Не скажу, как долго длился сеанс погружения в иной мир. Сложно вести счет времени, когда без остатка растворяешься в иной, без преувеличения более увлекательной реальности. Где даже в роли простого зрителя испытываешь яркую гамму эмоций – такого дома, на Земле, давно не приходилось ощущать! Картины безмятежной жизни иномирян – труда, веселья и всевозможных событий – сменяли боевые действия. Вот многолюдная ярмарка, а здесь городское собрание, ритуальные хороводы вокруг гигантского дерева. Шествие цеховых мастеров и подмастерьев. Вот семьи добропорядочных горожан, поутру спешащих к культовому сооружению, а вот уличные девки, завлекающие клиентов в омут порока. Караван повозок, запряженных ящерицами, медленно везущий людей и тюки с товарами по мощеной дороге. Колонна солдат – латников, пикинеров и стрелков, – марширующих по проселку к насыпным укреплениям с деревянными башенками. С кровавого поля боя мы переносились в набитый веселыми подмастерьями кабак, а разудалая деревенская свадьба сменялась церемонией похорон монаршей особы. Блеск богатых нарядов и жалкие лохмотья нищих калек. Грубые доспехи и тонкие кружева. Храбрые мужчины и прекрасные женщины.

Красной нитью через весь этот колдовской перформанс проходила жизнь. Насыщенная, интересная, другая. Мир менялся и развивался, люди жадно спешили жить и чувствовать, превращая серые будни в яркий праздник, а обычные поступки – в достойные эпоса деяния. Зрелище радовало и одновременно печалило меня как стороннего наблюдателя.

Сознание воспринимало не просто объемное изображение, но и звуки, солнечный свет, ветер, запахи, дрожь земли и множество другой информации. Эффект полного присутствия достигался либо гипнозом, либо реальностью происходящего!

Потрясающее шоу продолжалось и продолжалось, но все хорошее имеет свойство заканчиваться. Когда я «вынырнул» в свою реальность, то ощутил нечто сравнимое с первым уколом разочарования, болезненно воспринятым неокрепшей душой ребенка. Бесконечно давно во времена тотального дефицита и всеобщей унылости мне удалось посмотреть красочные импортные мультфильмы. То ли кассета попалась пиратская, то ли взрослые спешили, но сеанс быстро закончился. Моему сожалению не было предела. Впоследствии купил все серии и просмотрел их много раз подряд, но момент был категорически упущен, и ощущения я испытал на два порядка слабее. Вот и сейчас захотелось вернуть исчезнувшую реальность, ухватиться всеми конечностями и не отпускать. Потому как мое.

Я потрясенно молчал. Сердце колотилось, как у загнанного кролика. Меня сильно повело в сторону, на голых инстинктах ухватился руками за бревно и только благодаря этому удержался в вертикальном положении. Немного коньяка пролилось из упавшей бутылки на выкатившиеся из костра угольки…

– Итак, готов ли ты отправиться в мир, назначенный тебе?

Смысл произнесенных Арагорном слов дошел до меня не сразу.

– Это зачем? – я протянул ослабевшие руки к рдеющим углям. За просмотром чудесного блокбастера я совсем забыл, что надо подкидывать дрова.

– И ты еще спрашиваешь? – Голос собеседника обрушился на меня лавиной, словно стало в Арагорне не меньше полусотни метров роста.

Мои конечности вдруг ослабели, и я полетел лицом прямо в ревущее раскаленное марево, отчетливо пахнущее кровью, металлом и смертельной опасностью. Твою ж налево!

Пробуждение в новом мире походило на удар только что освежеванной тушей в лицо. Словно некий затейливый шутник извалял парную говядину в навозе и от всей души приветил меня. С прибытием! Желудок очнулся вслед за обонянием. Наше вам «здравствуйте»!

Прежде чем я успел что-либо осознать и предпринять, поток рвоты кавалерийской лавой пронесся по пищеводу и вырвался на свободу. Острый спазм определил центр моего тела, а отголоски спазма проникли во все клеточки и доложили мозгу о состоянии и положении организма. Состояние – паршивое. Положение – лежачее. В ребра впились острые камни, а голова покоилась на мягком и высоком подобии подушки. Отчего блевалось мне особенно некомфортно.

Вдыхая через раз, медленно встал. Глаза не хотели открываться! Удар дубинкой говномяса не прошел бесследно. Лоб и лицо покрывал слой липкой, пахнущей медью гадости. Слабыми дрожащими пальцами ощупал голову, чтобы убедится в отсутствии ран. На лице подсыхала чужая кровь, но не она являлась причиной намертво сомкнутых век. Страх. Сильнейший страх перед неизведанным. Нелегко было прекратить детскую игру в прятки с самим собой.

– Да твою ж налево!

Я. Один. Дрожащий. Жалкий. Посреди бескрайнего поля, усеянного трупами. Людей. Нелюдей. Странных животных. Ветер трепал лоскутки одежды на близлежащих телах. Хрипло кричали и хлопали крыльями стервятники. По соседству за кучей мертвечины мародеры делили хабар, ругаясь на незнакомом языке. Отличные соседи, помнится, я со своими-то миролюбивыми на Земле не ладил.

Нет, я не потерял ни сознания, ни дара речи. Холод пронизывал кожу. Упав на колени, я мысленно взмолился: «Боже! Как же так? Я ведь не об этом мечтал! Разве этот ад мне обещал Арагорн?» Стоп, стоп, стоп, дружище! Говорила тебе бабушка, не садись играть с чертом в карты? Говорила! Так при чем тут Бог? Что-то ты о нем не вспоминал, попивая у костра коньячок с каким-то подозрительным типом! Так, не в ту степь лихие скакуны мыслей понеслись. Я практически гол и бос. Нахожусь непонятно где. Обращение в местное общество защиты прав лохов отложим на потом, а пока есть более насущные задачи.

– Сначала умойся, – предложил тихий голос за спиной, угадывая мою мысль «С чего бы начать?». В трех шагах совершенно индифферентно висело объемное изображение человека в пыльнике и капюшоне, который указывал правой рукой на ближайший солдатский ранец.

Поскольку голографический «император из звездных войн» предлагал разумный поступок, выяснять происхождение говорящего глюка не хотелось. Не вставая, подтянул к себе ранец, извлек притороченную сбоку круглую кожаную флягу, умылся и прополоскал рот.

– Хороший мальчик. Теперь сними с меня сапоги.

Послушался и в этот раз. Переминаться с ноги на ногу на острых камнях – удовольствие сомнительное. С обувью у ближайших покойников дела обстояли скверно. Какие-то грубые тряпочные полуботинки на деревянной подошве с обмотками. Еще и убитые совсем. Как и их хозяева. У нелюдей вместо нормальной обуви на ногах имелись чувяки, мокасины или копыта. Взгляд вернулся к трупу человека в пыльнике, что послужил мне подушкой. Страшная рана на спине ставила крест на идее присвоить модный и, наверное, удобный наряд. Зато покойный носил приличные на вид сапоги из натуральной кожи, с высоким голенищем и шнуровкой. Прикинул по подкованной ровными рядами металлических гвоздей подошве – размер подходящий!

– Быстрее! – торопил меня неугомонный призрак.

В ответ ругнулся шепотом. Ослу понятно, что покинуть поле боя надо как можно оперативнее. Желательно в удобной обуви, в одежде и с оружием в руках. Злобные крики моих опасных «соседей» тому изрядно способствовали: бежать, скорее бежать!

Чтобы ловчее стаскивать обувку, с усилием перевернул неподатливый труп с живота на спину. Вот так сюрприз! Рука покойного сжимала револьвер оригинальной конструкции. Звякнувшее о стальное зерцало на груди кожаного жилета оружие словно обострило мой слух. Где-то неподалеку глухо и натужно стонал раненый. Каркали и хлопали крыльями падальщики. Вдалеке продолжалась перестрелка. Окинул взглядом окрестности – ниже по склону начинался хвойно-лиственный лес. Вот туда мы и направимся, после того как…

Голограмма пошла полосами, словно кто-то глушил сигнал или батарейки садились. Постепенно окружающий мир становился ярче: алела кровь на камнях, на светлой солдатской форме, сочно зеленели пучки травы между черными и серыми буграми тел зверолюдей, сверкала нагрудная пластина у мага, сватающего с того света мне свои зачетные боты.

– Постарайся меньше шуметь. У нас мало времени! – спокойно констатировал «призрак», но это спокойствие из тех, что побуждало к действию сильнее истеричных воплей.