Так госпожа Мария Райхе, разум которой сегодня начал слабеть от старости, снова осталась совсем одна. И я не раз задавал себе вопрос, почему многочисленные и интереснейшие геоглифы в районе Пальпа (который расположен к северу от Наска, но является неотъемлемой частью единого макрокомплекса) так и не стали объектом исследований Марии Райхе и не упоминаются в ее объемистом научном труде. Ответ весьма прост: перу самой Марии Райхе принадлежит лишь часть книги, вышедшей в свет в 1993 г. Людям, более близко знакомым с Марией Райхе, нелегко понять ее решение обзавестись приемной дочерью. При этом речь идет не о какой-нибудь бедной индейской девочке, удочеренной пожилой приемной матерью, а об удочерении взрослой женщины.

Имя этой счастливой избранницы, сумевшей вызвать любовь и нежность Марии Райхе, — Анна Когорно. Мне трудно судить, какие факторы сыграли здесь решающую роль, но ясно одно: речь идет о солидном состоянии госпожи Райхе.

А на равнине Наска тем временем ничего не изменилось. У тех немногих, включая меня, которые еще что-то могут, связаны руки. «Фонд Райхе» и комиссия по охране памятников Наска, по всей видимости, не проявляют к этому особого интереса. Зато приемная дочь Марии Райхе с недавних пор держит себя так, словно «Фонд Райхе» вместе с плато Наска и всеми его окрестностями являются ее личной собственностью. Как же могут серьезные ученые работать в таких условиях?

Нет никаких сомнений, что в долинах вокруг Наска, в особенности — в долине Ингенио, на протяжении нескольких тысяч лет существовали сменявшие друг друга древние культуры. Археологи говорят о культурах от Наска 1 до Наска 7. На сегодняшний день известны остатки более 500 поселений. Разброс в их датировке довольно широк — от 800 г. до н. э. до 1400 гг. н. э. Бесспорно одно: район Наска был заселен с давнего времени, и в пампе жили представители культур Наска 1 — Наска 7. Сегодняшняя долина Ингенио некогда была испещрена полосами, узкими линиями и трапецеидальными участками. Взгляд с борта самолета позволяет наблюдателю сразу же заметить на земле узкие борозды, лежащие у самой воды и никогда не заливавшиеся ею. На какой-то миг они исчезают из вида, а затем вновь появляются — линии, частично закрытые сочной зеленью растительности. Этот факт как будто должен был бы удивлять нас, ан нет. Необходимо помнить о том, что сегодня творится в долине Ингенио. А творится здесь вот что: на полях устроены каналы искусственного орошения. Древние просторы бороздят тракторы, оставляющие глубокие следы в почве. Но вот здешние почвы несколько лет подряд не орошали;им дали отдохнуть. И не успели поля толком просохнуть, как на их поверхности — надо же такому случиться! — вновь проступили контуры древних линий. Это решительно противоречит всем утверждениям о том, что полосы образовались единственно в результате удаления с поверхности камней и щебня, чтобы обнажился скрытый под ними нижний слой почвы. Впрочем, на высохших участках долины Ингенио уже больше не видны древние параллельные линии и лабиринты: тракторы основательно «расчистили» почву и продолжают свой разрушительный труд.

Много тысячелетий назад люди пользовались глиняной посудой, черепки которой поддаются весьма точной датировке. Идея! Нельзя ли таким же путем установить, когда же возникли эти загадочные полосы?

Именно так археологам из Иллинойского университета в г. Урбана, США, удалось установить время возникновения полос. Как уже было сказано, строители полос должны были непременно приносить с собой в пустыню воду, и поэтому в почве наверняка можно найти мелкие черепки древней керамики. Однако упорные поиски керамических черепков дали весьма неожиданные и противоречивые результаты. Действительно, ученые нередко находили между камнями осколки глиняных кувшинов. Началась долгая и кропотливая работа по датировке нескольких сотен керамических черепков. Если на какой-нибудь полосе было обнаружено много следов материальной культуры под условным названием Наска 1, то, если следовать этой логике, такую полосу необходимо отнести к керамической культуре Наска 1. А между тем археологи с досадой находили там керамические черепки, относимые к весьма и весьма разнымэпохам. Как же быть? Неужто жители культуры Наска 4 нарочно приходили сюда, чтобы проложить свои полосы поверх прежних и разбить здесь свои злосчастные керамические кувшины? Или у представителей культуры Наска 5 остались от их далеких предков огромные запасы старых кувшинов и плошек, и именно их-moони и перебили, направляясь походным маршем по пустыне к месту строительства? Древняя керамика у людей более позднего времени? Таких примеров здесь хоть отбавляй. С другой стороны, более четверти всех полос и линий вообще невозможно датировать подобным образом, поскольку на них «не было найдено никаких остатков керамики» или «глиняные черепки подверглись настолько сильной эрозии, что по ним невозможно определить, к какой эпохе они принадлежат».

На мой взгляд, подобные методы датировки, несмотря на все кропотливые труды, мало что дают. Древнейшие полосы вполне могли существовать здесь уже много веков, когда сюда явились мигранты-подражатели, повторившие труды прежних строителей. Наска к тому времени могла стать священным местом, чем-то вроде центра массового паломничества. В конце концов, это место действительно является уникальным в своем роде. Поэтому сюда на протяжении многих веков приходили люди, а поскольку здесь царила невыносимая жара, они приносили с собой глиняные кувшины с водой и, естественно, роняли и били их. Иногда усталые строители попросту бросали пустые кувшины, поскольку ценили их не дороже, чем мы с вами — пустые пластиковые бутылки из-под минеральной воды. И вот мы сегодня находим эти черепки и пытаемся реконструировать по ним «точные» датировки. Ялично придерживаюсь точки зрения, что те полосы, на которых можно найти оолыне керамических черепков, чем на других, и являются наиболее древними, поскольку сюда на протяжении многих веков приходили люди, чтобы собственными глазами увидеть загадочные древнейшие объекты. Однако и эта гипотеза никак не объясняет, почему существуют линии протяженностью 23 км, почему одна из полос разделяется на три и резко обрывается на краю горного хребта, или почему зигзагообразные линии в некоторых местах не исчезли даже после того, как поверх них впоследствии были проложены широкие полосы.

Другой момент, вызывающий у меня раздражение, заключается в том, что различные археологи и представители официальной науки, изучающие регион Наска, сосредоточивают все свое внимание исключительнона самом плато Наска. Между тем само плато Наска нередко содержит всего лишь имитации творений куда более древней «культуры создателей полос», которая первоначально была сосредоточена в районе Пальпы. Наска по сравнению с районам Пстыт— это всего лишь бледное подражание, неумелое повторение некоторых сюжетных рисунков и скопления полос и линий. На плато Наска, которое, заметим в скобках, отнюдь не всегда является плоским, как стол, просматриваются контуры полос, все всякого сомнения, созданные путем удаления поверхностного слоя камней. Даже в наши дни по сторонам их видны канавки. Они вовсе не являются никакой загадкой, и любой специалист прекрасно знает, как они были созданы.

Напротив, в районе же Пальпы, находящемся в каких-нибудь десяти минутах полета от Наска, сохранились следы рисунков и разметки местности, сам вид которых настолько явно провоцирует ассоциации с небом, словно хочет вконец одурачить нас. И хотя здесь речь идет о плато Пальпа, оно являет собой лишь небольшую часть всего района. Дело в том, что Пальпа находится в горах, а полосы — на искусственно срезанных холмах. Между «холмами с полосами» раскинулось немало узких долин. Эти пространства с их плавными очертаниями — пример идеального использования уровня ландшафта. А еще здесь, как и в Наска, отсутствуют нахоженные тропы, проложенные прилежными, как муравьи, строителями — тропы, которые должны были бы существовать здесь по всем законам логики.