– Вот уж не думал, что встречу кого-нибудь из убойного отдела «Голливуда» так далеко от дома, – улыбаясь сказал он.
Маккитрик поднял голову, но особенного удивления не выказал.
– Вы ошибаетесь. Мой дом здесь. Так что я находился далеко от дома, когда работал в «Голливуде».
Босх склонил голову в знак того, что принимает информацию к сведению, и продемонстрировал Маккитрику полицейский значок. При этом он держал бумажник так же, как при встрече с его женой.
– Меня зовут Гарри Босх. Я из отдела по расследованию убийств, подразделение «Голливуд».
– Я о вас слышал.
Теперь пришла очередь Босха удивляться. Он не представлял, кто в Лос-Анджелесе мог сообщить Маккитрику о его приезде. Об этом знала только доктор Хинойос, но Босх не верил, что она могла его предать.
Маккитрик избавил его от мучений, кивнув на лежавший у приборной доски сотовый телефон:
– Мне жена позвонила.
– Ясно...
– В чем проблема, детектив Босх? Помнится, в мою бытность в «Голливуде» мы работали парами. Неужели так плохо с кадрами, что детективам приходится трудиться в одиночку?
– Ничего подобного. Просто мой напарник сейчас расследует другое старое дело. Кроме того, от Лос-Анджелеса до Флориды путь неблизкий, и начальство решило сэкономить на втором авиабилете.
– Полагаю, вы объясните мне, почему в убойном отделе «Голливуда» стали вдруг уделять такое внимание старым делам?
– Обязательно. Могу я к вам спуститься?
– Спускайтесь. Я все равно не отчалю до тех пор, пока жена не принесет мне поесть.
Босх прошел по пирсу и спрыгнул в лодку. Суденышко завалилось было набок, но в следующее мгновение выправилось. Маккитрик взял с палубы кожух мотора и стал прилаживать его на место. Признаться, Босх чувствовал себя не слишком уютно. Он явился сюда незваным, одет был в черные джинсы, черные ботинки и черную же спортивную куртку и просто изнемогал от жары. Сняв куртку, он повесил ее на спинку стоявшего в кокпите стула.
– Кого собираетесь ловить?
– Любую живность, какая клюнет. А вы?
Маккитрик в упор посмотрел на Босха, и тот заметил, что взгляд у него холодный и настороженный, а глаза похожи на два кусочка коричневого бутылочного стекла.
– Надеюсь, вы слышали о землетрясении в Лос-Анджелесе?
– Кто о нем не слышал! Мне приходилось в своей жизни переживать и землетрясения, и ураганы. Предпочитаю ураганы. По крайней мере знаешь, когда они на тебя обрушатся. Возьмем, к примеру, «Эндрю». Он оставил после себя много разрушений и жертв, но подумайте, сколько бы их было, если бы никто не знал о его приближении. А с землетрясениями именно так все и происходит.
Босх не сразу вспомнил, что ураган «Эндрю» атаковал южное побережье Флориды два года назад. Ничего не поделаешь, нельзя держать в памяти все стихийные бедствия в мире. С него довольно и тех, что происходят в Лос-Анджелесе. Оглядев поверхность бухты, он заметил, как из воды выпрыгнула рыба. Босх хотел было сказать об этом Маккитрику, но решил, что тот, возможно, наблюдает подобное зрелище ежедневно.
– Когда вы уехали из Лос-Анджелеса?
– Двадцать один год назад. Как только отслужил двадцать лет и оформил пенсию. Так что можете оставить Лос-Анджелес себе, Босх. Вот дерьмо! Я был там в семьдесят первом году, когда случилось землетрясение, разрушившее госпиталь и пару федеральных дорог. Тогда мы жили в Туджунге – в нескольких милях от эпицентра. Никогда этого не забуду. Такое ощущение, что Бог и дьявол сошлись на ринге в рукопашной, а я выполнял обязанности рефери. Тогда черт-те что творилось... Но оставим это. Скажите Лучше, какое отношение имеет землетрясение к вашему приезду?
– Тогда был отмечен странный феномен – резко сократилось количество убийств. Не знаю почему. Люди стали человечнее, что ли...
– Может, просто не осталось ничего, за что стоило бы убить?
– Может... Обычно в нашем подразделении мы расследуем семьдесят – восемьдесят таких дел в год. Не знаю, как было в ваше время...
– В наше время все было проще. Мы расследовали вдвое меньше.
– Ну так вот. В нынешнем году этот показатель у нас ниже среднего. Это позволило нам поднять кое-какие старые дела. Каждый из нас получил свою порцию старья. На одном из доставшихся мне дел было проставлено ваше имя. Полагаю, вы в курсе, что напарник, работавший с вами в те годы, умер и...
– Эно умер? Черт, а я и не знал! И никто мне об этом не сообщил. С другой стороны, вряд ли его смерть кого-то сильно взволновала.
– Умер, точно. Теперь вместо него пенсионные чеки получает жена. Сожалею, что вас не поставили в известность о его смерти.
– Ладно. Чего уж теперь... как говорится, дело прошлое. Мы с Эно... хм... и впрямь когда-то были напарниками, но очень давно не виделись.
– Как бы то ни было, я приехал сюда именно потому, что он умер, а вы – живы.
– Какое конкретно наше дело вы имеете в виду?
– Дело Марджери Лоув. – Босх секунду помолчал, ожидая реакции своего визави, на таковой не последовало. – Вы его помните? Ее тело было найдено в мусорном баке в аллее неподалеку от...
– Висты... Точно. За Голливудским бульваром, между Вистой и Говером. Я помню их все, Босх. Не важно, закончены они были или нет, но я помню все эти чертовы дела.
«Но меня ты не помнишь», – подумал Босх, однако сказал другое:
– Все верно. Ее труп был обнаружен между Вистой и Говером.
– И что же с этим делом не так?
– Оно не было закончено.
– Я и об этом помню, – кивнул Маккитрик. – Я расследовал шестьдесят три дела об убийстве за те семь лет, что работал детективом убойного отдела в Голливуде, Уилшире и в РХД. Из этих шестидесяти трех дел я закончил пятьдесят шесть, и считаю это неплохим результатом. Насколько я знаю, сейчас не доводят до конца и половины.
– Вы правы, Джейк. У вас отличные показатели. Но я приехал сюда не для разговоров о ваших достижениях. Меня интересует только дело Марджери Лоув.
– Не называйте меня Джейк. Я вас не знаю. Никогда прежде не видел. Я... погодите-ка минутку...
Босх замер, озадаченный, уж не вспомнил ли он мальчика, которого вытащил за руку из бассейна. Но тут же понял, что Маккитрик просто увидел шедшую вдоль доков жену с продуктовой сумкой-холодильником. Дождавшись, когда она поставит сумку на пирс рядом с лодкой, Маккитрик молча втащил ее на палубу.
– Вы, детектив Босх, в своей черной одежде испечетесь здесь заживо, – сказала миссис Маккитрик. – Может, вернетесь к нам и переоденетесь в шорты и белую футболку Джейка?
Босх посмотрел на Маккитрика, а потом на его супругу.
– Спасибо, мадам. Как-нибудь обойдусь.
– Но на рыбалку, надеюсь, вы с мужем поедете?
– Вообще-то меня пока никто не приглашал. Кроме того...
– Джейк! Обязательно пригласи детектива Босха на рыбалку. Ты же всегда ищешь себе компанию. Заодно он расскажет, как сейчас в Голливуде расследуют разные кровавые дела, которыми тебе когда-то так нравилось заниматься.
Маккитрик холодно взглянул на супругу. Босх заметил, как у него на скулах заходили желваки. Он явно хотел сказать миссис Маккитрик пару ласковых, но усилием воли сдержался.
– Спасибо за сандвичи, Мэри, – ровным голосом произнес он. – Не могла бы ты вернуться домой и оставить нас в покое?
Миссис Маккитрик нахмурилась и погрозила мужу пальцем, словно непослушному мальчишке, которого следовало призвать к порядку, потом повернулась и отправилась восвояси, не прибавив больше ни слова. После довольно продолжительной паузы Босх, желая исправить ситуацию, нарушил затянувшееся молчание:
– Послушайте, я приехал сюда, чтобы задать вам несколько вопросов по этому делу, и вовсе не утверждаю, что вы, расследуя это убийство, допустили какую-то ошибку или промах. Я просто хочу с вашей помощью уточнить некоторые детали. И ничего больше.
– Вы кое-что упустили.
– Что именно?
– То, что в вас полно всяческого дерьма.
Теперь настала очередь Босха обуздывать свои чувства. Мало того, что Маккитрик оскорбил его, он еще и задает слишком много вопросов, пусть даже и имея на это право. Босха так и подмывало сбросить маску доброго парня и обрушиться на Маккитрика с обвинениями. Но он сдержался. Знал, что тот не зря идет с ним на конфронтацию. Что-то в этом старом деле не давало ему покоя, раздражало, словно камешек в туфле. И Босху следовало помочь Маккитрику от этого камешка избавиться. Проглотив гнев и обиду, он попытался перевести разговор в более конструктивное русло и спокойно спросил:
