Констебль вздохнул. В отдалении слышался визг тормозов; у ворот останавливались другие машины.

Вскоре в гостиной послышались новые голоса. Потом дверь кухни открылась, и Монти едва не закричал от ужаса: вошла его бывшая жена.

Покойник на диване – находка очень неприятная. Но сейчас Монти пережил настоящий удар. Он вытаращил глаза, а челюсть у него отвисла, совсем как у мертвеца на диване. Он почувствовал, как кровь отливает от лица. Закружилась голова…

– Только этого не хватало! – буркнул он себе под нос. Неужели сегодня ему суждено повсюду натыкаться на покойников? Сначала один жмурик в гостиной, а теперь на кухню влетает привидение…

– Что с вами? – участливо спросил констебль, кладя руку на плечо Монти.

– Ничего, – громко ответил Монти. – Этого не может быть, и вам все показалось.

– Сэр, к сожалению, в соседней комнате лежит труп. Вам не показалось.

Монти раздраженно отмахнулся, надеясь, что колебание воздуха прогонит фигуру, стоящую на пороге.

Вот уже лет десять, как Пенни ушла от него. А четыре года назад она и вовсе ушла из жизни… Тогда к нему приезжала Бриджет. Она сообщила ему о смерти Пенни и спросила, пойдет ли он на похороны. Конечно нет, ответил он тогда. Бриджет обвинила его в черствости и довольно сурово заметила: даже бывшая жена заслуживает, чтобы ей отдали последний долг. Но Пенни бросила его, потому что он был эгоистом, дураком, упрямцем, не желавшим мириться. Во всяком случае, тогда дело зашло слишком далеко и изменить что-либо было уже невозможно. Глядя на ее гроб, он думал только об одном – о собственных недостатках. Поэтому Монти и ответил Бриджет: о том, чтобы он поехал на похороны, и речи быть не может. Ему не позволят колени. Расстались они не по-хорошему, как пелось в песне, «и дружба врозь». Правда, он ссорился с Бриджет не в первый и уж точно не в последний раз. Бриджет может действовать только напролом, и ничто не способно сбить ее с курса. Монти ее прекрасно знал. Стоит уступить ей хоть в малости, и она снова начнет вмешиваться в его жизнь.

Теперь здравый смысл подсказывал ему, что перед ним не призрак, а живая молодая женщина, правда до странности похожая на его бывшую жену. У него где-то есть свадебная фотография, на которой Пенни выглядит точь-в-точь как эта девица. Правда, после того, как Пенни от него ушла, он спрятал все фотографии, а после ее смерти сжег их. Конечно, на фото Пенни была в свадебном платье, а девица щеголяла в том, что сильно смахивало на мужской костюм, – брюки в полоску и такой же пиджак. Но если не считать одежды – вылитая Пенни в молодости: роста чуть выше среднего, хрупкого телосложения, но жилистая, похожая на терьера. Коротко стриженные волосы темно-рыжие, заостренный подбородок. В широко расставленных серых глазах светится ум. Под пиджаком мужского покроя Монти разглядел яркую – на его взгляд, пожалуй, даже слишком яркую – коричневато-желтую рубашку с широким воротником. Благодаря рубашке, рыжим волосам и стрижке «паж» она была похожа на духа осени. Монти пожалел, что у него под рукой нет карандаша и бумаги; он бы непременно зарисовал ее. Много воды утекло с тех пор, как он делал наброски или рисовал. В прежние времена он иногда рисовал Пенни, но тогда они были молоды – много лет назад.

– Вы кто такая? – робко спросил Монти, уступая нелепому любопытству.

– Инспектор Джессика Кемпбелл, – представилась девица и, обернувшись к констеблю, добавила: – Вы свободны. С ним поговорю я.

Констебль встал, не скрывая облегчения, и оставил их одних.

– Вам нехорошо? – Девица, похожая на Пенни, озабоченно склонилась над ним. Неужели она в самом деле инспектор полиции? – Хотите чаю? – продолжала она.

Монти с трудом взял себя в руки.

– Спасибо, я чувствую себя так, как и положено в подобных обстоятельствах, – ответил он. – Чаю я не хочу. Я бы пропустил еще стаканчик виски.

– Сколько стаканчиков вы уже пропустили? – спросила она, становясь еще больше похожа на его бывшую жену.

– Всего один, – ответил Монти, как в прошлом много раз отвечал Пенни. – И почти все пролил, когда чертов покойник вдруг зевнул. – Он махнул рукой в сторону открытой двери; вдали виднелся диван вместе с его жутким обитателем.

– Представляю, какое вы пережили потрясение, – сказала инспектор Кемпбелл. – Но по-моему, чай будет вам полезнее.

Не только потрясение, но и множество других непредвиденных и необъяснимых обстоятельств заставили его взорваться.

– Не хочу я чаю! – закричал Монти. – Дьявол меня побери, почему всю жизнь меня окружают женщины, которые лучше меня знают, что мне нужно? Мне нужно виски! – Он бросил на нее испепеляющий взгляд.

В ответ инспектор Кемпбелл добродушно кивнула:

– Что ж, по-моему, вы неплохо справляетесь.

Гнев Монти улетучился так же быстро, как и пришел.

– Простите, не сдержался, – извинился он. – Но ведь немного виски мне не повредит, верно?

– Верно, мистер Бикерстаф. Думаю, немного виски вам не повредит.

Через несколько минут, после того как Монти принесли виски, она начала задавать вопросы. Чего и ждать от полицейских? Монти велел себе держаться.

– Мистер Бикерстаф, вы живете здесь совсем один?

– Да… Кстати, можете называть меня Монти, – сказал он. – По-другому ко мне никто не обращается.

Инспектор Кемпбелл улыбнулась.

– Монти, вы не могли бы сегодня переночевать где-нибудь в другом месте? Может быть, у вас где-нибудь неподалеку живут родственники?

– Почему мне нельзя остаться здесь, в собственном доме? – спросил он.

– Едва ли вам захочется оставаться здесь сегодня одному после… того, что случилось. – Инспектор кивком указала на гостиную. Тут Монти сообразил, что его шезлонг, в котором он устроил себе постель, стоит совсем рядом с диваном. Инспектор, похожая на Пенни, права. Сегодня ему совсем не хочется ночевать дома. – Нет ли у вас поблизости друзей, знакомых? – продолжала инспектор Кемпбелл.

– Нет, – буркнул Монти. – Нет у меня никаких друзей.

– Если хотите, мы снимем вам номер в отеле, – предложила она.

Монти презрительно фыркнул:

– Сначала попробуйте найти такой отель, в который меня пустят!

Судя по выражению ее лица, его аргумент показался ей вполне веским. Правда, вслух она сказала:

– Насколько я понимаю, вы не знакомы с покойным. Так вы сказали констеблям, когда они к вам приехали.

– Никогда его раньше не видел, – подтвердил Монти.

– Он появился, пока вас не было дома?

– Ну да, я выходил… в город. Я хожу в город почти каждый день.

– Сколько же времени вы отсутствовали? – спросила она.

Время почти ничего не значило для Монти. Он посмотрел на инспектора исподлобья и ответил:

– Не знаю я. Часа три, четыре… Перекусил в пабе – колбасу с картофельным пюре – и еще немного посидел там, почитал газету. Паб называется «Роза и корона». Владелец всегда выкладывает на стойку пару газет, если кому вдруг захочется почитать. Конечно, ничего серьезного у них не найти. Ни «Телеграф», ни «Таймс». Обычно в их газетах больше картинок, чем текста, но все лучше, чем ничего, а газеты у них бесплатные. Потом я ходил за покупками. Можете справиться в супермаркете. Там меня все знают. Они подтвердят, что я там был. То же самое – в «Розе и короне». – Монти нахмурился. – И почти сразу, как пришел домой, наверное через несколько минут, я его увидел.

– Когда вы отправлялись в город за покупками, в доме никого не было? Как он попал внутрь?

Монти пожал плечами:

– Через парадную дверь, наверное.

– Как он ее открыл?

– Дверь у меня плохо закрывается, – объяснил Монти. – Дерево разбухло. Конечно, ночью, перед тем как лечь спать, я запираюсь на замок. А днем просто прикрываю. Ее кто угодно может открыть, если хорошенько толкнуть.

– Ах, как нехорошо! – Инспектор Кемпбелл укоризненно покачала головой. – Значит, вы оставляете дом незапертым?

– Да что у меня красть-то? – удивился Монти. – А в гости ко мне никто не заходит… почти никто. Кто сюда придет? – Странность вопроса дошла до него, и он снова презрительно фыркнул: – Ну да, вы, наверное, скажете: тот тип ведь вошел!