— И сам бы себя охранял? — спросил Робби с хриплым смешком.

— Именно, — совершенно серьезно ответил Айден.

Он стал развязывать узлы, которыми Робби был привязан к стулу. — Я хочу, чтобы ты надел на себя форму часового. Шляпу его надвинь на глаза.

— То есть ты хочешь сказать, что снаружи нас не ждет вооруженная подмога?

— Как же, я привел с собой кухарок. Бонни Моват, например, будет лупить всех по головам своей гладильной доской.

Его шутка снова вызвала у Робби скрипучий смех. Развязав, наконец, узлы, Айден положил руку ему на плечо.

— Здесь только мы с тобой, парень. Одни. Если ты не справишься, нам конец.

— Ради своей свободы? Конечно, справлюсь, — гордо заявил Робби. Он попытался сесть ровно и вздрогнул от боли. — Дай мне еще пару секунд.

— Ну все, ты это осилишь, — сказал Айден, скорее чтобы убедить себя, чем Робби.

Если Робби провалится, их всех ждет неминуемая гибель. Назад дороги нет. И он стал дальше объяснять ему свой план.

— Часовой сменится в четыре. Небо затягивает тучами. Бьюсь об заклад, кто бы ни пришел тебя сменить, он будет сонным. Молчи, держись прямо, и ты сойдешь за часового.

Робби потер ноги, пытаясь восстановить кровообращение и испытывая довольно болезненные ощущения.

— Сойду за часового?

— Ага.

— И что потом?

— Потом покинешь имение.

Робби уставился на него, разинув рот.

— Ты много сегодня выпил?

— Нет. Просто сам это придумал. Ламберт считает, что ты важен, но вот люди его служебным рвением не отличаются, а предпочитают создавать видимость работы. Они бездельничают в доме и едят тяжелую пищу. Если что-то и может заставить их встрепенуться, то только вооруженное войско, идущее по главной дороге.

Робби секунду взвешивал его слова, а затем улыбнулся, как только понял, что свобода близко, стоит только руку протянуть. Айден рад был видеть этот прилив свежих сил и бодрости.

— Так ты со мной? — вполголоса спросил Робби.

Айден нахмурился.

— Это ты о чем? — тихо уточнил он.

— Ты покидаешь Кельвин и превращаешься в настоящего борца за независимость. Я очень рад, что буду воевать бок о бок с тобой.

Айден встал как вкопанный.

— Я не могу оставить Кельвин.

Он действительно не мог. Он прикипел к этому месту душой и телом. Да, замок перешел к нему по наследству, но в то же время это была тихая гавань, которую он сам для себя создал.

— Ты не можешь остаться после того, как убил человека Ламберта. Они тебя затравят.

— Если мой план сработает, Ламберт так и не узнает, что ты сбежал.

Робби недоверчиво фыркнул.

— Узнает. Допустим, ты считаешь, что люди Ламберта тупые, но неужели ты думаешь, что эти гады не опознают своего же дружка, сидящего на моем месте?

— Там будет сидеть не он.

— А кто? Ты?

— Пэки Гиллбрайд.

Глаза Робби полезли на лоб.

— Гиллбрайд? Я знаю, у него отважное сердце, но никогда не думал, что он дурак.

— А он и не дурак. Просто мертвец.

Айден знал, что слова его могут звучать резко, но у него не было времени выбирать выражения. Однако он даже не ожидал, что Робби так на это отреагирует.

— Они что, убили его?

Робби поднялся с места — удивительно, откуда только силы взялись, — готовый принять бой.

— Нет, нет, — поспешно заверил его Айден. — Гиллбрайд умер от старости и болезни, все к этому шло. Но у меня есть план сыграть последнюю шутку, которая старине Пэки, думаю, понравилась бы. — Он быстро рассказал Робби, что задумал. — Я похороню охранника в могиле Гиллбрайда. Тем самым мы заметем все следы.

— Рано или поздно этого солдата кто-нибудь да хватится.

Айден отрицательно помотал головой.

— Ламберт решит, что тот дезертировал. Они все время дезертируют, особенно с приближением посевного сезона.

— Но мы с Пэки ни капли не похожи.

— Ты когда себя в последний раз видел? Мертвый Гиллбрайд и тот лучше смотрится. — Айден встал. — Вы оба приблизительно одинакового роста, а седину в рыжих волосах могут заметить, а могут и нет. Я предупредил Ламберта, чтоб он не посмел позволить тебе умереть, иначе быть войне. Если мой план сработает, я посоветую Ламберту как можно скорее тебя закопать, пока не разнесся слух о том, что англичане тебя убили.

— Я не...

Но Айден оборвал его возражения.

— Это единственный план, который у меня есть. Мы должны рискнуть, и времени у нас остается все меньше. — Он принялся раздевать солдата. — Если хочешь на волю, быстро натягивай на себя эту форму.

Робби стал снимать с себя одежду. Когда он переоделся, Айден приволок Пэки Гиллбрайда. Тело Пэки после смерти усохло, поэтому рубашка и куртка Робби как раз на него налезли. Айден не стал возиться с остальной одеждой и просто привязал его к стулу.

В общей сложности он провел в подвале минут десять, но за это время кто-нибудь мог заметить, что на посту у подвала нет часового. Пришло время уходить.

— Скорее, — поторопил он Робби.

Робби кивнул в знак того, что он готов.

— Когда выйдешь за пределы имения, ступай в дом к вдове Эвинг. Помнишь ее?

— Как же я могу забыть Мэвис? Мы не одну ночь с ней прокувыркались.

Айден не мог не улыбнуться. Робби все больше и больше становился похож на себя прежнего. Его избили до полусмерти, но в итоге он все равно выжил.

— Скажи ей, что я как следует ее отблагодарю, если она впустит тебя. Она пойдет на это ради меня.

— Она пойдет на это ради меня, — возразил Робби.

— Неважно, просто проследи, чтобы ей за это ничего не было, — ответил Айден и стал подталкивать беглеца к двери. — Иди первым, я за тобой.

Робби занял сторожевой пост. Айден подождал пару секунд, после чего взвалил на плечи тело мертвого охранника. Он приоткрыл дверь, прислушиваясь, и только собрался выскользнуть, как вдруг услышал голоса. Стража! Наверное, шептались те двое, что стояли под деревом.

Айден сделал шаг назад — чтобы оказаться за дверью, если кто-нибудь зайдет. Он выжидал.

Солдаты сказали что-то Робби, который только хмыкнул в ответ. Должно быть, такой ответ их вполне удовлетворил, потому что буквально через миг он постучал в дверь в знак того, что опасность миновала.

Айден выскользнул наружу.

— Они ничего не заметили?

— Они пьяные в стельку, — с отвращением прошептал Робби. — Я пристрелил бы любого из своих людей, который стал бы пить на посту. Что ж, а теперь в добрый путь. Поспеши и да хранит тебя Господь, лэрд Тайболд.

Айден ничего не ответил, просто зашагал назад к деревне. Скоро рассвет. Было уже почти три часа, когда он добрался до кладбища. Он, не мешкая, похоронил охранника и аккуратно поставил лопату и лом туда, откуда взял.

Если кто-то и заметит беспорядок, то наверняка решит, что это постарались духи или привидения. Но его это ничуть не позабавило.

Ему нужно было вернуться к Энн, не столкнувшись со стражей, и времени на это оставалось у него все меньше.

Энн казалось, что она все время оставалась начеку и глаз не сомкнула. Но когда дверь отворилась, она от неожиданности вздрогнула и поняла, что задремала. Она закинула руку на чучело из подушек, лежащее на месте Айдена, и притворилась спящей.

— Энн, это я, — прошептал ее муж.

Она перекатилась на спину и вскочила на ноги, заворачиваясь в простыню. Айден закрыл дверь, его размытый силуэт в темноте выглядел неестественно.

— Ты с ума сошел, раз заходишь через дверь? — возбужденно прошептала она. — Я думала, ты залезешь назад через окно.

— У меня уже не было сил карабкаться наверх, и я решил, что в это время никому и в голову не придет, что я могу вот так бродить до дому. Поэтому я разулся и на цыпочках поднялся по лестнице. Наш сторож спит. Они с Ламбертом на пару храпят.

Айден выглядел очень уставшим. Он прошел мимо кровати и приблизился к окну. Ночь подходила к концу, горизонт начинал светлеть.

— Где-нибудь еще была стража? — спросила она.

— Люди майора Ламберта — народ ленивый, — приглушенным голосом ответил он. — Часовые расставлены, но обойти их легко.