Время медленнее течет, когда мысли мечутся в замкнутом треугольнике и нечего ожидать хорошего в будущем. Лилиан знала, что стоит ей тишайшим шёпотом произнести его Имя, и он тут же явится. Он прогонит её печали, погасит пожирающую изнутри мучительную нужду. Даст ей отпущение. Много раз она пребывала на грани, но всякий раз до крови прикусывала язык, когда её своевольный рот пытался призвать Л…

Нет это слово на "л" было табу.

В очередной раз, сжимая бутылку абсента, она вышла из супермаркета. На кухне уже можно было строить кукольный домик, используя запечатанные бутылки с этим напитком. Сегодня ей было особенно тяжело. Погасив монитор своего рабочего компьютера, Лилиан отъехала на вращающемся кресле и откинула голову на спинку.

— Десять недель, — одними губами проговорила она и резко крутанулась в кресле, пытаясь подобным способом заглушить голос своего предательского либидо. — Зачем мне все это?

Лилиан прыжком поднялась на ноги, тряхнула головой и расправила плечи.

— Я справлюсь!

Надев плащ, девушка покинула офис. Погода поздней осени была под стать её настроению: мрачные тучи затянули небосвод и дождь плакал, как все внутри неё. По дороге домой отчаяние вновь овладело ею. Что и привело её в супермаркет.

Придя домой, она выстроила в ряд все имеющиеся в наличии бутылки, пересчитала их.

— Да уж… — протянула Лилиан. Их было намного меньше, чем дней в этой ужасной декаде из недель, но достаточно, чтоб кассирша из маркета твердо решила, что она алкоголичка.

Её пальцы поглаживали гладкое горлышко, а потом сами невольно принялись распечатывать эту, сегодня купленную бутылку. Когда приторный аромат аниса ударил ей в нос — последняя блокада была прорвана.

Падая на колени, она закричала:

— Люц…

Прикусила по привычке язык и, почувствовав соленый вкус крови, судорожно выдохнула: — Ифер, — затем увереннее, — Люцифер!

Что-то изменилось в кухне, легкое дуновение ветерка коснулось её затылка.

— Ну, кто же это пьёт из горла? Ты забыла, чему я тебя учил? — насмешливый, глубокий и чувственный голос прорезал тишину. Дрожа всем телом, девушка приподнялась, повернулась в сторону, откуда он звучал.

И он был там: в небрежной позе опираясь о столешницу, с неизменно эротичной ухмылкой, стоял он — её тёмный Князь.

— Лю-ци-ан, — по слогам прошептала девушка.

Мгновенно он был у её ног, призывно раскрывая объятия.

— Я рядом, сладкая моя.

Тело Лилиан безвольно упало к нему, ища утоления. Мощные мужские объятия укрыли её, отгородили ото всего мира.

— Мне больно без тебя, — просто вымолвила девушка.

— Я заберу тебя туда, где нет боли и печали, — пообещал он.

Прежде чем она осознала его слова, окружающая их обстановка начала меняться. Воздух потеплел и стал более влажным, вместо жёсткого кухонного пола она почувствовала нечто мягкое, податливое — песок что ли? Звуки прибоя, шелест листьев, одинокие птичьи трели заполнили ее слух. И к грешному аромату Ифера добавились нотки запахов моря.

Лилиан лишь крепче зажмурилась, тесно прижимаясь к груди поддерживающего её мужчины. Сквозь ткань его рубашки — на этот раз белоснежной — ей отчетливо слышался бешеный стук сердца.

"Хорошо", — самодовольная мысль промелькнула в её затуманенном мозгу. — "Не одна я извелась"

Его губы медленно ласкали её темя. Горячее дыхание струилось по коже, воспламеняя кровь Лилиан. Девушка осторожно отодвинулась, но боялась поднять веки. Все ощущения говорили ей, что они не в её квартире. Но где? И, что более важно, каким образом?

— Взгляни на меня, Лили, глика му.

Она отодвинулась ещё немного, но глаза не раскрывала. Застыла, наслаждаясь мгновением предвкушения. Тут она почувствовала, как его руки скользнули вверх и мягко взяли в ладони её лицо.

— Так даже лучше, сладкая Лили.

Не успела девушка ответить, как его твердые теплые губы завладели её ртом. Легко скользили, дразня нижнюю губу короткими касаниями кончика языка. Когда наслаждение накрыло её, Лилиан вцепилась со стоном в его запястья. Он углубил поцелуй, проникая языком, маня, обещая большее удовольствие. Лилиан задыхалась от урагана эмоций, поглотивших её бедное маленькое сердечко, грозящее выпрыгнуть из неё, если это не прекратиться.

— Подожди, — отталкиваясь от Люциана, взмолилась она и наконец-то открыла глаза. Огляделась. Окружающий пейзаж соответствовал её предположениям. Они сидели на берегу моря, вечерний бриз шевелил кроны тропических деревьев, в ветвях которых раздавались редкие голоски ночных певунов.

— Мы…где…и ты…

— Я это Я, Лили. Если б ты желала кого-то иного, я бы не пришел. Ты позвала — и вот он я, — лениво растягивая слова, ответил Люциан. Кончики его пальцев поглаживали её губки, подбородок, потом скользнули вниз по шее, к вырезу блузки.

— Ты изменилась, — пристально осмотрев её лицо, констатировал он. — Что это за круги у твоих глазок, сладкая? Что за бледность? Ты похудела?

Его руки сжали талию девушки.

— Почему ты так долго выжидала? — недовольно нахмурился мужчина. — Зачем было так мучить себя и меня тоже?

Меня тоже, сказал он. Лилиан задохнулась. Он мучился без неё? Он, Князь Тьмы, к услугам которого по сотне женщин в любой миг.

"Осторожнее, глупышка", — предупредил внутренний голос самосохранения. — "Ты уже зависишь от него физически, привяжись эмоционально — и тебе одна дорога. В Ад!"

Лилиан задрожала от такой мысли. Ощутив перемену настроения, Люциан притянул её к себе, до боли сжимая в объятиях.

— Я…мне трудно дышать.

— Единственное, что тебе надо делать, так это наслаждаться. Прекрати думать о всякой ерунде — ты мешаешь мне дарить тебе удовольствие.

Он накрыл её своим телом, перекатываясь по ещё тёплому песку. Зарывался руками в волосах Лилиан, целовал и ласкал ее всю, лишил одежды, подчиняя своей воле. Страсть поглотила её, мысли, опасения, любые "но" были изгнаны одним прикосновением его гладкой и жаркой кожи. Когда он перевернул девушку на живот и медленно начал погружаться, дразня и не давая ей освободиться от губительного напряжения, Лилиан воскликнула:

— Люциан, не мучь меня!

— Буду, — промурлыкал он. — Ведь ты мучила меня — десять недель, десять бесконечных недель без тебя, твоих губ, твоих волос, ласкающих мою грудь, без твоих рук, сжимающих мои плечи.

Он застонал, заполняя её собой до предела.

— Без тебя, моя маленькая, сладкая Лили, мне мой Ад показался… Адом!

— П…про…сти, — дрожащим голосом проговорила Лилиан.

Он зарычал и резким, почти грубым движением поставил её на четвереньки, мощно двигаясь внутри неё. Лилиан вскрикивала и стонала в такт его движениям, зарываясь ладонями в песок. Люцифер крепко держал и сжимал её бока, впиваясь в нежную плоть. Потом таким же грубым рывком заставил её распрямить спину. Руки Лилиан обвили его шею, когда её тело прильнуло к мощному торсу любовника. Пальцы Люцифера дразнили её соски, заставляя девушку извиваться от предвкушения и голода. Правая рука скользнула вниз, пробралась к самому центру её женственности. Несколько точных касаний и сильные толчки сзади — он ощутил удовольствие, волнами расплывающееся по её телу. Тогда он позволил разрядиться и себе, изливаясь в неё, в очередной раз ставя на ней своё клеймо.

Девушка была так расслаблена, что едва руки любовника на миг перестали её поддерживать, она тут же упала на песок. Люциан некоторое время, молча, созерцал распростертую у его ног Лилиан. Заметив багровые следы, оставленные его хваткой на изгибах её бедер, он склонился и принялся губами и языком ласкать их, стирая. Девушка тихо застонала и перевернулась на спину. Губы Люцифера заскользили по её талии, погружаясь языком в пупок, вниз по животу, приближаясь к средоточию наслаждения. Едва его язык коснулся гибкой ложбинки меж её бедер, Лилиан вскрикнула и подалась ему навстречу, приподнимаясь на локтях. Зрелище его темноволосой головы между её ног вызвало новую волну страстного голода. Она бесстыдно развела бедра пошире, давая ему лучший доступ, и откинулась на спину. Большой палец скользнул вовнутрь, поглаживая самую потайную точку лона, доводя тем самым её раз за разом до оргазма. Они накрывали Лилиан с ошеломляющей быстротой, заставляя извиваться и хватать ртом воздух. Все её тело превратилось в бездонный сосуд наслаждения.