Вергиль ответил – робко, но не без оптимизма:

– Ксавьер, я полагаю, что смогу починить некоторые орудия. Мы сможем погнаться за машинами и атаковать их с тыла.

В разговор вмешался Зон Норет, говоривший от имени наемников:

– Отдайте нам их оружие, примеро. Вы видели, что мы сделали без оружия, только тем, что наскребли здесь. Давайте мы попробуем.

– Это будет бессмысленной тратой сил. Того, что нам нужно, вы не сделаете. Отступайте и спасайте всю военную технику, которую сможете спасти. Она нам понадобится, но не теперь. Я принимаю иное решение.

Он снова посмотрел на глубокое ущелье; машины, по всей вероятности, были уже недалеко.

– Всем наемникам. Возвращайтесь в Даритс как можно быстрее. Зон Норет, если память мне не изменяет, то по специальности вы – минер-подрывник? Мне нужно… это ваше умение.

С этими словами Ксавьер взглянул на высоченную плотину, построенную дзеншиитами для удержания уровня реки и контроля над паводками. Если эти люди способны возводить такие сооружения, то почему они не способны видеть очевидного противника?

Доложил терсеро Крег из второй деревни:

– Примеро, силы машин только что проследовали мимо нас. Потерь нет.

– В данный момент вы их не интересуете. Когда они захватят Даритс с его инфраструктурой и устроят там свою станцию, они посчитают, что у них в запасе масса времени, чтобы вернуться и стереть с лица земли уцелевшие деревни.

Он едва сдерживался, чтобы не выругаться вслух.

– Можете оценить, через какое время машины доберутся до Даритса?

– Не больше двух часов, примеро.

– Мы будем готовы. – Ксавьер отключил связь и обернулся к одному из стоявших рядом солдат. У него не было выбора, приходилось идти на крайние меры. Дзеншииты сделали это неизбежным.

– Найдите старейшину Ренгалида. Скажите, что у его людей меньше двух часов на то, чтобы покинуть город. Скажите, что я не буду повторять свое предупреждение, и убедитесь, что он правильно вас понял.

Стоя напротив затянутого дымкой прохода в скалах, старейшины дзеншиитов требовали от Харконнена, чтобы он объяснил им, что именно он собирается делать.

– Не так я хотел воевать с мыслящими машинами, но вы сами вынудили меня к этому. Я мог бы выполнить свою задачу и при этом уберечь ваш город и ваших людей. Вы же не оставили мне альтернативы.

Услышав эти слова, Ренгалид воздел к небу костлявый кулак.

– Даритс – это священный город, сердце дзеншиитской религии. Здесь хранятся священные тексты, здесь наши реликвии, невосстановимые произведения искусства!

– Следовательно, вам надо было перенести их в безопасное место уже час назад, когда вы услышали мое предупреждение. – Ксавьер велел отодвинуть его с дороги. – Скажите вашим людям, чтобы уходили скорее. Им нет нужды погибать.

Стараясь перекрыть звук ревущей воды в пропускных каналах и желобах плотины, Ксавьер без прикрас объяснил старейшинам, что именно он собирается делать. Он вспомнил давний случай, когда Омниус высадил десант на столицу Салузы Зимию, и он, Ксавьер, был вынужден принять жестокое решение ради того, чтобы любой ценой защитить генераторы поля Хольцмана. Он спас планету, хотя при этом погибли многие тысячи людей и была сильно разрушена одна из красивейших столиц мира. Теперь Ксавьеру предстояло принять аналогичное решение в Даритсе, хотя и более крупного масштаба.

Он провел молниеносное совещание с подрывниками, чтобы обсудить размещение зарядов. Плотина была выстроена на совесть, но взрывотехники сумели найти в ней слабые места.

Зон Норет, покрытый кровоточащими ранами, полученными в схватках с машинами, не обращал внимания на кровь и сам себя перевязал, чтобы еще какое-то время продержаться на передовой.

– Потребуется не больше десяти зарядов, если правильно их разместить, – сказал он.

Один из инженеров сказал:

– Можно применить атомный заряд, примеро. Это будет намного проще.

Ксавьер покачал головой. Он уже видел, как Армада Лиги стерилизовала Землю ядерным ударом.

– Не важно, что сделали эти люди. Я все же хочу дать им шанс.

Выполняя план Норета, жилистые, бесстрашные люди из его команды вскарабкались по трещинам между каменными блоками, которыми была выложена декорированная поверхность плотины, заложили детонаторы и залили взрывчатую пену за колоссальные статуи Мухаммеда и Будды. Тем временем армия машин стремительно продвигалась вперед, не отвлекаясь на захват деревень – их можно будет уничтожить потом, после установления постоянной станции Омниуса в сети Даритса. Но Ксавьер решил лишить их такой радости, уничтожив армию роботов в самом Даритсе.

Некоторые дзеншииты приняли предупреждение Харконнена всерьез и бежали из города, но другие отказались слушать слова неверного. Разрываемый противоречивыми чувствами, вынужденный принять непомерно тяжкое решение, Ксавьер молча смотрел из окна на поток беженцев. Сколько смертей он уже повидал в своей жизни?

Я не могу спасти тех, кто добровольно приносит себя в жертву.

Но при этом он щурил глаза от жгучих слез. Какая жуткая потеря. Ради кого они жертвуют собой? На Омниуса это не произведет никакого впечатления, да и на меня тоже.

На канале связи появился Вориан Атрейдес. Голос его звучал самодовольно:

– Хорошие вести для тебя, Ксавьер. Я здесь почти закончил. Готов принять космический флот.

– Прекрасно, особенно если учесть, что машины уже здесь.

Он прервал сообщение, оставив своего товарища примеро готовить вторую, завершающую стадию операции, которая должна была убрать с орбиты вражеский флот.

Несколько секунд спустя передовые отряды устрашающих роботов уже вошли в дальний конец ущелья – зловещее воинство, воплощение беспощадной механической силы. В душе Харконнен не испытывал ничего, кроме желания скорее их уничтожить.

Даже бывалые воины вскрикнули в испуге, но Ксавьер жестом призвал и к спокойствию.

– Мы сражаемся за нашу честь и правое дело. Мы – солдаты Армии джихада.

Он приказал наемникам и солдатам отойти в укрытие. Зон Норет, едва держась на ногах, заковылял вслед за остальными. Из глубоких ран продолжала течь кровь, но он отказался от предложенной ему помощи.

Машины рвались вперед, очевидно, убежденные в том, что смогли преодолеть последний рубеж сопротивления. Ксавьер ждал… бесконечно долго ждал. Выступивший на висках пот начал заливать глаза.

На нашей стороне силы природы, это мощный союзник. Вода довершит за нас нашу работу.

Последние гинацские десантники вскарабкались на вершину утеса, убравшись подальше от пути распространения ударной волны. Норет держался, несмотря на кровопотерю, и не отставал от своих. Солнце зловеще отражалось от металлических корпусов боевых роботов.

– Эту планету Омниус не возьмет никогда, – тихим, но угрожающим голосом произнес Харконнен. Он вскинул подбородок и повысил голос: – Это не ваша планета!

И включил взрывное устройство.

Раздавшийся взрыв зарокотал отдельными раскатами, как гром, – это звуковые волны попеременно попадали в каменные ловушки в стенах ущелья. Детонация ударила по самым уязвимым точкам конструкций, раскачивая резонирующие детали плотины.

Сквозь смертельно раненное сооружение, через образовавшиеся в нем раны-трещины хлынула ничем не сдерживаемая теперь вода, набирая силу и еще больше увеличивая разрушение. Потоки воды и огромные обломки летели со страшной силой, выброшенные гигантским давлением. Вода ринулась в трещины с грохотом, как стадо бегущих исполинских мустангов. Огромные статуи Мухаммеда и Будды покачнулись и начали разваливаться на части, похожие на двух неимоверно громадных пьяных танцоров. Наконец, издав чудовищный грохот, раскололась вся дамба. Тело плотины, циклопические скульптуры, обломки камней величиной с дом были выброшены вперед титанической силой освобожденной реки.

Удар такого оружия не могли выдержать даже стальные роботы.

Машины замялись, когда сенсоры сообщили о наступлении водяного вала. Они слишком медленно проанализировали ситуацию и начали было отступать. Но удар исполинского водяного молота предупредил их действия, сметая на своем пути даже самые массивные корпуса роботов, уносимых водой, как уносит ураган мелкие деревянные щепки.