– Здравствуйте. Как вы себя чувствуете?

– Прекрасно. – Питер старался излучать бодрость.

– Вот, – он указал на тренажеры, – приступил к активному периоду восстановления. Разумеется, не сам, а по решению доктора Кацава. Мною теперь занимается физиотерапевт по фамилии Мэлиган. Весьма бойкий человек. Надеюсь, у вас тоже всё в порядке?

– Да, – как-то рассеянно произнесла она.

– Что, некая срочная работа?

– Я ездила в Лион. Изучала документы, касающиеся Линарда Калныньша. – Тихая улыбка проявилась на её лице. – Словно человек прошлого, копалась в бумажных документах: записках, рапортах, справках.

– Сейчас такого не бывает?

– Нет.

– Что-нибудь нашли?

– Нашла. – Она помолчала, будто решая, сказать Питеру или нет. – Директор ВБР Джон Берджес и Линард Калныньш – родственники. Они – двоюродные братья. Младшая сестра матери Калныньша – то есть его тетка Хелена Берджес – является матерью Джона Берджеса. И у той, и у другой фамилия до замужества была Розе. Их отец – профессор права, преподававший в Рижском университете, Карл Розе. В девяностых годах прошлого века Хелена поехала учиться в США, в Калифорнийский университет в Беркли, который находится подле Сан-Франциско. Там она закончила юридический факультет. И осталась в США, потому что встретила там Уильяма Берджеса, учившегося в том же университете, за которого и вышла замуж. Калныньш приезжал в США, когда Джон Берджес был еще подростком. Похоже, именно Калныньш заинтересовал своего двоюродного брата работой в полиции.

«Любопытно, – думал Питер. – Весьма любопытно. Только что это меняет?» Последняя мысль выскользнула наружу, обратилась в звук:

– Что это меняет?

– Пока что не знаю… – Линда пристально глянула на него. – В принципе, нехорошо предлагать своего родственника на должность заместителя директора. Но это не преступление.

– Особенно, если Калныньш – порядочный человек и прекрасный профессионал. Как в этом убедиться? – Питер покосился на робота. – Линда… нет опасности утечки информации через нашего… помощника? Он, как я понимаю, записывает все разговоры. Эти записи не могут попасть к тем, кому никак нельзя их получить?

Линда не успела ответить, потому что ее опередил робот.

– Простите, что я вмешиваюсь, но вы напрасно беспокоитесь. Я настроен так, что могу дать подобную информацию только господину Фацио и доктору Андерсон.

«Надо же, понял, что я имею в виду. – Питер был удивлен. – До чего дошел прогресс… А почему пресса ничего не раскопала?»

– Скажите, почему это не раскопали досужие журналисты? – немедленно спросил он.

– Деятельность сотрудников ВБР не находится на виду. По вполне понятным причинам. Это относится и к руководителям разного уровня. Уверяю вас, про Калныньша общественность ничего не слышала. Имя Джона Берджеса ей известно, но не более того. Все контакты с прессой осуществляет его заместитель по связям с общественностью.

Питер едко ухмыльнулся.

– Американцы подсунули закрытую систему.

– Вы не любите американцев?

– Вовсе нет. Я к ним отношусь хорошо. Но продукция Голливуда меня никогда не устраивала. Как и быстрая еда. И внешняя политика США, нацеленная на создание однополярного мира. Впрочем, сейчас это не имеет значения. Мир стал совсем другим. Но где справедливость? Россию разделили на пять частей, Китай – тоже разделили. А США – практически нет. Это справедливо?

Спокойствие не покинуло ее.

– На территории России и Китая в первые десятилетия двадцать первого века не было стабильности. А на территории США она сохранялась. Причем США помогали восстанавливать стабильность и в России, и в Китае. – Она походила на терпеливую учительницу, объясняющую важные вещи нерадивому ученику. – И потом, США уже не та страна, которую знали вы. Белое население давно уже стало меньшинством. Сейчас большинство составляют выходцы из Латинской Америки, а на втором месте по численности – выходцы из Азии.

Это был сильный довод. Питер признал, что Линда его уела. США – латиноамериканская страна с большим процентом азиатского населения. Надо же! Кто бы мог подумать.

– Вам пора обедать, – напомнил робот. – Вместе с тем, скоро настанет время делать упражнения на тренажере. Простите, но я бы рекомендовал вам начать с упражнений, а потом пообедать. Если вы согласны, то не затягивайте, приступайте прямо сейчас. Необходимая одежда в ванной.

Линда смотрела на него с легким ехидством.

– Разумно последовать этому совету. Не буду вам мешать. Пойду обедать в здешнюю столовую.

Переодевшись в трусы и майку, Питер приступил к занятиям на тренажерах. Экран показывал ему оставшееся время данного упражнения, пульс, давление. Когда он увлекся, начал двигать ручками атлетического центра слишком резво, прозвучал сигнал и высветилась красная надпись: «Вы превысили допустимый уровень нагрузки». Ему ничего не оставалось, кроме как подчиниться, притормозить.

Закончив занятия на тренажерах, он получил привычные плошки. Ситуация с пищей почему-то не менялась. Роптать он не стал – выходит, его желудок отстает от мышц. Врачам виднее.

Линда вернулась, когда он прогуливался по палате.

– Вы как заправский спортсмен, – бодро проговорила она.

– Это комплимент или насмешка?

– Разве я похожа на человека, склонного к насмешкам?

Питер не почувствовал обиды в ее голосе. Он собрался сказать что-нибудь шутливое, но в этот момент дверь раскрылась. Появился человек лет пятидесяти, статный, солидный. Он подошел к Питеру неспешными шагами, неся елейное выражение на лице.

– Здравствуйте, – по-русски проговорил он. Легкий акцент подсказывал – это не родной для вошедшего язык. – Я дождался, когда вы будете чувствовать себя лучше. И пришел. Я так хотел вас увидеть.

Только теперь Питер узнал его. Линард Калныньш, постаревший, но совсем не старый.

– Здравствуйте, Линард. Очень рад видеть вас. – Питер протянул руку.

Калныньш схватил его руку с такой горячностью, тряс ее с такой энергией, что Питер не мог сомневаться в искренности его чувств.

– Как хорошо, что вы остались живы. Что вас подняли на ноги сейчас. Я выражаю вам сочувствие в связи с тем, что произошло тогда, пятьдесят лет назад. Не уберегли мы вас. Это наша вина. – Он глянул внимательным взором на Линду.

– Это доктор Андерсон, – поспешил объяснить Питер. – Психотерапевт. Помогает мне адаптироваться к нынешней действительности.

Линда сдержанно кивнула ему.

– Линард Калныньш, – вежливо представился он и вновь обратил взор на Питера. – Выглядите вы хорошо.

– Спасибо. Как ваша жизнь? – поинтересовался Питер.

– Грех жаловаться.

– Где вы работаете?

– Во Всемирном бюро расследований. Слышали про него?

– Да. Я спрашивал про Интерпол, и мне сказали, что теперь в масштабах планеты действует ВБР. А кем вы там работаете?

– Начальником департамента.

– Вы многого добились, – проговорил Питер.

– Старался, – сдержанно, без намёка на рисовку объяснил Калныньш.

Питеру был приятен этот человек. Он ощутил даже укол совести за свои подозрения в отношении Калныньша.

– Что же мы стоим? Давайте сядем.

Питер указал своему давнему коллеге на стул, стоящий рядом. И понял, что если займет другой стул, Линда останется стоять. Этого нельзя было допустить. Обратившись к роботу, он поинтересовался:

– Где нам взять третий стул?

– Никаких проблем, – ответил тот.

Приблизившись к стене, робот открыл еще одну, не замеченную ранее, дверь, за которой оказалась кладовка, и вскоре появился третий стул. Питер дождался, пока усядется Линда, занял свободное место, глянул на Калныньша.

– Как там Рига?

– Хорошо. Красивый город. К сожалению, теперь я там редко бываю. – Гость почувствовал необходимость объяснить данное обстоятельство. – Часто не получается. Много работы.

– А где вы сейчас живете?

– В Париже. Штабквартира ВБР здесь.

– Я никак не могу к этому привыкнуть. Слишком засел в памяти Лион.