Отнесла запись мужу. Тот прослушал, чмокнул в носик и ничего не сказал.

Потом пару недель Делла была ужасно занята. С конгломератами возилась у печей. Ничего сложного, но следовало подобрать рецептуры и выверить режимы. Вот вроде бы удобное сырьё, а фосфору в нем слишком много, отсюда и комплекс подготовительных работ и приличная временная задержка, чтобы дать время специальным бактериям сделать своё дело. У Ярна эти технологии давно отработаны, а тут просто пришлось сделать то же самое, но в больших объёмах.

Да и персонал следовало натаскать, особенно тех, кто занимался футеровкой – выстилкой огнеупорным материалом канавок, по которыми расплавленный металл льётся в формы, да и самих этих форм.

А уж потом любезный пригласил её на большое толковище к себе в кабинет. Тут собралось много знакомых. Яга, Ярн, дядя Ляпа и Климентий, Захар, журналистка и несколько незнакомых мужчин. Васька – младший сын Ольги Петровны и Павел – старший. Как раз он конгломераты и разведал, так что Делла с ним и по работе давненько знакома.

– Довольно удачную зацепку дал нам "бродячий чиновник", – начал разговор Алексей Кузьмин из спасательной службы. Похоже, что он сегодня главный докладчик. – Очень живо человек описал то, сравнительно недавнее время, которое всяк помнит на свой лад. Так вот, поскольку с самой записью все уже ознакомились, сразу перейду к вопросам геологии.

Герой рассказа с особенным настроением занимался приёмом золота у старателей, поскольку существует традиция крошечную часть найденного выделять в качестве пробы. Она отходит приёмщику и это давно в обычае. А золотишко на Прерии моют издавна. Так поселенцы зарабатывали на порох и средства связи, собирали деньжат, чтобы отправить детей учиться и решали иные проблемы.

Так вот, пилот, который возил нашего чиновника, в каждом месте, где они останавливались, обязательно промывал несколько лотков грунта, а шлих – это то, что остаётся в осадке – забирал с собой. Рассказчик помянул это обстоятельство дважды, то есть, таким образом, он и открыл перед нами страшную тайну планеты, за которую и затребовал столько денег. Остальное его сообщение – материал для обширной исторической повести, хотя, возможно, при дальнейшем анализе удастся выловить ещё что-нибудь. По стилю рассказа видно – этот человек ужасно опасается мести за свою осведомленность и данные им намёки выглядят скорее, невольными оговорками, чем ответами на вопросы, поставленные уважаемой представительницей средств массовой информации, – кивок в сторону журналистки.

– То есть мы получили указание на то, что в обход властей на планете проводилась независимая геологоразведка, – это Павел констатировал. Он, как и оба его брата, получил на Земле геологическое образование. Так что основную информацию выделил мгновенно.

– Это Вы верно отметили, – продолжил Алексей. И, естественно, надо понять, для кого он собирал образцы, и к каким выводам на их основании можно было прийти? Ответ на этот вопрос затруднён гибелью самого пилота в результате аварии коптера как раз незадолго до начала строительства ГОКа.

– А карту с пометками мест взятия проб составить удалось? – это снова Павел.

– Да, файлы с отчётами о маршруте и посадках вертушки с чиновником сохранились, даже даты и время указаны, – на огромном табло появилось изображение материка со значками, на которых и сосредоточилось внимание присутвующих.

– Ничего себе! – вырвалось у Деллы. – Довольно плотное накрытие получается. И что же мы из этого сможем понять?

Но ответом было молчание. Ярн и Павел с Васькой углубились в изучение изображения, иногда обмениваясь какими-то замечаниями.

– Стёп, наложи на эту карту план бурения промышленных геологов ГОКа, – попросил дядя Ляпа.

Муж поколдовал на своём конце стола и на табло появились новые значки.

– Ну вот так значительно понятней, – это Васька, младший сын Ольги Петровны. – Вот от этих пометок вверх по течению рек и протянуты зоны для разведывательного бурения. Кстати, интересно узнать, а промывку проб в этих местах проводили один раз? А то ведь такой метод выявления месторождений чреват многими ошибками.

Алексей Кузьмин уже прогнал поиск по одному ему ведомым каналам и выловил события, привязанные к координатам пометок на карте.

– Сафари ещё устраивали в этих краях года через три после того, как люди из этих поселков перебрались на северные притоки Белой. Как раз работники представительства ПНД пригласили друзей с Земли и пару месяцев жили на природе в этих краях. Их на нескольких коптерах забросили с кучей барахла. Только успевали потом жратву подвозить да бухло, так они там оттягивались. Правда, погиб у них один, но ребята до того разгулялись, что после этого всё равно оставались на природе ещё недели три, чтобы всё допить и доесть.

Очевидно, это и было прикрытием для группы геологов, которые провели проверку версии об обнаружении тут чего-то ценного.

– Я водил туда геологическую партию и промывки в этих местах тоже делались, – Ярн врезался в разговор. – Всё есть в старых отчётах – обычные концентрации, характерные для речных наносов этой зоны.

– То есть, получается, что за время, прошедшее с момента наших исследований, и до взятия проб пилотом чиновника, что-то в наносах изменилось. Менее чем за десяток лет. Для геологии это не срок.

– Я бывала в тех посёлках, – Яга вступила в разговор. – Они расплачивались золотом, как это случается на приисках. Землю эти люди не пахали – так, несколько грядок возле домов. Вот, пожалуй, и всё, что запомнилось.

– Вот! Есть! – Кузьмин опять вынырнул из своих визоров. – Раскопали мои архаровцы, что на Прерию с Земли незадолго перед этим доставили несколько земснарядов. Маленьких, на понтонах. Их планировали использовать на строительстве рыбного порта на юге. Собрали в Ново-Плесецке сразу, как рыболовецкие сейнеры закончили строить, а они возьми, да и потони на переходе в шторм со всеми экипажами. Поэтому порт так и не построили. А земснаряд – это же почти готовая машина для добычи золота в речных отложениях.

Точно, и по данным нефтяников топливо частенько отгружалось на суда, идущие на Белую как раз в этот период. Получается, что тут золотишко добывали не старательские артели, а отлично механизированные прииски. Да, и речные берега заметно исказились как раз в те годы, вот, сравните спутниковые карты.

– Оттого, что в этих местах мыли золото, концентрация редкоземельных металлов в земле возрасти не могла, – а вот это уже Степан. Кажется, он впервые открыл рот за всё время, пока они тут соображают.

– Понимаешь, – Павел решил ответить, – тысячи кубометров грунта размываются водой и уносятся течением очень далеко в виде мути, а в промывочном жёлобе остаётся всё самое тяжелое. Золото выбирают, а песчинки и камушки – как раз те самые, в которых и содержатся соединения металлов – выбрасывают. Поэтому они в следе такого сепаратора лежат значительно гуще, чем в других местах. И, если взять из такого места пробу, то получается во много раз завышенная концентрации. У того, кто это обнаруживает, обязательно возникает версия, что водный поток где-то точит богатейшую жилу, и осталось только отыскать её, пробурив достаточное количество скважин. Вот так корпорация ПНД и открыла несуществующее месторождение.

– Земснаряд, Пашенька, он не пылинка. Его разглядеть с воздуха можно запросто. А я ничего такого не видела, когда подлетала на коптере, – засомневалась Яга.

– Ну, если имеешь в запасе часок времени, то отвести его под сень деревьев, да затянуть сеткой – это не такой уж большой труд. Лететь-то дотуда часа четыре, не меньше. А ребята явно делом своим занимались в чёрную. То есть для виду сдавали, как обычные старатели, что в лотках или желобах моют потому, что уж совсем-то спрятаться нельзя. Поэтому и вышла ошибочка у нелегальных геологов, что к моменту их прибытия, земснаряды отогнали. Они их сразу бы обнаружили. А местные джунгли всё за один сезон могут так затянуть, что и не увидишь следов работы прииска. Выходит, хозяин этого золотодобывающего предприятия обо всём догадался и старался не спугнуть корпорацию. Судя по его осведомлённости и степени влияния, кандидатура бывшего Представителя Президента на роль злодея кажется весьма вероятной. То есть он, конечно, не замышлял обмана, но когда узнал об ошибке, просто решил ей воспользоваться, – Степан наконец-то почувствовал, что у него промелькнул проблеск догадки о самом большом секрете – секрете начала великой стройки на пустом месте.