– Здравствуйте, мисс Десси. Я разбудила вас?
– Вовсе нет, Пру. – Десима присела на край кровати, отодвинув стопку журналов. – Как ты себя чувствуешь?
– Слабой, как ребенок. – Пру скорчила гримасу. – Но жар, кажется, прекратился – остался только этот изнурительный кашель. По-моему, лекарство помогает. Его принес милорд вместе с ячменной водой и каким-то супом во время ленча.
– Где он достал суп?
Пру пожала плечами и покраснела.
– Мисс Десси, он спросил меня как ни в чем не бывало: «Вы бы хотели посетить другой конец коридора, мисс Пруденс?» Ну, я чуть сквозь землю не провалилась, но его лордство отнес меня, поставил снаружи и тактично отошел, пока я снова не открыла дверь. Он настоящий джентльмен, даром что виконт.
Озадаченная Десима попыталась осмыслить последнюю фразу.
– Но, Пру, если он виконт, то должен быть джентльменом.
– Не обязательно, – мрачно отозвалась горничная. – Большинство из них, по слухам, законченные повесы. Ни одна женщина не может чувствовать себя с ними в безопасности.
– Думаю, с этим виконтом мы в безопасности, – сказала Десима, закусив губу, но она была не совсем уверена в том, что это правда и что она рада этому. – Ты не думаешь, что тебе следовало бы снова лечь и отдохнуть?
– Я все время клюю носом. Мисс Десси, вы ведь не собираетесь вниз в таком виде?
– В каком?
– Ваши волосы в беспорядке, халат помят, и я не думаю, что вы как следует зашнуровали ваш корсет. – Она с неодобрением посмотрела на очертания груди Десимы.
– Я причешусь и зашнуруюсь как смогу.
– Позвольте мне, – настаивала Пру. – Вы должны выглядеть наилучшим образом. Это надо сделать! – загадочно продолжала Пру. – Я буду сердиться, если вы не позволите мне это сделать. – Она патетически кашлянула. – Мужчины замечают такие вещи.
Причесанная и зашнурованная Десима направилась вниз. В кухне стояла тишина, но воздух был наполнен аппетитным запахом.
– Мисс Росс. – Эдам с поклоном явился из какой-то комнаты. – Если вы соизволите пройти в столовую, я подам вам ваш ленч.
Сам джентльмен чудесным образом из подобия конюха превратился в безупречного англичанина – элегантный без особого старания это подчеркнуть и привлекательный без каких-либо ухищрений. Десима вспомнила одобрительные слова Пру. Возможно, он не повеса, но это не делало его безопаснее.
Десима чинно проследовала к столовой.
– Благодарю вас, – сказала она, – но вы должны были позволить мне помочь вам.
– Вовсе нет. – Эдам открыл двери и улыбнулся, услышав возглас удивления. В камине горел огонь, в комнате было тепло, мерцали свечи, сверкали приборы на накрытом столе. – Теперь, если вы извините меня, мисс Росс, я на время стану дворецким.
Десима покорно опустилась на стул, который он выдвинул для нее, и встряхнула свою салфетку. Эдам удалился в кухню, признаваясь себе, что он немного волнуется, ожидая ее оценки его кулинарных способностей. Было так необычно для него попытаться удовлетворить женщину в той области, где он был новичком. Эдам усмехнулся про себя – последний раз он был в таком положении… когда? Пожалуй, в семнадцать лет. И опыт, который он тогда приобрел, был совсем иным. Учиться готовить едва ли было так же увлекательно, но зато безопасно.
– Суп, мэм. – Эдам поставил перед ней супницу.
– О боже! – Десима подняла крышку и понюхала. – Пахнет чудесно. А это что?
Она с интересом наблюдала за тем, как он пытается разрезать темно-коричневый батон.
– Хлеб. Я не думал, что это так трудно.
– Уверена, все будет чудесно, – вежливо сказала Десима, когда ломоть хлеба шлепнулся на ее тарелку. – Несомненно, местный рецепт. – Эдам был уверен, что она поддразнивает его. Да, в глазах снова появились озорные искорки. – Вероятно, необходимы лимоны?
– Это лестерширская[9] версия, – ответил он. – Для ратлендского[10] рецепта нужны грецкие орехи. Скажите, Десима, вас что-то позабавило, когда вы спустились вниз?
Она опустила разливательную ложку и порозовела. Эдам наслаждался тем, что может вгонять ее в краску. Румянец быстро приливал к прелестной коже, которая стала для него предметом восхищения. Да еще эти веснушки!
– Я не могу вам сказать. – Десима передала ему суп и налила себе. Большинство женщин притворно осведомились бы, что он имеет в виду, трепеща при этом ресницами и, вероятно, усмехаясь.
– Почему? – Эдам придвинул к ней масло, опасаясь, что так называемый хлеб ему не слишком удался.
Десима покачала головой:
– Не могу. Это совершенно неприлично. Господи, какой великолепный суп! Из чего он?
Эдам не имел никаких возражений против того, чтобы возбуждать в мисс Росс неприличные мысли. Совсем наоборот.
– Возможно, существует французское название, но я называю его супом из всей кладовой, я положил в него всего понемногу. Итак, Десима, вы собираетесь рассказать о ваших неприличных мыслях или мне придется воображать самые ужасные вещи?
– Ну… – Она помешала суп ложкой, задумчиво глядя в тарелку, затем бросила на него оценивающий взгляд из-под ресниц. – Я думала о том, каким джентльменом вы выглядите, потому что Пру недавно заметила, что вы настоящий джентльмен, хотя и виконт. – Десима засмеялась при виде выражения его лица. – Она уверяет, что аристократам нельзя доверять, так как все они повесы.
– Кроме меня?
– Очевидно. – Десима усмехнулась. – У вас такое лицо, словно вы не знаете, комплимент получили или оскорбление.
Именно об этом Эдам и подумал.
– Вы считаете меня повесой?
– Безусловно, нет, иначе я не поехала бы с вами. В любом случае вы слишком крупный для того, чтобы быть повесой.
Она задумчиво жевала хлеб.
– Крупный?
– Я всегда представляла себе повес тонкими и гибкими. Не то чтобы я что-нибудь о них знала, кроме того, что для них соблазнение невинных девушек – обычное дело.
– Это несомненно. Думаю, это необходимое условие, – серьезно согласился Эдам. – Вместе с пристрастием к азартным играм, ночным кутежам и посещениями притонов в дурной компании и падшими женщинами, содержанием актрис и танцовщиц из оперы и, конечно, веселой стайкой дорогих любовниц.
– О! – Обычно она внимательно обдумывала его слова, давая самые неожиданные ответы. Эдаму это очень нравилось. – А у вас есть такая стайка?
Эдам подавился куском моркови.
– Конечно нет! Только одна.
«Боже, что я говорю!»
– Она красивая? – осведомилась Десима.
– Очевидно, иначе я не стал бы содержать ее.
– Ну, думаю, могли бы, если она исключительно… э-э… талантлива, – задумчиво заметила Десима. – А любовницы обходятся очень дорого.
– Да, – с чувством ответил Эдам. – Особенно… э-э… талантливые. Если вы щедры и обходитесь с ними достойно, даже когда связь кончена. – Почему он подумал об окончании связи? Только вчера он не имел ни малейшего намерения расставаться с Джулией.
– Надеюсь, у Чарлтона нет любовниц. Я очень люблю мою невестку, и, хотя уверена, что он мог бы позволить себе любовницу, Хермион это бы не понравилось.
– Сомневаюсь, что у него она есть, – ободряюще произнес Эдам. – По вашим описаниям Чарлтон выглядит слишком респектабельным и скучным для этого. Уверен, что ваша невестка наслаждается его безраздельной преданностью.
– Вы хотите сказать, что только скучные мужья могут быть преданы своим женам? Хмм. – Десима насмешливо посмотрела на него. – Значит, выходя замуж, женщина должна выбирать между скучной преданностью и интересной неверностью.
– Поэтому вы не вышли замуж? – импульсивно осведомился он и был наказан: озорные искорки потухли в ее серых глазах.
– Нет, – напрямик ответила она.
«Проклятье!» Эдам не мог найти слов – это было необычное ощущение.
Десима улыбнулась, сжалившись над ним:
– Хлеб очень хорош для первой попытки. Что, по-вашему, у нас будет на обед? Если кто-нибудь из нас захочет обедать. – Она с сомнением посмотрела на ломоть хлеба в ее тарелке.
