Литмир - Электронная Библиотека

Странные мысли для того, кто может прямо сейчас стать просто мертвым. А бывают мертвые калеки? Или мертвые вновь становятся равными? Богатые и бедные, здоровые и больные? Нельзя же сказать «этот мертвец не умеет ходить» или «этот покойник ослеп на правый глаз». Конечно, не умеет, конечно, ослеп. Могу добавить, что он еще и не дышит. Одним словом, инвалид.

Весь этот бред несся в моей голове в то самое время, как я смотрел на пулю, впившуюся в грудь Андрея. Дыра на униформе была, да и на коже дыра тоже присутствовала, но похоже, что продвинуться дальше пуле не хватило сил. Все-таки бланки-бронежилеты, судя по всему, выпускали не только для психологического давления на солдат. Похоже на то, что они действовали.

Я рывком дернул коляску в сторону, уходя с линии огня, если Андрей решит добить нападавшего. Почему-то я был уверен, что тот уже падает, сраженный выстрелом в упор.

Меня ждал сюрприз. Даже целых два сюрприза. Во-первых, теперь я понял, где я видел этого громилу. Конечно, на лестничной клетке квартиры родителей, в последний день моего там проживания. И он к моему поспешному съезду с занимаемой жилплощади имел самое непосредственное отношение.

Второй сюрприз заключался в том, что он тоже стоял. Выстрел принес ему не больше вреда, чем Андрею.

«Долбаные боевики, – подумал я. – Накачались бланками так, что даже боли не чувствуют».

Это правда. На их лицах сейчас можно было найти удивление, ярость, может быть, страх, но никак не боль.

Я считал, что откатился вовремя. Оба противника имели еще много патронов, и мне не хотелось, чтобы мной воспользовались в качестве естественной преграды-укрытия.

Я ошибся, ожидая дуэли на пистолетах в упор. Кто-то выпустил сразу очередь, тихую из-за глушителя, из того прохода, откуда только что прибежал Андрей. Может быть, он и не умер сразу, но охранника отбросило на пол, и по его неестественной позе я моментально определил, что больше на него рассчитывать не приходится.

– Ну что, сучонок, – ухмыльнулся «гость с лестничной клетки», – добегался?

Он поднял пистолет, и я еще раз поразился размеру шумоподавителя, который был чуть ли не длиннее ствола.

А потом я сделал то, чего меньше всего можно ожидать от калеки, прикованного к инвалидному креслу.

* * *

В последний момент Гость попытался отступить. Не успел.

Когда коляска начала падать, у него, как и у любого, возникло два противоположных рефлекторных позыва. Первый – оттолкнуть падающий предмет, второй – отступить. Для людей, не способных, а чаще просто недостаточно тренированных, принимать в таких случаях однозначные решения, подобная дилемма является катализатором для впадения в ступор.

Надо признать, что громила из ступора вышел. Слегка поздно, но вышел. Изначально мне хотелось попасть ему по коленям, но пришлось ограничиться лишь ступнями. Я управлял падением до той степени, до которой мог контролировать свое транспортное средство, в кое производители, конечно, не закладывали возможности подобных трюков.

В последний момент мне удалось все же «спланировать» так, чтобы ребристая поверхность подлокотника рухнула ровно на подъем стопы. Ботинки у бандита оказались хиловаты. Неплохи для быстрого передвижения, но не для защиты от нападений диких колясок. Я еще добавил свой вес – не сказать что большой, особенно по сравнению с бандитом. Но тут тонкость в том, что весь этот вес, и мой, и коляски, в одно мгновение сосредоточился на очень узком участке подлокотника, превратившемся в авангард моей атаки.

В ступне, оказавшейся прямо подо мной, что-то отчетливо хрустнуло. Впервые подобное членовредительство меня откровенно порадовало. Похоже, мы с Гостем сравнялись в физических возможностях, хотя бы на время. Вряд ли он теперь сможет ходить намного лучше меня.

Из своего лежачего положения я посмотрел снизу вверх. Пришла моя пора впадать в ступор. Хотя было очевидно, что ступня у налетчика раздроблена, на его лице не отражалось ни капли боли. Лишь раздражение, переходящее в ярость.

Похоже, сейчас весь остаток его обоймы окажется во мне.

И как назло, я из своей кожи дубленую шкуру сделать как-то не удосужился. Не стояло у меня это в списке приоритетов.

Я откатился в сторону именно в тот момент, как Гость сделал первый выстрел. Как-то вывернулся, пихнул коляску, стараясь еще и сбить его с ног, и откатился, оказавшись прямо с лежащим рядом Андреем. То ли мертвым, то ли просто без сознания, проверять у меня времени не было. Тем более что в кратчайшие сроки я мог оказаться в похожем состоянии.

От первого выстрела я улизнул, вторым промахнулся сам Гость. Я лишь слегка помог, еще раз толкнув рукой коляску в его сторону и сбив ему прицел. Другая моя рука, шарившая по полу в поисках чего-нибудь потяжелее, наткнулась на пистолет, зажатый в руке Андрея.

Я успел выдернуть его, к сожалению, лишь за дуло. Тут уж либо постараться перехватить его поудобней и вступить в дуэль с грабителем, получив по дороге, еще до того как я успею положить руку на рукоять и дотянуться до спускового крючка, пару-тройку пуль. Либо… Я следовал изначальному плану: раз уж нашел что-то тяжелое, то и воспользовался, кинув пистолет в громилу, метя в голову.

Попал. Что спасло меня от третьей пули, лишь ожегшей плечо. Рукав начал намокать, – но это ерунда для человека, только что смотревшего прямо в дуло глушителя. Пуля предназначалась моей голове, не руке.

Где-то на фоне, далеко-далеко от места основных событий, участились выстрелы. Я даже не стал обращать внимания на странность этого шума. То ли грабители не поделили что-то между собой, то ли решили пострелять по упаковкам с бланками. Бесполезно, кстати говоря: контейнеры, скорее всего, выдержат и пулю.

Следующий выстрел моего оппонента должен стать последним. Так что мне извинительно, что я не слишком уделял внимание декорациям, на фоне которых это все происходило.

Отлетевший от лица Гостя пистолет вновь лежал неподалеку от меня. И его рукоять манила. Ну и не ждать же пули! Шансов никаких, но попытаться все же стоило.

Я дернулся за трофеем, вложив в рывок всю скорость, на которую оказался сейчас способен.

Конечно же, я не успел.

* * *

Хлопок от пистолета с глушителем трудно спутать с чем-то другим. Если, конечно, тебе пришлось послушать его несколько раз до этого. Если пару из этих раз ты видел дуло этого самого глушителя. Не спутаешь. Он может быть тихим, этот выстрел, может затеряться в городском шуме, или на него просто не обратишь внимания, если не ждешь. Но спутать его нельзя.

Сейчас хлопка не было. Только щелчок, ровно в тот момент, когда я начал поднимать оружие Андрея.

В отличие от охранника, Гость не перезарядился.

И вот теперь я увидел на его лице не только ярость и раздражение, но и страх. Пусть и не боль, что я бы предпочел, но страх – тоже сойдет.

Я выстрелил. Уже зная, что грудь у него прикрыта, и в надежде на то, что в каких-то частях тела подкожная броня все же слабее, я сделал два выстрела по коленям, еще два в пах – и лишь после этого перевел дуло на голову, выпустив в нее оставшуюся часть обоймы. Нажал на курок еще несколько раз после первого сухого щелчка, за которым больше не следовал выстрел. Три щелчка, я запомнил. И лишь после этого мой злой ангел-преследователь начал падать.

К моему глубокому облегчению, молча. Каких-нибудь сантиментов вроде «ты меня подстрелил, калека» я бы просто сейчас не выдержал.

Но, похоже, тут было кому поговорить и вместо него.

– Оружие на пол, быстро, – сказали сзади. Видимо, не доверяя моему слуху, еще и прижав горячее дуло к моему затылку. Горячее, точно: волосы начали шипеть и завоняли, подтверждая, что это никак не пенал от авторучки, а оружие, которое только что стреляло.

Надо полагать, способное выстрелить и еще. Тут сложно лишь начать, а если уж заведешься…

Я выпустил пистолет из пальцев. Он глухо ударился о бетонный пол. Холодноватый, как я только что понял. Наверное, почувствовав разницу с ожогом на затылке.

10
{"b":"149514","o":1}