С этим мужчина спорить не смел.
Гаанос ударил через некоторое время, устремившись первым отрядом к стене, и пытаясь пробить её каменную неприступность. Было ясно одно: если воинам Гааноса удастся пробиться внутрь города, Эльгионцам будет не выстоять. Тьма окружала Гаанос и его армию, опускаясь с самих небес, клубясь вокруг армии, перекрывая всё вокруг. Он вёл за собой Тьму, противиться которой было почти невозможно. И Эльгионцам ничего не оставалось, как встать против него, пытаясь хоть на какое-то время оттянуть неминуемую гибель, чтобы найти выход.
- Ретт, началось, - воскликнула Илфи, вбегая в дом, который занял мужчина. Он сидел рядом с постелью Мелиссы, сосредоточенно рассматривая нож. Проводил по его рукоятке пальцами, словно пытался найти ответ на вопрос о том, как они могут выбраться отсюда. Мужчина вскинул голову, не сразу понимая, что имеет ввиду Илфийа.
- Гаанос начал нападение, - прошептала девушка, и по её виду можно было сказать, что она растеряна.
Ретт застыл на пару секунд, чувствуя, как по телу прошла волна адреналина от предвкушения того, что будет дальше, а потом сорвался с места, на ходу укладывая Самаар в ножны, и устремился к выходу. Илфи следовала за ним по пятам. Эльгионцы уже собирались на первой улице, прислушиваясь к тому, что происходило снаружи. На лицах была написана неподдельная тревога, а каждый удар в стену, сопровождающийся раскатом грома, каждый из них встречал вздрагивая.
Ретт подбежал к одной из бойниц, тут же отступая назад. Свет лился из них, не давая воинам Гааноса подойти вплотную. Боролся против окружающей их Тьмы, вырываясь наружу и защищая тех, кто пришёл сегодня сюда сражаться. Но всё равно, тёмные воины пытались уничтожить преграду скал, чтобы добраться до Эльгионцев и поглотить их своей Тьмой.
- Нападаем первые! – скомандовал Ретт, поворачиваясь к Бруонам и отдавая им приказ, и пятеро могучих воинов тут же устремились к бойницам, забирая энергию у света и направляя во врага смертоносные лучи. К оставшимся свободным бойницам побежали Эльфийоны, доставая на ходу дискрейны и с силой бросая их в тёмных воинов. Те падали, оружие возвращалось обратно, но на смену им тут же устремлялись новые сгустки Тьмы, которые с утроенной силой начинали пробивать себе путь к Эльгионцам.
Закипела битва, была развязана война, которой в любом случае предстояло стать последней. В какую пользу ни был бы решён её исход.
Со временем воины Гааноса поняли, что можно бить Эльгионцев их же оружием. Они перехватывали дискрейны до того, как те возвращались к хозяевам, и безошибочно бросали их в бойницы. Потекли мучительные минуты жаркого боя, которые казались мгновениями, тянущимися бесконечно. Илфи бегала от одной бойницы к другой, крича что-то своим людям, которые теперь всё чаще прерывались на то, чтобы убрать в сторону трупы своих товарищей. Она яростно стирала бегущие по лицу слёзы, которые беспрерывно бежали сплошным поток при виде убитых и покалеченных товарищей, а на лице её были написаны такие страдания, что сердце Ретта сжалось.
Нет, им не выстоять так, слишком велики потери, слишком огромная опасность исходит от воинов Гааноса, нужно было искать другой выход, но мужчина не мог понять, что им делать дальше.
- Маалун! – крикнула Илфи, вскидывая руку вверх и ловя свой дискрейн, который прилетел из бойницы. – Беги к храму! Помощь придёт оттуда!
И снова отвернулась, бросая оружие в не видимого отсюда врага. Ретт обвёл взглядом страшную картину: настоящий хаос, который царил в этом месте. Покалеченные и убитые существа, вернуть жизнь которым уже будет невозможно. Крики, свист оружия, мелькающие лучи, искрящие от соприкосновения друг с другом. Но что может дать храм? Не лучше ли будет остаться здесь и помочь чем он сможет?
- Беги! – снова развернувшись в его сторону, выкрикнула Илфи, и столько неподдельного отчаяния было в этом крике, что Ретт не смог больше стоять на месте. Он развернулся и побежал к храму.
Всё здесь было таким безмятежным, как будто и не было ничего того, что Ретт только что видел собственными глазами. Не было крови, страха, боли. Сюда не доносились никакие звуки из тех страшных звуков битвы, что звучала жутким оркестром возле бойниц. Свет всё так же лился неспешно, поднимаясь вверх.
Мужчина вдруг почувствовал себя на удивление глупо. Он здесь, в мифическом спокойствии, в то время, как там идёт бой, и вся надежда у Эльгионцев только на него. Он постоял так ещё немного, пытаясь прислушаться к тому, что происходит кругом и уловить в этой тишине ответ на невысказанный вопрос о том, откуда ждать помощи. И когда ответом ему была всё та же тишина, развернулся и направился в сторону выхода. И в этот момент что-то неуловимо изменилось кругом. Не было никаких звуков, которые бы дали понять, что что-то поменялось, но пространство кругом стало иным. А потом каменный купол стал расходиться в стороны, медленно раскрываясь, и сверху вниз устремился всё тот же поток золотистого сияния. И в этом потоке застыл, неспешно помахивая крыльями, Тарон, который медленно спланировал вниз. А следом за ним спустился ещё один, чуть меньше размером. Птицы-драконы пришли на помощь защищать свой мир…
Глава 28
Тарон неспешно помахивал крыльями, будто зависнув в воздухе и медленно приземляясь возле Ретта. Маалун протянул к нему руку, касаясь его чешуйчатой головы, и дракон склонил её перед ним, признавая превосходство и главенство человека. Вторая птица была чуть меньше размером и, очевидно, волновалась больше птицы Ретта. Крылья чуть подрагивали, а большие глаза попеременно осматривали помещение, словно ища потенциальную опасность.
- Оххх, - неожиданно послышалось позади Ретта, и мужчина обернулся на звук. Илфи стояла неподалёку, глядя на драконов круглыми от удивления глазами. Ретт вспомнил о том, что Эльфийоны считали его птицу-дракона уникальным существом, которое ему удалось подчинить, так же, как и Бруонов с леоренами, – Они пришли помочь нам…- Выдохнула девушка, и это был не вопрос.
- Да, но я не знаю, что они могут, - проговорил Ретт, поглаживая голову Тарона. Тот прикрыл глаза, подрагивая всем телом от нетерпения.
- И я не знаю, - покачала головой Илфи, размышляя, - Мы всегда были уверены в том, что Тарон единственный в своём роде, а оказалось…
Девушка перевела взгляд на вторую птицу, и так помахала крыльями, словно соглашаясь с тем, что Эльфийоны были неправы в своих суждениях раньше. А потом птица сделала один медленный шаг в сторону Илфи и, подойдя к ней, осторожно присела, будто приглашая устроиться на её спине.
- Это просто безумие, - прошептала девушка, осторожно протягивая длиннопалую ладонь и прикасаясь к крылу дракона, - Безумие.
- У нас нет иного выхода, - уверенно проговорил Ретт, устраиваясь на спине Тарона и обхватывая его за шею, - Я думаю, что птицы предлагают атаковать Гаанос с воздуха.
- Но нас всего двое, - горько прошептала Илфи, залезая на свою птицу и пытаясь устроиться удобнее. – Всего двое. К тому же, ты очень ценен для этой войны, помни это, Ретт.
- Доверься Таронам, я думаю, они знают, что делают, - уверил её Ретт, и его дракон взмыл в воздух, распахивая крылья.
Позади них в Реиаате оставались почти все жители Эльгиона, они дрались бок о бок за свой мир, чтобы он имел право на существование, и сейчас Ретт чувствовал себя неуютно в относительной безопасности. Он сидел на Тароне, оглядывая пространство вокруг себя. Всё казалось таким безмятежным, что порой весь тот ужас, что обрушился на Эльгион, казался всего лишь сном, но, тем не менее, они сейчас направлялись за помощью, а, значит, ничего им не приснилось, и Эльгиону и вправду угрожала жуткая смертельная опасность.
Небо было всё таким же зелёным, планеты неспешно двигались по нему по своим орбитам, внизу, над бесконечным морем скал плыл золотистый туман, и всё, что напоминало об угрозе Гааноса – тьма, сплотившаяся позади них.
Ретт боялся, и отчётливо понимал, что боится больше всего за Мел. Никто из оставшихся позади них существ не вызывал в нём подобных опасений. Быть может, всему виной было ощущение того, что он стал причиной её состояния, в котором она теперь находилась, а может, ему невольно вспоминалась жена, которая обрела здесь последний приют.
