– В теплых краях?

– Ну да, знаешь, как дикие гуси на зиму в теплые края улетают. И я диким гусем был. Наемников так называют, может, в курсе?

– Что-то слышал.

– В Боснии был, почти два года с хорватами стрелялся...

– Это интересно.

– Если честно, не очень. Война – дело грязное.

– Но ты же грязи не боишься?

– Нет. Но и копаться в ней надоело...

– Да, но и мирная жизнь не по тебе.

– Ну, точно не скажу...

– Я тебе точно скажу. Рисковый ты парень. По жизни рисковый. Засохнешь без риска...

– Может быть. Но это мои личные трудности.

– Да, но я могу тебе помочь.

Елизар взял паузу, ожидая, как отреагирует Тимофей на эту прелюдию перед конкретным разговором. Но он промолчал, ничем не выдавая своего интереса.

– Будешь работать на меня, – не дождавшись отклика, продолжил авторитет.

– Не думаю, что это мне понравится.

– Нравится не нравится, а выбора у тебя нет.

– Почему?

– Потому что есть человек, который видел, как ты убил Захара. Этот человек может дать показания... Ты только не думай, я тебя не запугиваю. А если и запугиваю, то не тебя, а того самого человека. Догадываешься, о ком речь?

– Лада? – с видимым равнодушием спросил Тимофей.

– Красивая девушка. На «мисс Россия», может, и не потянет, а так очень даже ничего... Пока ты с нами, она будет молчать. Откажешься от нас, она заговорит. Ты меня понимаешь?

– Понимаю. Пусть говорит.

– В тюрьму хочешь? Так твой груз на высшую меру тянет. Я бы на твоем месте не торопился, умереть ты всегда успеешь.

– Не надо городить огород, – отрезал Тимофей. – Все равно наемным убийцей не буду.

Он понимал, чего хочет от него Елизар и к чему это может его привести.

– Но ты же был наемником.

– То война была, а здесь другое.

– Что другое? Там убивают, здесь убивают. Там за деньги, здесь за деньги.

– Там в открытом бою, а здесь из-за угла.

– Но все равно же за деньги.

– Там братья-славяне. А здесь братья-бандиты, – усмехнулся Тимофей.

– Во-первых, мы не бандиты, и не надо нас так называть. А во-вторых, мы тоже славяне...

– Демагогия это. Сказал, не буду киллером, значит, не буду.

– И это твое последнее слово?

– Да. Если это тебе не нравится, можешь меня убить.

– Ты не боишься смерти?

– Боюсь. Тишины гробовой боюсь. А умирать не страшно.

– Врешь.

Тимофей молча пожал плечами. Не верит ему бандит, не надо...

– Но если не врешь, то тем лучше для тебя.

Глаза Елизара сверкнули ледяным блеском. Он неторопливо сунул руку под стол, извлек из какого-то тайника пистолет. Передернув затвор, наставил его на гостя. Весь его вид говорил о том, что сейчас прозвучит выстрел. Но Тимофей, не меняясь в лице, слегка прикрыл глаза, чтобы не видеть, как его палец выжмет слабину на спусковом крючке. Он не хотел пугливо вздрогнуть, когда это случится.

Конечно же, в какой-то степени он боялся смерти. Но еще страшнее для него было просить пощады.

Елизар нажал на какую-то кнопку, и в кабинет вошел его телохранитель.

– Степа, возьми подушку, приставь ее к затылку. А то кровь гобелен запачкает...

Теперь Тимофей знал, почему бандитский пахан не выстрелил сразу. Не хотел он портить бархат на стене за его спиной... Что ж, сейчас к его голове приложат подушку, чтобы кровь и серое вещество испачкали только ее. Тогда и прозвучит выстрел... Умирать так умирать. Жаль, Надя останется без присмотра. Но ничего, она обязательно что-нибудь придумает, выкрутится как-нибудь и без него...

– Эй, ты чего, заснул? – тронул его за плечо Елизар.

Тимофей открыл глаза и увидел, что у пахана нет пистолета. Он стоял перед ним и улыбался, в глазах удивление, густо замешанное на восхищении.

– Нет, только собирался.

– Вечным сном?

– Ну да.

– А тебе правда не страшно?

– Есть немного. Но в общем терпимо.

– Ты псих?

– Нет. А что, похоже?

– Я бы не сказал... У тебя железные нервы.

– Я их не вскрывал, не смотрел, из чего они.

– И не дурак... Да, от брата моего тебе благодарность. И от меня тоже.

– Я слышал, твоего брата Захар убил.

– Убил. И закопал. Но я все равно узнал. Хотел отомстить, но было уже поздно. Ты за моего брата отомстил.

– Я за свою сестру спрашивал.

– Все равно. Главное, результат... Захара больше нет. И кодла его сгинула вместе с ним. Но свято место пусто не бывает. Теперь мы его место держим.

– Флаг вам в руки.

– А ты бы не хотел за этот флаг подержаться?

– В смысле?

– А я тебе к себе возьму. Нет, не за деньги убивать... Я тебе по правде скажу, киллеров у нас не уважают... Но ты отказался, потому достоин уважения...

– И кем ты меня к себе возьмешь?

– А бригадиром и возьму. На бригаду тебя поставлю. Я вот думаю парней собрать, самых боевых, вроде тебя. Никаких других задач, только стрелки, разборки...

– Это как?

– Да так... Ты думаешь, я бандит. А нет, я князь. Мелкий пока князь, и княжество у меня пока мелкое. И дружина у меня должна быть. Боевая. Захара уже нет, но есть еще Ждан. Тоже мелкий князь. И у него тоже свое удельное княжество. Первомайский район города. У меня дружина, у него дружина. Если что не так, дружина на дружину, в чистом поле, в честном бою... Понимаешь?

– Мелкий князь, говоришь, – задумался Тимофей.

– А ты думаешь, что-то изменилось с древних времен? Сильные люди всегда стремились к власти. Чтобы земли свои, чтобы власть железная. А этого всего без боя не возьмешь. Как в Средние века было? Мелкие княжества, мелкие князьки. Один другого сожрал, затем еще одного, затем еще. Был мелким князьком, стал удельным, затем великим, а там и царем себя объявил. Как баронства в графства объединялись? Силой. А как графства в герцогства? Тоже силой! И так дальше, до большого государства. Великобритания, Франция, Германия, наконец...

– Да, но у нас есть государство. Россия.

– Государство есть, а власть слабая. Потому все тянут одеяла на себя. Потому и беспредел везде творится... А мы этому беспределу положим конец. На область замахиваться не будем, а Заболонь под себя возьмем. Захара ты уже убрал, и за Жданом дело не станет. Никаких больше мелких князьков, только я, уже не мелкий. А ты от меня по правую руку... Мы же с тобой сильные люди, нам с тобой и рулить...

– А городской глава? А милиция? – в раздумье спросил Тимофей.

– Мэр – слабак, а в ментовке – продажные шкуры. Потому все здесь продается и покупается. Только сильные люди не продаются. Потому и сильные они... В любом случае, выбора у тебя нет. Или с нами, или вообще никак...

– Зачем ты так? – Тимофей укоризненно посмотрел на Елизара.

Не надо было пахану ставить его перед выбором. Он и без того был согласен с ним. Миром действительно правят сильные, а слабые могут только изображать власть. Правильно говорит Елизар, что раньше были удельные князья, что сейчас. Только в Средние века они присоединяли к себе соседние земли на законном, можно сказать, основании. А сейчас бандиты гребут под себя все противозаконно, но опять же, по праву сильного. В то время как слабые сидят дома и жалуются друг другу на бандитский беспредел. А ведь не братва в том, по большому счету, виновата, а слабая власть, которая не в состоянии справиться с ней...

– Мне нужно твое согласие, – Елизар пристально посмотрел на Тимофея.

– Я согласен, – кивнул он.

Бандитом он становиться не хотел. Во всяком случае, таким подонком, каким был Захар. Не хотел убивать невинных и насиловать женщин. Но совсем не обязательно становиться ублюдком без чести и совести. Бывают же благородные бандиты, Робин Гуд, например... А то, что придется убивать, это его не смущало. Ведь убивать придется людей, которые знают, на что идут.

Скорее всего, он делал большую ошибку, принимая предложение Елизара, но он действительно сильный человек. И ему действительно неинтересна жизнь, лишенная риска и боевого азарта...