– Если вам нечего скрывать, – добавила Райдер, – правда вам не повредит.

За годы работы Босх научился не произносить подобных фраз. Они звучали неискренне. Судя по усмешке, Вероника Алисо тоже это почувствовала.

– Вы занимаетесь этим недавно, детектив Райдер? – спросила она.

– Нет, мэм, я служу в полиции уже шесть лет.

– А о детективе Босхе, полагаю, и спрашивать нечего.

– Миссис Алисо, – обратился к ней Босх.

– Вероника, – поправила его она.

– Сегодня вечером мне осталось выяснить одну-единственную вещь. Мы еще не установили, когда точно убили вашего мужа. Но вы бы облегчили нам жизнь и позволили сосредоточиться на других аспектах, если бы избавили от рутинных выяснений…

– Вам надо знать, есть ли у меня алиби?

– Мы просто хотим выяснить, где вы находились последние несколько дней и ночей. Обычный вопрос, и ничего более.

– Не хочу утомлять вас своими житейскими подробностями, поскольку они утомительны. Однако после ужина с мужем в среду я в следующий раз выходила только в субботу днем в супермаркет, а остальное время находилась дома.

– Вы были одна?

– Да. Вы можете уточнить это у дежурящего у ворот капитана Нэша. Охрана ведет записи тех, кто въезжает и выезжает из Хидден-Хайлендс. Кроме того, в пятницу приходил человек, который обслуживает наш бассейн, и получил у меня чек. Я назову вам его фамилию и номер телефона.

– Пока в этом нет необходимости. Спасибо. Примите мои соболезнования. Мы можем что-нибудь сделать для вас?

Миссис Алисо словно вся ушла в себя. Босху показалось, она даже не расслышала его вопроса.

– Нет-нет, благодарю, – наконец прошептала она.

Босх взял кейс и вместе с Райдер направился по коридору. И до самой двери на стенах не встретилось ни одной фотографии. Он считал это странным, но догадывался, что в доме уже давно все шло наперекосяк. Босх изучал комнаты покойников, как ученые Музея Гетти исследовали картины давно умерших людей, – искал скрытый смысл их жизней и смертей.

Босх вышел вслед за Райдер и оглянулся. Вероника Алисо стояла в проеме двери. Он немного поколебался и сделал прощальный жест рукой.

Они ехали молча, пока не поравнялись с воротами. Им навстречу шагнул Нэш:

– Все в порядке?

– Да.

– Так он умер, этот Алисо?

– Да.

Охранник тихо присвистнул.

– Капитан Нэш, у вас ведутся записи, когда появляются и уезжают машины? – спросила Райдер.

– Ведутся. Но это частная собственность. Вам придется получить…

– Ордер на обыск? – закончил за него Босх. – Мы в курсе. Но вы можете сообщить нам об этом и сейчас.

– Нет. Пусть все будет по закону.

– Ладно.

Босх высадил Райдер у ее машины, и они каждый самостоятельно отправились в Голливудское отделение на Уилкокс-авеню. По дороге он вспоминал Веронику Алисо и гнев в ее глазах при упоминании о муже. Он размышлял над тем, чем он вызван и имеет ли отношение к делу, однако не сомневался, что с Вероникой Алисо еще предстоит встретиться.

Босх и Райдер задержались там ненадолго – выяснили, что нового у Эдгара, и выпили по чашке кофе. Затем Босх позвонил в «Арчуэй» и договорился, чтобы служба охраны вызвала из дома Чикки Мичума. Он не сообщил дежурному, в чем дело, просто сказал, что ему требуется Мичум.

В полночь они покинули отделение и, миновав зарешеченные окна «обезьянника», сели в автомобиль. Вырулив с полицейской стоянки, Босх произнес:

– Ну и как тебе она?

– Несчастная вдова? Полагаю, от их брака мало что осталось. А уж превратило ли ее это в убийцу или нет, не знаю.

– Ни одной фотографии.

– На стенах? Я тоже заметила.

Босх закурил, но Райдер никак это не прокомментировала, хотя курение в служебной машине считалось нарушением правил.

– А ты что думаешь? – спросила она.

– Пока ни в чем не уверен. Как говорится, горечи столько, что хоть в стакан наливай, если не окажется льда. И еще мне не дают покоя несколько вопросов.

– Каких?

– Например, то, как вдова была накрашена, и то, как взяла у меня значок. Я не видел, чтобы кто-нибудь так поступал. У меня складывается впечатление, что она нас ждала.

Они подкатили ко входу в «Арчуэй», вполовину натуральной величины парижской Триумфальной арки, и увидели Мичума. Тот стоял, курил и ждал. Он был в спортивном пиджаке поверх рубашки для гольфа. Узнав Босха, Мичум удивленно улыбнулся. Босх проработал с ним десять лет в отделе ограблений и убийств. Они не стали напарниками, но занимались одними и теми же делами. Мичум ушел в удачный момент: через месяц после того, как история Родни Кинга[4] стала достоянием прессы. Сразу сообразил. И всем заявил, что это начало конца. «Арчуэй» наняла его заместителем директора по безопасности. Хорошая работа, достойная зарплата плюс половина пенсии за двадцатилетнюю выслугу лет.

Мичум наклонился и заглянул в окно машины:

– Гарри Босх? Что случилось?

С тех пор как они не виделись, Мичум сделал себе новые искусственные белоснежные зубы.

– Чикки, давно не виделись! Познакомься, это мой напарник Киз Райдер.

Райдер кивнула. Мичум поздоровался и несколько мгновений не сводил с нее взгляда. Хотя он ушел из полиции всего пять лет назад, в годы его службы чернокожая женщина-детектив казалась диковиной.

– Что стряслось, ребята? Почему вы меня вытащили из горячей ванны? – Мичум улыбнулся, демонстрируя зубы, и обрадовался, что их заметили.

– Убийство. Нам необходимо осмотреть кабинет жертвы.

– Вот как? И кто же труп?

– Некто Энтони Алисо. Студия «ТНА».

Мичум прищурился. У него был загар любителя гольфа, который каждую субботу играет и за день или два в неделю добирается по крайней мере до девятой лунки.

– Это мне ничего не говорит, Гарри. Ты уверен, что он…

– Да, он отсюда. Вернее, был.

– Хорошо, ставь машину на центральной стоянке, заглянем ко мне в кабинет, глотнем по чашечке кофе и посмотрим, что к чему. – Он указал на парковку за воротами, и Босх направил туда автомобиль.

Стоянка располагалась рядом с огромным ателье, на внешней стене которого были нарисованы перышки облаков на фоне голубого неба. Здесь снимали натуру, когда настоящее небо чернело от смога.

Дальше, в помещение службы безопасности, они пошли вслед за Мичумом пешком. В стеклянной кабинке перед мониторами сидел дежурный в коричневой форме охраны «Арчуэй» и читал спортивный раздел «Таймс». Завидев Мичума, он швырнул газету в стоявшую у стола мусорную корзину.

Босх отметил, что его бывший коллега не обратил внимания на проступок подчиненного, поскольку в этот момент открывал перед ними дверь. Обернувшись, Мичум кивнул дежурному и пропустил их в свой кабинет.

Там он скользнул за свой стол и включил компьютер. На экране возникла картина сражения межгалактических кораблей. Мичум щелкнул по клавише, и игра закончилась. Он попросил Босха написать фамилию Алисо и набил ее на клавиатуре. Босх не видел экрана, это его раздражало, но он промолчал.

– Да, ты прав, он здесь сидел, – вскоре произнес Мичум. – Снимал закуток в корпусе «Тайрон Пауэр». Такие сдают тем, кто не в обойме. Три кабинетика и три неудачника плюс одна секретарша на всех за ту же арендную плату.

– Как долго он здесь пробыл?

– Почти семь лет.

– Что еще на него есть?

Мичум посмотрел на экран:

– Немногое. Никаких проблем. Однажды жаловался, что на стоянке зацепили его машину. Водил «роллс-ройс». Надо же, наверное, был последним в Голливуде, кто не поменял его на «рейнджровер». Отстой, да и только.

– Что ж, пойдем поглядим.

– Почему бы вам с детективом Райли не выпить по чашечке кофе? А я пока тут позвоню, наведу справки – не совсем уверен, какие у нас на этот счет существуют правила.

– Во-первых, не Райли, а Райдер. И во-вторых, мы расследуем убийство. Какие бы у вас ни были правила, ты обязан обеспечить нам допуск.

– Данная территория – частная собственность. Не забывай, приятель.