длительной эволюции приспособились к жизни в пустоте, питаясь, подобно растениям, солнечными лучами... Фантазия Циолковского уносила далеко-далеко, к тем временам, когда потомки людей расселятся по всей солнечной системе, и она станет для них таким же родным домом, как теперь Земля.
То были мечты ученого, искавшего дорогу в Космос. Фантазию он считал началом научного творчества. «Сначала идут: мысль, фантазия, сказка. За ними шествует научный расчет... Нельзя не быть идее. Исполнению предшествует мысль, точному расчету — фантазия». Но от сказки, вымысла Циолковский шел к научной фантастике.
Герои его следующей повести — «Вне Земли»*покидают Землю на ракетном корабле. Создавая теорию космонавтики, ученый в то же время стремился наглядно представить, как произойдет первый вылет за атмосферу, как будет протекать путешествие на спутнике-корабле, как станет осваиваться околосолнечное пространство.
Повесть была им начата в 1896 году, главы из нее печатались в журнале «Природа и люди» в 1918 году, и отдельное издание вышло в Калуге два года спустя. Она стала библиографической редкостью, эта книга, о которой Юрий Гагарин после приземления первого корабля «Восток» сказал: «...Сейчас, вернувшись из полета вокруг Земли, я просто поражаюсь, как правильно мог предвидеть наш замечательный ученый все то, с чем только что довелось встретиться, что пришлось испытать на себе. Многие, очень многие его предположения оказались совершенно правильными».
После запуска первого спутника космическая фантастика Циолковского обрела широкую популярность. Вышел ряд изданий и повести «Вне Земли» — родоначальницы подлинно научно-фантастической литературы о космических полетах.
Циолковский рисует переживания пассажиров ракеты, победившей земное притяжение и летящей сначала вокруг Земли. Они видят нашу планету «извне», испытывают ощущение невесомости, выходят наружу в скафандрах. Затем они посещают Луну — уже не во сне! На маленьком ракетомобиле путешествуют по лунным горам и долинам. А потом ракетный корабль превращается в маленькую планетку со своей атмосферой, которая очищается растениями. Оранжерея дает обитателям ракеты и пищу. Постепенно около Земли создаются целые космические поселения...
И пусть читателя не смущают выбранные Циолковским имена героев — Галилей, Ньютон, Лаплас, Франклин и другие: коллектив ученых разных национальностей служит своего рода символом международного сотрудничества космонавтов.
Циолковский-фантаст хотел прежде всего как можно более наглядно показать обстановку будущих заатмосферных полетов, обрисовать перспективы, которые откроет человечеству ракета — корабль Вселенной. Освоение межпланетных просторов и главного богатства Космоса — солнечной энергии он считал важнейшей целью космонавтики. Поэтому его фантастика и рассказывает о том, какие плоды получат люди, когда сумеют выбраться за пределы своей планеты.
Мысли о том, как сумеют люди обживать Космос, подробности устройства внеземных станций, различные стороны космического «бытия» — все это изложено строго научно и, вместе с тем, является фантастикой — для сегодняшнего дня. У Циолковского мы встретим смелые предвидения, которые уже начинают сбываться. Кругосветные рейсы сегодняшних спутников-кораблей — прообраз путешествия вокруг Земли на «ракете 2017 года», как назвал он свой межпланетный корабль (повесть «Вне Земли»). Только дата, пожалуй, указана слишком далекой: не в 2017 году, а гораздо раньше состоялся и полет на Луну, и будут созданы постоянные внеземные станции. И первые выходы людей в открытый Космос уже произошли.
Циолковского А. Беляев назвал первым научным фантастом. И это действительно так: никто до него не смог столь впечатляюще и, главное, с предельной научной достоверностью описать и первые шаги в Космос, и самые дальние перспективы покорения человеком Вселенной. Дело не только в том, что Циолковский был первооткрывателем грядущей космической эпохи.
