Казалась бы такая мелочь - горячая дробь капель на теле, но ей она показалась чудом. Необычайно чувствительная кожа, как губка с жадностью впитывала любой малейший контакт с этим миром, заново открываемым ею вместе с любимым. Удушливый пар обильно заполнял легкие, когда их тела сплетались в яростно-страстном порыве. Резкое трение внутри, нежная ласка скользящих тел снаружи и его страстный благоговейный шепот дарили ни с чем несравнимое наслаждение, которое до сих пор мягким дурманом окутывало ее.

Вот и сейчас руки Валентина то до боли сжимали ее, словно боясь потерять, то неосознанно гладили. Сильный, необузданный, нежный - ее любимый воин. Ее главное и величайшее открытие, ее находка, ее завоевание.

Отвечая на невысказанную им потребность, Эфира щекой потерлась о плечо Вала и как лиана крепко обвилась вокруг его распростертого под собой тела.

Валентин был прав, им многому предстояло научиться, а в частности откровенности. Все время от рождения и до воплощения – даже находясь в загонах – она ощущала хотя бы отголоски его эмоций и мыслей, будучи неразрывно связанной с ним. И именно поэтому так трудно было ей сейчас. Гораздо тяжелее, чем Валу, который из-за наложенных на него чар большую часть времени просто ощущал незримое присутствие Тьмы в себе.

Не раз за сегодняшний день она испытала острое сожаление от того, что пока полное единение для них невозможно, но, невзирая на это, не собиралась поддаваться сиюминутным желаниям и открывать ментальную связь между ними, предусмотрительно сохраненную в процессе перерождения.

Действовать разумно, просчитывая каждый свой шаг, было чуждо ее импульсивной природе, но у нее не оставалось выбора. Слишком хорошо Эфира изучила характер своего мужчины, зная все его поступки и действия наперед. Даже во вред себе он будет стараться уберечь ее, забывая, что перед ним не изнеженная девушка, а сильное бессмертное существо, которому очень трудно навредить, и которое практически нельзя уничтожить.

Эфира как никто другой понимала этот безотчетный страх потери, слишком новым и хрупким казалось их счастье. Но при этом в отличие от Вала сознавала, что вместе они сильнее, чем порознь. Осталось только убедить в этом упрямого чародея, который, похоже, не собирался делиться с ней своими проблемами, хотя она чувствовала, как с каждым мгновением опускающихся на город сумерек в нем все более возрастало напряжение. Это напомнило Эфире о так и не состоявшемся разговоре. Неприятное щемящее ощущение сковало сердце, омрачая светлую радость в душе, но укрепляя волю. Она ни за что не позволит кому или чему бы то ни было разлучить их. Не теперь, когда после долгих мытарств они все же обрели друг друга.

Из мыслей двух чародеев, которыми она закусила на досуге, Эфира узнала, что на людей Ковена готовится нападение, и главной мишенью будут члены Совета. Лишь два момента сдерживало атаку заговорщиков: ожидание окончания ритуала, который в значительной степени должен был ослабить противника, и получение в свои руки мощного оружия, способного стереть даже память о неуязвимом бессмертном существе, коим являлся Глава Совета - Вир.

У Эфиры вызывало сильное сомнение существование подобного артефакта, но собственный фантастичный опыт воплощения, не позволял сбрасывать со счетов курьезы, подстраиваемые Вселенной. И если помешать последнему было не в ее власти, то попытаться отговорить от проведения непонятного ритуала она могла.

- Милый, тебя что-то тревожит? - Ее голос полный неподдельного беспокойства вырвал Вала из задумчивой отрешенности.

- Что, котенок? - Мужчина ласково коснулся губами ее макушки.

- Я просто поинтересовалась, почему ты так напряжен. Тебя беспокоит ритуал, к которому вы готовились утром? - Осторожно приподняв голову. Эфира посмотрела ему в лицо и тут же все разумные мысли выветрились из головы от жгучей нежности взгляда, прикованного к ней. Валентин переместил руку и, зарывшись пальцами в волосах на затылке, ласково, но настойчиво приближал ее к своим губам.

- Ум-м-м, - нечленораздельно выдохнул он, прежде чем безраздельно отдать свое внимание ей.

Она ожидала поцелуя полного отчаянной жажды, требования, яростного напора, которыми он так щедро одаривал ее ранее. Но губы Вала нежно прикоснулись к ее вискам, теплом дыхания шевеля короткие, мягкие, как пух, волоски. Легкая дрожь удовольствия пробежала по коже, вызывая трепет во всем теле. Мысли путались и сбивались, когда он с маниакальной медлительностью исследовал ее лицо воздушными еле ощутимыми поцелуями, намеренно обходя полураскрытые ждущие его внимания губы. Она дернулась, чтобы завладеть его ртом, увлекшимся ямочкой на щеке, но его пальцы тут же резко сжали ее волосы, удерживая голову в нужном положении. Мягкая ласка языка, сглаживающая жесткую непреклонность рук, заставляла кровь Эфиры искриться сумасшествием. Мир сузился до него одного. Упираясь в грудь Вала руками, девушка пыталась найти внутри себя якорь, опору для стремительно исчезающего контроля, но в этот момент его язык обведя контур губ, глубоко ворвался внутрь жестко, властно овладевая ее ртом. Несколько маленьких частичек ее второй сути, не удержавшись, проникли в его сознание, вызнавая об истоках расчетливого жара ласк.

Да, желание Валентина было на вкус необузданным, густым и раскаленным, как лава, но в то же время он не утратил полностью контроля как она, умело подводя ее к грани забытья.

Несмотря на то, что те крупицы ее тьмы ни в коей мере не могли навредить ему, испуг, что она настолько потеряла власть над собой, заставил девушку резко собраться и вспомнить о том, от чего ее так искусно уводили в сторону.

Эфира дернулась, попытавшись разорвать опаляющие сети желания, мастерски сплетаемые вокруг нее Валом. Сердиться на мужчину не имело смысла, он поступил именно так, как она ожидала, и все же озноб сковал ее тело, прогоняя прочь пьянящий восторг. Почувствовав изменение в ее настроении, Валентин отстранился и, ослабив хватку, ласково погладил волосы.

- В чем дело, Котенок? Я сделал что-то не так? – Его глаза взволновано следили за ней.

- Нет. Ты не виноват. – Эфира, поежившись, отвела взгляд и попыталась сесть, но он не позволил отстраниться, большими ладонями прогоняя холод из ее тела. – Я испугалась…

Вал молчал, давая ей возможность продолжить.

Что ж, похоже, она должна подать ему пример откровенности.

- Мне показалось, что я теряю контроль над тьмой, - выпалила она, наблюдая за его реакцией.

- Ты испугалась за меня? – Мужчина, сохраняя спокойствие, нежно заправил непокорный локон ей за ухо.

Она помотала головой, отчего несколько волнистых прядей снова выскользнули из густой массы и накрыли его ладонь.

- При перерождении… - Эфира на секунду задумалась, как лучше объяснить что она сделала с собой, и вздохнув продолжила, - … там, в туннеле сознания, помнишь, я нечаянно вместе с энергией Мариэль ухватила кусочек твоей? Я и раньше, поглощая чью-либо суть, не растворяла ее в себе. Она, сплавляясь со мной, становилась частичкой меня. Так я приобретала необходимые знания и опыт, изменялась. Во мне хранится множество информации о первоначальных владельцах жизненной энергии, но так как никого из них нет более в живых – кроме тебя – это не имело значения. Сейчас же моя истинная суть частично твоя. – В ее глазах на мгновение промелькнула неуверенность, но тут же исчезла, - Так вот при перерождении я сделала так, чтобы моя тьма воспринимала тебя как себя. По идее я не должна причинить тебе вред.

- Так откуда этот страх у самой бесстрашной малышки? – Его губы изогнулись в легкой улыбке, но Эфира не поддержала его шутливого тона.

- Для меня твоя жизнь бесценна, а потому я всегда буду беспокоиться о твоем благополучии, и не важно, мнимая это угроза, как в случае со мной, или реальная, связанная с делами Совета.