– У меня хорошо, но не в семье. Все расстроились, когда Рафик объявил, что не хочет жениться на тебе. Родители очень сердятся на него.

– И напрасно. Я первая заговорила о разрыве.

– Но Рафик сказал, что ему нравится его прежняя жизнь и еще что он устал от опеки.

– Ты веришь ему?

Рахман покачал головой.

– Вообще-то не очень. Он сильно изменился. Работает днем и ночью, буквально не вылезая из офиса. И все время молчит. Отец пытался поговорить с ним, объяснить, как ты им желанна, но он и слышать ничего не хочет. В чем дело? Что ты ему сказала?

– Ничего особенного, кроме того, что нам надо разойтись. Ты сам прекрасно знаешь, что Рафику не нужна жена… пока. Он предложил мне остаться друзьями, но это не то, что нужно мне. – Энн удрученно смотрела на Рахмана. – Может, мне поговорить с вашим отцом и объяснить, что это я инициатор разрыва?

– А это действительно так? Ладно, можешь не отвечать.

– Мне это будет не трудно, ведь наша помолвка с самого начала была фальшью. Ваш отец должен знать правду. Возможно, его отношение к Рафику изменится, он поймет, что сам виноват. Не надо было так настаивать на его женитьбе. В конце концов, Рафик не ребенок.

– Ну, что ж, действуй! – И Рахман махнул рукой, благословляя ее на этот трудный шаг.

Энн не стала откладывать дело в долгий ящик и уже на следующий день сидела в офисе старого шейха, ожидая, когда он примет ее. Спустя пару минут ее пригласили в кабинет. Массуд Гарун встал из-за стола и протянул ей руки.

– Как я рад вас видеть, дорогая. Но что вас привело ко мне в столь ранний час?

– Я хочу, чтобы вы знали все о нас с Рафиком. Ваш сын не сказал вам всей правды. Я никогда не любила его, впрочем, как и он меня.

Массуд недоверчиво покачал головой.

– Зачем же вы обручились? И потом, любовь – не всегда главное в браке. Часто он основывается на взаимном уважении и симпатии, которая потом может перерасти в любовь. Так было у меня. Но если вы не любите моего сына, то зачем согласились на эту помолвку?

– Мне нужны деньги. – Энн было стыдно смотреть на старого шейха. Господи, какой чудовищный поклеп она на себя возвела! Слышала бы ее мама.

– Сколько же денег вам нужно? – Он серьезно посмотрел на нее.

– Столько, чтобы купить акр земли для птичьего заповедника. Птицы – моя страсть.

– Что ж, деньги – не проблема. И это все?

Энн кивнула и отвернулась.

Но Массуд был слишком стар и слишком мудр: он понял, что молодая леди говорит неправду. Нет, не о питомнике, а о том, что не любит его сына. Но старик ничего не сказал, и Энн, попрощавшись, выскочила из его кабинета, глотая слезы отчаяния.

Если Рафик думал, что его возросшая работоспособность произвела на отца впечатление, то он ошибался. Массуд все видел и в последние дни как-то странно смотрел на сына. Но Рафик этого не замечал. Все его мысли сосредоточились на Энн. Он вспоминал ее лицо, фигуру, волосы, грудь… слышал ее слова, ее рассуждения о жизни и работе, вспоминал, как она расспрашивала о его традициях и обычаях… И думал, думал, думал.

Как-то в середине недели ему позвонил отец и пригласил к себе.

– Выходит, ты не совсем ошибся. У меня была твоя бывшая невеста и сказала, что это она предложила вам расстаться. И еще она сказала, что никогда не любила тебя и согласилась на помолвку ради денег.

– Энн была здесь?!

– Да, – продолжал отец. – Она не любит тебя и никогда не любила.

– Что ж, это верно, – горько усмехнулся Рафик. – Наша помолвка нужна была нам обоим, но любви не было.

Массуд поднялся из-за стола.

– Ладно, все нормально. Ты очень бледен, выпей чего-нибудь.

– Спасибо, отец. Я переживу это.

– Но… я не верю ей, – вдруг сказал старый шейх. – Ее глаза говорили совсем другое, поверь мне, сынок. Я хорошо знаю людей и отвечаю за свои слова. Она любит тебя, но не хочет признаться в этом. А эта история с птичьим заповедником – правда?

– Похоже на правду, но она не возьмет у меня деньги.

– Так что же нам делать?

– Купить ей этот заповедник. Отец, у меня есть план, как нам вернуть Энн. Пока! – И Рафик буквально вылетел из кабинета отца.

– Вот это мой сын, – с гордостью сказал старый шейх.

Энн позвонила ее подруга и, захлебываясь от восторга, сказала, что у них теперь есть двадцать пять акров прекрасного болотного участка, где будет размещен их питомник.

– Я не верю! – Энн села в кресло. – Откуда?

– Неизвестный спонсор… он отказался назвать свое имя.

– И все же, думаю, неплохо было бы узнать его имя. Но кто тебе сказал?

– О, это длинная история. Энди узнала первая, можешь ей позвонить. Ну, пока!

Энн повесила трубку. Знает она этого неизвестного спонсора. «Деньги – не проблема. Это все, что вам нужно?» Ну, конечно, это дело рук отца Рафика. Неужели он поверил? Поверил в ее ложь? Но зато теперь заповедник будет существовать!

В первый же день, когда она пришла в школу, ее обступили коллеги и стали расспрашивать о предстоящей свадьбе. И что она могла им ответить? Она решила молчать, пока это возможно, а там будет видно.

В один из вечеров она задержалась в школе дольше, чем обычно. А когда, закончив все дела, вышла на улицу, ее окликнул Рафик:

– Здравствуй, Энн. – Он подошел и буквально втолкнул ее обратно в школу. – Ты обещала показать мне свой класс, когда начнутся занятия, помнишь?

Помнила ли она?

– Помню, но стоит ли сейчас об этом говорить?

– Энн, не гони меня. Мне нужно кое-что сказать тебе.

– Здесь? – Ее голос задрожал, сердце бешено забилось.

– Да, здесь и немедленно, – твердо сказал он, глядя на нее. – Ты замечательно выглядишь. Тебе очень идет этот цвет.

– Спасибо, – просто сказала Энн.

– Я пришел, чтобы сказать, что изменил свое отношение к браку. Я всегда был против женитьбы – нет, не только на тебе, а на любой женщине. Но сейчас я отказываюсь от своих слов.

– Что ж, поздравляю тебя. – Энн сжала губы. Зачем ей все это знать? – Надеюсь, твоя избранница будет счастлива.

– Ты уверена? А я? Я буду счастлив? Ведь она еще не дала мне согласия и даже отказывается видеть меня, выгоняет из дома!

– Это ужасно, – пробормотала Энн.

– Это не все. Еще она говорит, что у нас нет ничего общего, что я плейбой и недостоин ее. Так как же мне поступить с этой женщиной?

– Ты просто скажи ей, что любишь ее.

– И все?!

– Да, если это правда.

– Люблю ли я ее? Я люблю ее с первой же минуты, как увидел на свадьбе у своего кузена. В розовом платье подружки невесты, тихо плачущую в углу. Прошло много времени, прежде чем я, ловелас и прожигатель жизни, понял, чего мне не хватает. Что она та женщина, без которой я не могу жить, что она единственная, кому не нужно мое богатство. И что она единственная, кто любит меня. И когда я нашел ее на мокром песке, замерзшую и несчастную, я страшно испугался, что потерял единственную, мою ненаглядную скромницу Энн.

Энн сидела не шелохнувшись, с глазами, полными слез.

– Энн, так выйдешь за меня замуж? Я, богатый, избалованный шейх, как ты меня называешь, прошу тебя стать моей женой, моей шахиней!

– Рафик, я выйду за тебя замуж. Я люблю тебя. Да, я просила тебя уйти, но неужели ты не понял, почему? Видеть тебя и не быть твоей – это было выше моих сил. Я не смогла бы так жить. Вспомни, как ты говорил, что брак для тебя хуже ада, что ты совсем не хочешь жениться.

– Не напоминай мне. Я был самонадеян и эгоистичен. Когда мы вместе провели ту незабываемую неделю за работой в твоем саду, я был еще конченый холостяк. Но, представив, что ты уйдешь из моей жизни, я чуть с ума не сошел.

– Болото купил ты? – строго, но с любовью спросила Энн, и Рафик чуть не задохнулся от счастья.

– Я! Для тебя, моя любимая Энн, мне ничего не жаль. Но когда я покупал его, то не был уверен еще в твоей любви. Я понимал, что твою любовь не купишь ни за какие деньги. Но теперь я знаю о твоих чувствах…