— Ну, не обижайся! На самом деле ничего страшного в этом нет, это даже выглядит мило и забавно. Ты же сама просила описать, как ты выглядишь, когда рассказываешь мне о Дике. Думаю, у меня получилось неплохо. Да-да. На твоем лице появляется какая-то странная смесь грусти, мечтательности и воинственности. И именно такое лицо у тебя было, когда ты провозгласила, что кого-то встретила.

Сандра задумалась. Воинственность — да, это она готова была признать. Но грусть, да еще и мечтательность… — глупости! Глория, как всегда, фантазирует. Ей нравится видеть все в романтическом свете. Вот она, Сандра, совсем не такая. Она смотрит на вещи прямо и видит все таким, как оно есть на самом деле. Она очень практичная и рассудительная. Да, именно так. А еще она упрямая и умеет добиваться поставленных целей. Вот и сейчас у нее появилась цель. И даже наметился план по ее достижению, которым она немедленно поделилась с Глорией.

— Я хочу, чтобы Дик в меня влюбился, — заявила она.

— Ого! — Глория округлила глаза. — А зачем?

— Затем, — отрезала Сандра. — Я хочу, чтобы он мучился. Как ты думаешь, из меня получится коварная соблазнительница? — Она бросила мимолетный взгляд в зеркало.

— Несомненно, — с иронией произнесла Глория. — Самая коварная из всех коварных.

— Я тебе сказала, что он меня не узнал? — всполошилась Сандра. — И как он на меня смотрел?

— Ты мне вообще ничего не рассказывала, кроме того что встретила своего обожаемого Дика.

— Обожаемого? Тьфу!

— Я имею в виду, в далеком прошлом.

— А-а. Ну, так вот, я решила, что ни с Ричардом Кеслером, ни с этим шотландцем Мэтью не стоит терять времени, и пошла на прием своей кузины. Помнишь Рейчел? Она всегда устраивает все эти ужасно престижные и ужасно скучные мероприятия…

И Сандра в ярких красках и во всех подробностях описала все, что произошло на приеме, включая предостережения своей кузины.

— Так, значит, Рейчел считает, что ты не должна с ним связываться? — переспросила Глория.

— Вот именно! И хуже всего то, что она не объяснила почему.

— Не думаю, что ее объяснение, каким бы оно ни было, остановило бы тебя.

— Конечно, нет! — воскликнула Сандра. — Но все равно очень любопытно, что же такого ужасного мог натворить Дик Невилл, что даже Рейчел считает его неподходящим парнем. Уж Рейчел то не так легко удивить, а тем более напугать.

На следующий день, после сдачи последнего в этом семестре экзамена, Сандра предприняла атаку на Глорию.

Они сидели в кафе на открытой террасе, вокруг простирались зеленые лужайки студенческого городка, деревья были одеты свежей ярко-зеленой листвой, светило солнце, чирикали птички… Те, кто еще не сдал экзамены, ходили с сосредоточенными лицами и с учебниками под мышкой. Они бормотали что-то себе под нос, сидя на скамейках или прямо на траве, и казались очень несчастными. Но зато те, для кого сессия была закончена, ощущали себя свободными, как ветер, и выглядели беззаботно порхающими, как чрезвычайно довольные жизнью бабочки.

Глория уплетала вторую порцию клубничного десерта и блаженно улыбалась.

— Как хорошо! — выдохнула она. — Целое лето не видеть преподавателей, не слушать лекций, не писать докладов и контрольных работ и вообще — выбросить из головы всю эту учебу!

— И чем ты собираешься занять такую кучу свободного времени? — осторожно спросила Сандра.

— А то ты не знаешь! Поеду домой, — ответила Глория.

— Что-то я не слышу в твоем голосе особого энтузиазма.

— А ты прислушайся повнимательнее! Неужели ты думаешь, что я совсем не соскучилась по своим сумасшедшим братьям, по друзьям, по нашему дому, по маме с папой, наконец! То есть по ним в первую очередь.

— А мне казалось, что тебе нравится в Англии, — вкрадчиво проговорила Сандра.

— Нравится, — кивнула Глория.

— А ты помнишь, что, когда ты летала домой на рождественские каникулы, ты смертельно устала от проделок твоих братьев, от расспросов друзей и от попыток родителей организовать тебе восьмиразовое питание?

— Да? — удивилась Глория. — Точно. Странно, что я обо всем этом так быстро забыла.

— А еще, — продолжала Сандра, — мне кажется, когда-то, не очень давно, ты выражала страстное желание увидеть своими глазами «жизнь настоящей английской аристократической деревни».

— Ну, было такое. Ты еще, помнится, обиделась на «вымирающую аристократию».

— Ничего я не обиделась. Наоборот, посмеялась.

— Хорошо, посмеялась. И чуть не проломила мне голову подушкой. — Глория надула губы.

— Как можно проломить голову подушкой? — возмутилась Сандра. — Для этого нужна, как минимум ножка от кровати.

— Ладно, ладно, не буду снова будить в тебе зверя. Я что-то не пойму, к чему все эти странные разговоры? — Глория хитро смотрела на Сандру, допивая третью чашку чая.

— Вот именно. Ты мне совсем голову заморочила своими подушками, я даже забыла, что хотела тебе предложить.

— И что же?

— Поехать на каникулы ко мне! — выпалила Сандра. — Нет, не на все каникулы, конечно. Я не такой зверь, чтобы оставить твою семью совсем без твоего общества. Ну, хотя бы на пару недель. Или на три. А можно и на четыре. Там видно будет.

Глория задумчиво смотрела на Сандру и молча, покусывала ноготь большого пальца. На этот раз Сандра не стала делать ей замечание, хотя подруга сама просила ее об этом, стараясь избавиться от некрасивой привычки.

— У нас там, сколько хочешь настоящей английской аристократии. Сплошь потомки графов и герцогов. Правда. А еще у нас очень красиво. Представь: волны, разбивающиеся о крутой скалистый берег, холмы и долины, леса и поля, да и болото тоже есть, все как полагается. И архитектура. Есть парочка старых замков, более или менее старых домов и поместий. Взять хотя бы наш дом: он, конечно, много раз перестраивался, но в его фундаменте наверняка есть камни, которым больше лет, чем всем твоим самым древним прадедушкам, — выпалила Сандра окончание своей вдохновенной речи.

— И чего же ты от меня хочешь? — спросила, наконец Глория.

— В каком смысле? — не поняла Сандра.

— Ты меня так заманиваешь разными необыкновенными чудесами, как кошка мышку. У меня такое ощущение, что на самом деле ты привезешь меня в логово людоеда.

— Глория! Ну, что ты такое говоришь! — возмутилась Сандра. — Ничего я тебя не заманиваю. Ты совершенно свободный человек, как вы любите говорить у себя в Америке. Выбор за тобой.

— Хорошо, я подумаю. — Глория отвела взгляд.

— Думай прямо сейчас! Я хочу немедленного ответа и не могу ждать ни минуты!

— Это из-за Дика Невилла? — спросила Глория, глядя прямо в глаза Сандре.

— Ну, раз ты так прямо спрашиваешь, я так же прямо и отвечу: в какой-то степени да. Но! Я уже давно собиралась тебе это предложить, еще когда ни о каком Дике и слышно не было. Я уверена, что мы здорово проведем время вместе. А тем более теперь, когда я замыслила такой коварный план и мне просто необходима твоя помощь.

— Что-то я плохо представляю, как я могу тебе помочь в таком… э-э-э… деликатном и в то же время неблаговидном деле, — усмехнулась Глория.

— Конечно, можешь! — с воодушевлением воскликнула Сандра. — При осуществлении коварных планов очень нужны надежные союзники, это я точно знаю.

— И много ли коварных планов ты успешно осуществила?

Сандра на мгновение задумалась, а потом провозгласила:

— Пока ни одного. Это будет мой дебют. Несомненно, самый триумфальный дебют из всех дебютов! Ну что, ты согласна? — спросила она нетерпеливо.

— А мы будем скреплять клятву кровью? — с улыбкой спросила Глория.

— Обязательно, — пообещала Сандра. — Только позже. Значит, ты едешь со мной? Ура!

И она бросилась обнимать подругу, чуть не опрокинув столик вместе с чашками и блюдцами.

— Против твоего напора не устояли бы даже стены Бастилии, — сказала Глория.

— Теперь я не сомневаюсь, что у меня все получится. То есть у нас.

— Не знаю, не знаю. — Глория покачала головой. — Ну, во всяком случае, мне представляется беспрецедентная возможность вблизи понаблюдать за развлечениями англичан. Будет о чем рассказать дома.