Степень доверия Высших Сил, а значит, и дальнейшее посвящение зависит и от видимых деяний, и от самых потаенных мыслей.
Вот уже восемь лет Доктор Коновалов идет по этому нелегкому пути, не уставая дарить своим пациентам не только здоровье, но и душевное тепло, безграничную доброту и преданность своему делу, а значит – в первую очередь – им.
Вот уже восемь лет он выходит на сцену и испытывает небывалый, непреходящий восторг от того, что сейчас, за несколько минут до сеанса, его ожидает встреча с Энергией Сотворения. И он может, пропуская ее через себя, управлять ею, может помочь тысячам пациентов, сидящих в зале. Многие из них смотрят на сцену с последней надеждой. Он это знает. Потому что он и есть эта Надежда, которая через некоторое время превратится в уверенность Доктора в своих силах, а больного человека – в безграничных возможностях Доктора и своего организма.
Прошло уже восемь лет, но к этому невозможно привыкнуть, К этому не может привыкнуть ни сам Доктор, ни его пациенты. Потому что это – Путь в бесконечность. Одной жизни на его постижение – мало. Теперь многие пациенты приходят в зал не для того, чтобы избавиться от болезней. Они уже здоровы. Их влечет новый Путь, который открывает им Доктор. Врачеватель души? Наставник? Кто он для них?
Из истории болезни 10013189 (1966 г.р.):
«…Когда в анкетах я пытаюсь передать Вам, как я воспринимаю Вас и Ваши сеансы, всегда остаюсь неудовлетворенной, потому что адекватно словами этого не передать. Слово – это как бы не тот знак, не тот „код“. Если бы я могла написать Вам музыку, но я не умею! Если же все-таки попытаться передать одной фразой, то до недавнего времени она была бы очень длинная и включала бы слова о Посвящении, о Вселенной, Боге, Божественной Энергии, Информационных полях. Сейчас, после трех лет общения с Вами, я скажу, что Вы для меня – это дорога к себе. И это вмещает теперь все: и здоровье физическое, и душевное, и предназначение человека, и Божественную Вселенную в каждом из нас. Я прихожу к Вам, чтобы слушать Вас, поговорить с собой, для очищения, отрыва от суетного, для ощущения Благодати, которую уже точно никакими словами не опишешь. И хотя дорога к себе трудная, но ведь и очень интересная. Наверно, это познание длится всю жизнь».
Из истории болезни (1939 г.р.): "Если бы меня спросили, кто такой Доктор Коновалов, я бы ответила так.
Сергей Сергеевич Коновалов – это прежде всего Доктор, наделенный Богом уникальными способностями и возможностями. Это Доктор, который обогнал время и лечит людей новыми методами и приемами, известными только ему. На его лечебных сеансах царит спокойствие, вера, надежда и любовь. Человек верит и чувствует на себе его целительное действие. От сеанса к сеансу человек крепнет телом и духом, он становится одержимым. Его вера в исцеление становится абсолютной. Потихоньку разрушается каркас болезни. Начинают разрушаться очаги болезни, и понемногу, как бы незаметно, человек начинает выздоравливать и, как показала практика, – навсегда, потому что уничтожены причины болезни. В этом – его уникальные способности лечения хронических болезней, называемых неизлечимыми. Вообще, я могу сказать, что это именно тот Доктор, который может помочь и вам".
Оглядываясь на пройденный путь, Сергей Сергеевич ни разу не пожалел о том, что осталось в прошлом: незавершенная диссертация, высокие должности, звания.
"Когда я понял, что весь институт медицины, собрав воедино всех лучших своих представителей и все самые лучшие лекарства, не в состоянии спасти конкретного больного от хронического заболевания, я решил уйти. Уйти не от больного, а от тех взглядов, представлений, которые вкладывали в меня на протяжении всех двадцати лет моей жизни в медицине.
Я не стал искать источник знаний в других на правлениях медицины – народной, оккультной и т.д. Я решил, имея за плечами достаточно прочную базу знаний, полученных в институте, в Военно-медицинской академии, на курсах усовершенствования и непосредственно в процессе работы, с чудесными, знающими, опытными коллегами, обратиться к интуиции. Дать волю внутреннему "Я", попытаться вывести из глубин памяти знания, которые хранит наш организм, но которые заглушает наше сознание. Сейчас я сознательно не развиваю эту тему, ибо она и есть – Путь посвящения".
Он всматривается только в те знаки, которые подавала ему Судьба, подталкивая к новому пути.
Энергия, похоже, экспериментировала с ним, пытаясь отыскать общий язык. В Мурманске, неожиданно для себя, он начал писать стихи. Просто накатывало что-то, брал в руки ручку и тут же записывал стихотворение. Это было удивительное чувство, и он тогда ежедневно писал по стихотворению, не отдавая себе отчета, откуда что берется и как это происходит. Потом, через несколько лет он так же неожиданно для себя стал сочинять музыку. То есть он и не думал об этом, не сидел за роялем, такт за тактом «выдумывая» мелодию, нет. Музыка сама складывалась в его душе, он садился к инструменту, и тот откликался на прикосновения его пальцев волшебными звуками. Сергей Сергеевич никогда не стремился стать поэтом или композитором. Даже когда его музыка стала популярной, он ни разу не подумал о том, чтобы бросить медицину. Возможно, как раз поэтому подлинная сила Энергии открылась ему именно на стезе лечения людей. Она словно испытывала его…
«Недостаток моих знаний, а по сути дела их отсутствие, – так оценивает пройденный путь Доктор много лет спустя, – компенсировались огромной верой в то, что я делаю. Компенсировались знаниями и опытом врача и, конечно же, выздоровлением моих пациентов. Но самое главное, я не ощущал тогда недостатка знаний. Тогда еще я не понимал всего происходящего со мной, но постоянно ощущал присутствие во мне, рядом со мной, в обстановке, в которой я нахожусь, присутствие Его…»
Это ощущение было сильным, реальным, физически ощутимым. И каждый день, когда вечер плавно переходил в ночь, Сергей Сергеевич выходил на кухню, всегда строго в одно и то же время, садился на стул, глядя всегда в одну и ту же сторону, и… разговаривал. Да и не разговор это был даже в самом начале. Он тогда еще не задавал вопросов, не спорил… А только чувствовал, как что-то совершенно реальное, осязаемое стоит у него за спиной, как какая-то Сила обнимает его за плечи, гладит по голове, вкладывает в него знания. Он боялся пошевелиться, оглянуться, увидеть. Боялся, что все это только фантазии, что, обернувшись, он никого не увидит, боялся, что все это только самообман. А ведь нет ничего страшнее лжи самому себе. Он набирался мужества, чтобы обернуться, но не был пока готов к тому, что увидит.
Больные выздоравливали – это было реальностью. Уже десятки больных чувствовали себя превосходно благодаря Силе, которой он учился управлять.
Это не фантазия, не выдумка. Благодаря его воздействиям теплели ноги у больных с пораженными артериями нижних конечностей, они ходили, они проходили такие расстояния, о которых уже и не мечтали. Они с радостью и упоением рассказывали Доктору и соседям по палате о своих успехах. Сколько же побед над болезнями можно было насчитать к тому времени! И сам Доктор чувствовал Силу, как никто другой, видел результаты, но…
«Но – логика врача. Ох эта логика врача! Она не давала мне покоя, она, как тяжелый якорь, держала меня и не хотела отпускать».
Он все-таки не мог обернуться. Боялся обернуться – и не увидеть. Не увидеть – и утратить веру в Силу, а значит, разрушить ту, еще зыбкую, только-только зарождающуюся новую логику, которая в дальнейшем привела его к пониманию причин заболеваний, к теории здорового организма.
Он верил, понимал, чувствовал, но не оборачивался. И тогда Сила эта открылась его жене, которая даже представления не имела о том, что происходит с ее мужем. Нет-нет, она, разумеется, слышала от него о новом методе лечения, но Сергей Сергеевич многое не договаривал, боясь напугать ее. Антонина Константиновна всегда была женщиной трезвомыслящей, далекой от любых «потусторонних» дел, занималась вполне «земным» делом. И все-таки Вселенная, ее живая микрочастица в первую очередь открылась, материализовалась именно для нее. Потом, на протяжении многих месяцев контакты Антонины Константиновны с Силой, пришедшей к Доктору, были материальны. Сейчас Сергей Сергеевич знает, почему это произошло, но тогда это стало испытанием не только для него. И неизвестно, как сложился бы дальнейший путь Доктора, если бы Антонина Константиновна не справилась с этим испытанием.
