Я лежала на кровати, приходя в себя после бурного секса с мужем. Спросите, с какой стати я над ним сжалилась? Все потому, что наша ссора стала выходить за пределы только вопроса переспать — не переспать. Тем более вся эта война шла на глазах у сына и поверьте, прямо скажем, не самое приятное зрелище, когда мать с отцом грызутся на пустом месте. Мало того, оказалось, что секса мне хотелось не меньше, чем супругу. Просто женщины легче переносят воздержание. Представьте себе на один-единый ужасный миг, что от недостатка секса у нас, женщин, становится твердой и болезненной грудь. Представили? Забудьте, и радуйтесь, что это не так.

Муж уже тихо посапывал рядом с блаженной улыбкой на губах, но мне все не спалось. По какой-то странной причине, я до ужаса хотела смыть со своего тела все следы произошедшего.

Душ успокоил не только тело, но и вихрь беспокойных мыслей кружащихся в моей голове. Подумав, я опять легла спать на диване, надеясь, что мужа не одолеет очередная утренняя слабость, когда член двумя руками не согнешь. И думая, что окажусь сейчас на руках у Джейда в ласковой морской воде, незаметно уснула…

…но очнулась я не там, а на той самой кровати под деревом, что и в прошлый раз. Я пошевелилась, проверяя, как работает мое тело. Ничего не болело, наоборот, казалось, я вся была наполнена какой-то странной силой, так и прущей из меня наружу.

— Проснулась? — спросил грустный голос рядом.

Я дернулась от неожиданности, около кровати стоял Джейд, и его лицо было весьма печальным.

— Привет, — сказал я. — Чего такой кислый?

Он попытался улыбнуться, но это ему не совсем удалось. Может он и согнал грусть с лица, но в глазах она плескалась, не ослабев ни на йоту.

— Колись, в чем дело, — потребовала я. — Здесь что-то произошло?

— Нет, в Фантазии все как раньше. Это… — он замялся, не решаясь продолжить.

— Кончай тянуть, говори.

— Ты спала с Виктором, — выпалил он.

— Ты знаешь моего мужа? — заинтересовалась я.

— Я много чего знаю, — пробурчал он.

— Только я не пойму, тебе-то какое дело до того сплю я с мужем или нет?

Джейд отвернулся, но по тому, как сжались его кулаки, я поняла, что что-то здесь не так.

— Джейд, я к тебе обращаюсь? Причем здесь мой муж?

То, что потом произошло, поразило меня до жути. Он резко развернулся, его лицо помрачнело, и стало каким-то чужим, волосы взметнулись от порыва внезапно поднявшегося ветра, а небо в считанные секунды заволокло облаками. Казалось еще немного и разразится настоящий шторм.

— Ты моя!!! Я ждал тебя сто двадцать лет! — закричал он, но увидев мой ошеломленный взгляд, упал около меня на колени и взмолился. — Прости, — почти шепотом бормотал он. — Только не отвергай меня, не гони. Я просто этого не переживу. Умоляю, прости, я никогда больше не позволю себе такого. Я знаю, у меня нет права на ревность, но это происходит помимо моей воли.

Я протянула руку и погладила его по голове.

— Джейд, я не собираюсь гнать тебя, — он поднял на меня глаза полные надежды. — Но я в растерянности. Я ничего не знаю: ни про это место, ни про тех, кто здесь живет, ни про тебя.

Тут мой желудок заурчал, напоминая, что то, что я ела в реальном мире, не значит, что здесь я автоматически стану сытой.

— Упс! Ты не мог бы добыть мне чего-нибудь пожевать.

Джейд тут же вскочил на ноги и сказал:

— Во имя Океана, ты точно должна меня прогнать. Вместо того, чтобы заботиться о тебе, я пристаю со всякой ерундой, — он протянул мне руку. — Идем, завтрак уже накрыли, и я ждал только твоего побуждения.

Странно, но со сменой его настроения, менялась и погода. Может, что-то в моих словах его успокоило, а может, забота о моих насущных проблемах помогла ему придти в себя, но Джейд явно перестал психовать, небо снова стало голубым, а вместо порывов резкого ветра, задул тихий бриз, настоянный на запахе цветов и листвы, приправленный тонкой ноткой соли.

— Я не одета, — смутилась я, хотя, что смущаться-то, если у него уже, наверное, вошло в привычку носить меня на руках голой. — Накинуть бы чего.

Джейд сдернул с себя длинный накидку и протянул мне.

— Твою одежду скоро принесут, а пока прикройся этим.

Я завернулась в нее, ожидая, что ткань будет грубой, но вопреки моим предположениям она была как пух, теплая и мягкая, и пахла чем-то невероятным, что я даже не могла сообразить, что это за аромат. Это не был запах свойственный мужскому телу, но, не смотря на это, он пробирал до самых глубин моего женского естества.

С другой стороны дерева стоял накрытый стол, но меня удивило не это, а выбор блюд и столовых приборов. С одной стороны все приборы были из белого металла, а вот с другой, не надо было быть гением, чтобы понять — они были золотыми. Множество блюд, занимавших стол, были заполнены морскими деликатесами.

— Джейд, ты чего, аквариум ограбил? Или рыбалка удалась?

— Извини, но хоть мы и ждали твоего возвращения, но оказались к нему совершенно не готовы, а основная наша еда обитает в океане. Без силы королевы, многое стало невозможным. Поэтому придется довольствоваться тем, что есть.

— Без силы королевы?

— Я объясню тебе потом. Но сначала поешь.

Из своих скитаний во снах я поняла одну важную истину, если не спросишь сразу — не узнаешь никогда. Но тут я вспомнила более значимую для меня вещь.

— Джейд, Алекс сказал, что я — разделенная душа. Что это значит?

Он усадил меня за стол, наполнил мою тарелку, и как не странно, но то, что он на нее клал, мне было по вкусу. Обойдя стол, он тоже уселся и заговорил:

— Когда твоя мать бежала из селения, о причинах я расскажу позже, то, чтобы спасти и не дать Марго найти тебя, я разделил твою душу. В мире, который ты считаешь реальным у всех людей души разделены, поэтому им снятся незнакомые места. Но душа разделяется не поровну, а на три части. Один мир получает две трети, и живущий там человек: активен, мало спит, ему все интересно. Ну, а одну треть получает другой мир, и тот, кто ее получил: слаб, печален, ему всегда одиноко, а жизнь его, как серый туман. И только во сне частички души могут встретиться и согреть друг друга своим теплом, даря целостность и покой. А когда человек умирает в одном из миров, то душа воссоединяется. Ты, наверное, встречала людей, вдруг резко изменивших свою жизнь — это они.

— Ну а что со мной? — спросила я, и внутри возникло нехорошее предчувствие.

— В своем мире ты была бы уже мертва. Ты умирала при родах, и тебе ничем не могли помочь. Вложив в ту женщину часть твоей души, я спас и ее и ребенка, одновременно лишая Марго возможности найти тебя. Но я не учел, что твоя растущая сила воззовет к тебе.

Ужас пробрал меня до костей, и тут я заметила несоответствие.

— Ты же сказал, что разделил душу, как только моя мать сбежала. А мне сейчас здесь двадцать лет, в реале тридцать пять, сыну пятнадцать. А куда делось пять лет?

— Время течет в разных мирах по-разному. Ты уже заметила, что в мире, где ты встретила Алекса, возвращалась в тот момент, когда и уходила, просыпаясь. А здесь, ты просто отключилась, оставшись лежать, как в летаргическом сне. После того, что случилось на площади, часть души, что была тут, стала еще меньше. И ты уже по-другому будешь перемешаться между мирами.

— То есть, если я захочу остаться здесь, то в реальном мире умру?

— Да это так. Хотя если уж на то пошло, этот мир и есть твоя реальность.

— Но мой сын?

— С ним будет все в порядке, как и с твоим… му… Виктором.

— Но почему ты вложил душу во взрослую женщину.

— Я надеялся, что ее жизненный опыт позволит тебе легче перенести испытания, которые могли выпасть на твою долю. Так оно и вышло.

— Я должна подумать. И прежде чем на что-то решусь, должна все узнать.

— Как пожелаешь. Я подчинюсь любому твоему решению.

— Даже если я захочу навсегда уйти?

— Это решать тебе, — уклончиво ответил он.

— Слушай, а почему твои приборы из золота, а мои из… серебра, что ли?