Но, вообще говоря, какого бы типа сосредоточенности ни добился практикующий, он, по всей вероятности, привяжется к ней, потому что когда сердце погрузилось в состояние сосредоточенности и пребывает в нём, налицо состояние покоя и счастья. Можно утверждать, что оставаясь привязанным к спокойствию и сосредоточенности, сердце остается свободным от проблем; и оно способно сохранять этот покой по желанию практикующего в зависимости от уровня его способности к сосредоточению.

Важно иметь в виду, что когда сердце вышло из состояния покоя, оно всё ещё стремится к этому состоянию глубокого отдыха. Хотя мы располагаем достаточным спокойствием для того, чтобы медитировать, пользуясь мудростью, – и наше спокойствие достаточно для весьма действенного применения, – мы все же стараемся остаться в состоянии глубокого покоя и совсем не заинтересованы в развитии мудрости. А потому мы оказываемся привязаны к сосредоточенности и неспособны отойти от неё для дальнейшего движения.

Мудрость: Для практикующего медитацию, когда его сердце в достаточной мере успокоилось, чтобы увидеть путь, открывается правильная и ровная дорога – начало воспитания сердца таким образом, чтобы оно, применяя мудрость, раскрывалось и всматривалось в свое собственное тело, исследуя отдельные его части поодиночке или группами.

Вещи, которые не отвечают нашим надеждам, находятся внутри этого тела и связаны с ним. Заблуждения относительно живых существ и форм – это заблуждения относительно нашего тела. Термин «формы», или «санкхара», означает те факторы, функции и взаимоотношения, которые, группируясь вместе, формируют тело, личность, животное или какое-нибудь другое существо или вещь. Так например, те части, которые соединяются вместе, чтобы построить автомобиль, можно назвать его санкхарами. Под этим понятием скрыта та идея, что нет такого существа, которое соответствовало бы «автомобилю», как таковому; его нельзя обнаружить, ибо весь он представляет собой скопление санкхар. Привязанность к существам и формам есть привязанность к этому телу; отдельность от существ и форм есть отдельность от этого тела. Влюблённость и ненависть суть увлеченность телом. Нежелание умирать есть озабоченность о теле – и когда человек умер, плач и скорбь родных и друзей вызваны этим телом. Все горести и страдания человека со дня его рождения и до самого дня смерти вызваны этим телом. Дни и ночи люди и животные целыми роями мечутся туда и сюда в поисках пищи и места для жилья, поскольку такова природа этого тела.

Великая причина в этом мире – колесо, в котором вертятся люди и животные; оно никогда не даёт им возможности по-настоящему открыть глаза на природу своего состояния; это колесо подобно постоянно пожирающему их огню. Причина всего этого явления – тело. Живые существа наводнены скверной до такой степени, что оказываются совершенно неспособны вырваться из ситуации, вызванной телом. Короче говоря, вся история этого мира есть история того, что относится к одному лишь телу.

Когда сердце рассматривает тело описанным выше образом, глазами мудрости, оно переживает утомление от собственного тела и от тел других людей, от тел животных. Это переживание уменьшает приятное возбуждение человека по отношению к телу; так он отходит от укрепившейся привязанности к телу, оставляет её. В то же время он узнаёт тело и все его части такими, каковы они есть в действительности; тогда человек более не будет введён в заблуждение любовью или ненавистью к телу какого-нибудь другого человека.

Сердце, пользуясь подзорной трубой мудрости, осматривает «город тела»; оно сможет с полной ясностью увидеть «город» собственного тела, а затем и «города» тел других людей и животных; затем оно различит более детально, что все дороги, улицы и аллеи этих «городов» разделены на три аспекта, которые суть три свойства: непостоянство, страдание и отсутствие «я». Оно различит далее ещё четыре аспекта – четыре элемента: землю, воду, огонь и воздух. Такое положение имеет место во всякой части тела; в этом «городе» можно найти даже уборную и кухню.

Того, кто способен ясно видеть таким образом тело, можно считать человеком, знающим мир и понимающим все сферы существования. Способность видеть ясно внутри «города тела» во всех сферах трёх миров, «способность видеть правильно всё внутри тела» и прийти к концу всех сомнений относительно тела – называется «дхармой формы». «Дхарма формы» (рупа) означает «путь», т. е. факты или учение в применении к материи. Хотя «рупа» буквально означает «форма», на практике это слово почти всегда относится к физическому телу.

Теперь мы перейдём к рассмотрению глубокого прозрения, которое возникает из сосредоточенности в связи с дхармой ума. «Дхарма ума» – «нама» – сходным образом означает «путь», «факты», «учение» в его применении к уму. «Нама» буквально означает «имя»; но в обычных случаях слово понимается как относящееся к психическим составным частям пяти агрегатов – к чувствам, восприятиям, формациям и сознанию. Дхарма ума в целом включает в себя ведану, саньню, санкхару и виньняну – четыре агрегата из пяти. Это и есть ум; он тоньше агрегата формы. Нельзя взглянуть на эти агрегаты ума глазами; но мы подходим к их познанию при помощи сердца. Более точно эти агрегаты определяются следующим образом:

ведана означает те предметы (или чувства), которые переживаются сердцем и бывают иногда приятными, иногда неприятными, а иногда нейтральными;

саньня означает восприятие и включает в себя память и воспоминания;

санкхара означает психические формы, волевые действия, отношение ума к объектам, кроме качества чувства и восприятия;

виньняна означает сознание или познание форм, звуков, вкусов, вещей, прикасающихся к нам, а также психических объектов, например, именно того мгновенья, когда эти предметы приходят в соприкосновение соответственно с глазом, ухом, носом, языком, телом или сердцем.

Эти четыре психические дхармы суть виды деятельности сердца; они приходят из сердца, и если сердце еще не обладает осторожностью, они также оказываются его обманщиками; таким образом они становятся предметами, способными скрыть или затемнить истину.

Исследование этих четырех дхарм психической жизни должно быть произведено при помощи мудрости, целиком и полностью в понятиях трёх характерных свойств; ибо в любом видоизменении эти агрегаты всегда имеют в наличии внутри себя три характерные признака. Но при исследовании агрегатов можно рассматривать их поодиночке, или воспользоваться каким-то одним предпочтительным свойством из трех, или исследовать все их сразу, потому что каждый из них и из свойственных им характерных признаков являет собой аспект дхармы, и все они взаимно связаны и родственны. Таким образом, если мы будем исследовать только один из агрегатов или характерных признаков, это приведёт нас к пониманию и глубокому проникновению во все другие агрегаты и характерные свойства – к такому же, как если бы мы исследовали их вместе одновременно, поскольку все они имеют в качестве границы и территории благородные истины, которые как бы прямо приспособлены к ним. Ибо всякий раз, когда мы углубляемся в три свойства и в агрегаты, мы обнаруживаем там четыре благородные истины. Это подобно тому, как пища, которую мы едим, входит в один желудок, а затем пропитывает собой все части тела, всю территорию, где она используется.

Практикующий должен установить внимательность и мудрость, так чтобы вступить в близкие и тесные взаимоотношения с дхармой ума – которая и есть эти четыре агрегата. Агрегаты все время меняются, ибо они появляются на свет, остаются некоторое время, а затем умирают и перестают существовать; будучи непостоянными, они также полны страдания и безличны, лишены «я». Такова манера их проявления и провозглашения своей истинной природы; но у них никогда нет времени остановиться и взглянуть на свою природу; нет времени успокоиться, нет даже одного мгновенья тишины. Внутри и вовне, повсюду, в каждой сфере, они в один голос провозглашают свои непостоянство, неудовлетворительность и отсутствие личности; они отвергают страстные желания живых существ – что означает, что у них нет обладателя. Они провозглашают свою постоянную независимость и свободу, утверждая, что всякий, кто в силу заблуждения привяжется к ним, встретит только страдание, подавленность и печаль, которые наполняют его мысли и сердце, пока горестные слезы не уподобятся разлившейся реке; так будет продолжаться до тех пор, пока живые существа остаются окутанными заблуждениями и пойманными в ловушку. Однако нелегко установить, что именно агрегаты суть источник слез для тех, кто погружен в заблуждение.