Одна рука показала вверх. И прежде чем она снова впала в панику, он заговорил. Слова звучали резко, как команда:

— Смотреть на звезду! Брайони, взгляните.

Она посмотрела. Свет звезды мерцал среди веток, купавшихся в нежном сиянии мягких золотистых тонов заката.

— Здесь нечего бояться. Это самое красивое место на земле, и я с вами. Вы не упадете. Ни в коем случае. Через минуту мы вместе начнем спускаться. Но сначала вы должны перестать дрожать. Так что смотрите на звезды и позвольте мне держать вас. Медленно, глубоко дышите. Медленней, глубже.

— Д-Джек…

— Нет, сосредоточьтесь на вашей звезде.

Молчание. Проходили минуты, Джек ничего не говорил. Дрожь, мучившая ее тело, прошла. Ей не хотелось шевелиться. Ей вообще больше не хотелось двигаться. Лучше остаться здесь на всю жизнь.

Но они должны ползти вниз.

— Все хорошо, голубушка. Мы спускаемся, — произнес он, наконец, где-то около ее уха. — Вы только не должны смотреть вниз. Понимаете?

— П-понимаю.

— Умница. Смотрите вверх или вдаль, или закройте глаза, или смотрите на мою рубашку. Что выбираете?

— Вашу рубашку.

— Хорошо, повернитесь.

Одним ловким движением он перевернул ее. Теперь она устроилась у него на груди, будто младенец в колыбели.

— Так, положите руки на ветку. Не смотрите на нее, только ощущайте. Я держу ваши плечи. Спускайте ногу вниз, пока она не коснется нижней ветки. Правильно. Я рядом. Другая нога тоже касается нижней ветки. Мы оба спустились. Теперь вместе перейдем на следующую ветку и там сядем. Потом таким же способом — на следующую. Брайони, голубушка, давайте это сделаем.

И каким-то чудом все получилось. Каждый сантиметр спуска Джек сопровождал ласковыми уговорами. Брайони уставилась на его широкую грудь. На рубашке не хватало одной пуговицы. В расстегнутом месте, на покрывавших мускулистую грудь волосах, сверкала капелька золотой краски. К тому моменту, когда они достигли земли, девушка так хорошо изучила эту золотую звездочку, что теперь она будет ей сниться. В этом Брайони не сомневалась.

Когда она, наконец, добралась до нижней ветки, Джек спрыгнул на землю. Потом принял Брайони в свои объятья. Пальцы ее ног коснулись земли. Она бессильно повисла в его руках, сгорая от стыда и одновременно от ошеломляющего чувства облегчения.

Джек все еще держал ее. Открыв глаза, она опять увидела золото на его груди. Но под ногами была твердая земля, мир перестал кружиться, и Бог вернулся на небеса. Она внизу! Больше никаких разговоров с бабушкой!

— Спасибо, — прошептала она все еще прерывающимся голосом.

Джек легко коснулся губами ее волос. Успокаивающий поцелуй. Не больше. Но Дайану он, конечно, вывел из себя.

Поджав губы, она недоверчиво наблюдала за происходившим. И, наконец, дала себе волю. Словно прорвалась плотина, сдерживавшая злость.

— Ради Бога!.. И она, как говорят, знаменитый дизайнер интерьеров! Не верю. У этой женщины хватает здравого смысла только на то, чтобы лазить с детьми по деревьям… Джек, на твоем месте я бы заплатила ей и поскорей избавилась от нее!

— Ага, — рассеянно протянул он, будто отгоняя муху. Джек все еще не отпускал Брайони. Лишь чуть отодвинул ее от себя и держал на расстоянии вытянутой руки. — Брайони, теперь все в порядке?

— Я… Да. Все в порядке. Простите. Дайана права. Я сделала глупость.

— Это не глупость, — твердо возразил он. — Так бывает. Думаешь, что контролируешь свою голову, и вдруг — бац. Однажды со мной случилось то же самое. Я ходил изучать пещеры. Нас было четверо. Мы, словно кроты, прорывали ходы. Проползали целые мили на животе с фонариком на лбу. Первым — наш лидер, Крис Робертс, потом помешанная на пещерах девушка, Энджела Ирвайн, потом я и замыкающий Сэм Картер. Я побывал во множестве пещер и привык к ним. — Он нахмурился. — Совершенно неожиданно… До сих пор не могу вспомнить, как я одолел сотни ярдов до того момента, как что-то встревожило меня. Позади меня кто-то есть, и впереди меня кто-то есть, а я не могу пошевелиться. Ни за что на свете. Я даже не могу повернуться. Выступил холодный пот, не могу дышать. Энджела впереди что-то кричит, Сэм толкает меня сзади, а я словно окаменел. Как они вытащили меня из пещеры — не знаю. До сих пор мне чертовски неловко за тот случай. И до сих пор он вызывает кошмары.

Брайони поймала взгляд его темных глаз и поняла, это правда. Он знал. Он понимал. И поэтому снял ее с унизительного крючка. Она почувствовала такую благодарность, что могла бы поцеловать его. Или заплакать. Мадди обнимала ее за талию, с тревогой заглядывая в лицо, все еще не уверенная, что опасность миновала. И лишь Дайана смотрела на нее так, будто перед ней был прокисший суп. Короче, пора уходить.

— Спасибо. — Слово прозвучало формально, но в глазах Брайони светилась искренняя благодарность. Ей даже удалось сложить дрожавшие губы в улыбку. — А сейчас я поеду. Пока не натворила еще чего-нибудь.

— Вы сможете вести машину? — забеспокоился Джек. — Если хотите, останьтесь и пообедайте с нами.

Остаться и превратиться в прокисший суп? Она посмотрела на Дайану и отвела взгляд.

— Нет, спасибо. — Брайони глубоко вздохнула и собрала порванную в клочья гордость. — Я только найду Гарри. — Она нахмурилась. — Минутку. Мадди, по-моему, Гарри был с тобой.

— Да.

Мадди вздернула подбородок.

— Где он, Мадди? — Джек ласково, но твердо сжал плечо дочери. — Ты спрятала его, потому что не хочешь, чтобы он уезжал? Ты же знаешь, Гарри должен ехать домой. Гарри собака мисс Лестер.

— Раньше он оставался.

— Да. Но сегодня поедет домой.

Брайони прекрасно это понимала. Зачем теперь Джеку оставлять Гарри, а потом отвозить его к ней домой! После сегодняшнего вечера им нет необходимости снова видеть друг друга.

— Правда?

Мадди вздохнула.

— Правда.

— Ладно. — Еще один вздох. — Он в клетке с Джесси.

— Он в клетке… — почти безжизненным тоном повторил Джек.

— …с Джесси, — подтвердила девочка.

— Ты имеешь в виду… под навесом с Джесси.

— В клетке с…

Мадди не докончила фразу. Джек повернулся и помчался по двору. С занывшим сердцем Брайони последовала за ним.

Слишком поздно! Что случилось, то уже случилось.

Джек принесся к навесу первым. Брайони подбежала второй. А замыкали процессию Мадди и Дайана. Они все остановились у входа под навес и уставились на собак. Ох, нет!..

Первой прервала молчание Мадди. Она протолкнулась вперед и встала впереди отца, зачарованно открыв рот.

— Папа, почему Джесс прижалась к Гарри? Папа, с ними случилось что-то плохое?

Ничего плохого не случилось. Ни для Джесси. Ни для Гарри. Брайони в жизни не видела пару таких довольных собак. Надежда на то, что они просто побыли вместе, моментально исчезла. Их страсть прошла. Когда появились зрители, они как раз нехотя разделились. Утомленный Гарри отвалился в сторону. Джесси легла рядом с ним на солому и начала лизать своего возлюбленного.

Стоявший рядом с Брайони Джек закрыл глаза.

— Что случилось?

Теперь и Мадди встревожилась. По виду взрослых она поняла — произошло что-то важное. Она была сообразительная девочка.

— Мадди… — чуть слышно начал Джек, — разве я не говорил тебе, что Джесс должна оставаться в клетке? Что надо держать ее дверь запертой?

— Говорил. — Мадди выглядела по-прежнему озадаченной. — Но я так и делала. Я только впустила Гарри.

— Но я сказал…

— Ты сказал, что она в поре и что мы должны оберегать ее от не… — Мадди запнулась на этом слове, — от нежелаемых собак. Пока мы не найдем такую, которая может стать отцом ее щенят. Но разве Гарри нежелаемый?

Джек посмотрел на толстого Гарри, на его кустистые черные брови, на самодовольую морду и застонал.

— Это будет потрясающе, если Гарри станет отцом щенят Джесси, — уверенно заключила Мадди. — Гарри любит Джессику.

— Маделин! — Голос Дайаны подействовал на всех словно холодный душ. Даже собаки вздрогнули. — Ты ничего в этом не понимаешь. Джессика стоит тысячи и тысячи долларов. Если ее спарить с рабочей собакой с хорошей родословной и перед продажей вытренировать щенков, они тоже будут стоить тысячи. А сейчас… сейчас она спарилась с беспородным псом!