Уехать оказалось нелегко. Многие гости еще ждали свои кареты, поэтому у замка собралась целая толпа. Сэр Энгус снова стал поздравлять Элли с помолвкой. Лорд Лайонел Витбург, который казался старым и утомленным, тоже остановил ее и пожелал здоровья, счастья и долгой жизни. Когда Шелби наконец помог ей сесть в карету с гербом лорда Стирлинга, она увидела, что на скамье рядом с местом кучера сидит один из тех силачей, которые часто охраняли ворота замка. Лорд Стирлинг твердо решил больше не допускать нападения на свои кареты.

Пока Шелби забирался на свое место и брал в руки поводья, Элли, уже сидевшая в карете, оглянулась и посмотрела на замок.

У нее возникло странное ощущение, будто она уже где-то видела эту картину.

Возле двери, на расстоянии нескольких футов от остальных, стоял журналист Тан Грир. А дальше располагались: шериф – сэр Энгус Канингем, рядом с шерифом – Эндрю Херрингтон и рядом с ним сэр Лайонел Витбург.

Свет, падавший из открытой двери, падал на эти три фигуры, и казалось, что они окружены тенями.

Элли показалось, что она увидела женщину… в черном.

Она вспомнила, что на празднике было несколько женщин в черном – вдовы в трауре, дочери, потерявшие отцов, матери, похоронившие сыновей.

Элеонора Брендон тоже была в черном, подумала Элли.

Элеонора – вдова Жиля Брендона. Тело ее мужа едва успело остыть. Казалось бы, она должна была сидеть у себя дома, но по какой-то причине приказала своему кучеру везти ее в замок.

Не могла ли это она утром стоять в толпе на площади рядом с кузиной Эндрю Херрингтона?

Тогда еще никто не знал про убийство ее мужа.

Элли встряхнулась. Фигура в черном ей просто почудилась, решила она. Элеонору Брендон увели наверх, в постель. Сейчас ее уже, наверное, напоили бренди. Если бы истерика у нее не прошла, Брайан Стирлинг вызвал бы врача.

Но когда Элли танцевала с сэром Энгусом, она испугалась еще одной женской фигуры в черном, вид которой не вовремя напомнил ей о только что прошедшем утре.

Элли опустилась на сиденье, потом снова выглянула из окна кареты.

Воображение это или правда?

В тени стояла женщина, одетая в черное.

Марк налил Йену порцию виски. Детектив поблагодарил, принял стакан и выпил залпом. Марк улыбнулся и снова наполнил стакан.

– Правда все равно выйдет наружу, – заверил он друга.

Йен взял вторую порцию виски, подошел к кушетке, которая стояла в приемной, оперся о ее край и стоял так, сжимая стакан в ладонях.

– Боюсь, она выйдет не законным и не обычным путем. – возразил он.

– Как бы это ни произошло, но правда будет известна, – решительно заявил Марк.

Йен мрачно взглянул на него и спросил:

– А если тебя поймают?

– Меня не поймают.

Йен покачал головой:

– Даже ты, мой друг, способен ошибаться.

– Значит, мне придется двигаться очень быстро, – ответил Марк и отпил глоток виски из своего стакана. – Три убийства, и все одинаковые. Каждый из убитых работал за письменным столом. Нет следов насильственного проникновения в дом. Как будто этих людей убил призрак. Но мы знаем, в чем тут дело. В каждом случае убийца имел набор ключей, которые либо получил от кого-то из обитателей дома, либо украл у них. Завтра днем, когда ты будешь снова допрашивать экономку, я пойду с тобой. – Он немного помолчал и добавил: – Йен, я не только думаю, что жертвы хорошо знали своего убийцу. Я считаю, что убийца сам антимонархист. Он – или она, но для простоты будем говорить «он» – верит, что убивать собственных союзников – лучшее, что он может сделать, чтобы свергнуть правительство.

Прежде чем Йен смог ответить, они услышали, как открылась и закрылась дверь парадного входа.

Вошел Джозеф Ферроу, на ходу снял плащ и передал его в руки слуги Джитера.

Он ничуть не удивился, увидев в приемной сына в обществе сыщика. Йен встал и наклонил голову в знак уважения.

– Ну? – спросил Джозеф, потом взял себя в руки и продолжил: – Простите меня. Здравствуйте, детектив Дуглас. Надеюсь, мой сын хорошо принял вас?

– Конечно, – пробормотал Йен.

– У нас есть несколько теорий, отец, – начал Марк, а затем изложил свои предположения.

– Это возмутительно! – заявил Джозеф. – Зачем антимонархисту убивать своих?

– Он создает мучеников и одновременно старается опорочить монархию, – объяснил Марк.

Джозеф налил себе виски и стал шагать взад-вперед по комнате.

– Когда-то уже были люди, которые старались обвинить монархию во всех ужасных делах Джека-потрошителя, – сказал он и покачал головой. – Это смешно! Королева выстояла против такой клеветы, и теперь у них это тоже не пройдет.

– Нет, не пройдет, – заверил его Марк.

– Итак, что у вас есть? – спросил Джозеф, обращаясь к детективу.

Йен виновато взглянул на Марка:

– Лорд Ферроу, я убежден, что убийца – состоятельный человек. Я думаю, что он так легко скрывается с места преступления потому, что каждый раз, когда он совершает одно из своих губительных дел, его ждет карета.

– Многие считали, что потрошитель скрывался с места преступления в карете и что именно поэтому его никто не видел, – стал рассуждать Джозеф. – Кроме того, путь потрошителя лежал через кварталы, где много скотобоен. Там чуть ли не половина жителей носят фартуки, запачканные кровью животных. В нашем случае… – Лорд на секунду опустил взгляд в землю, задумался, встряхнул головой и закончил: – В нашем случае, детектив Дуглас, я думаю, что вы можете быть правы.

– Значит, по-прежнему будем рассматривать все варианты, пока не найдем верный, – пробормотал Марк.

Йен Дуглас поставил свой стакан обратно на столик из вишневого дерева:

– Спасибо вам за гостеприимство. Мне пора уходить.

– А вам, детектив, спасибо за помощь, – поблагодарил Джозеф.

– Это моя работа, – возразил Йен.

Джитер подошел к нему, чтобы провести его к выходу.

Когда детектив ушел, Джозеф Ферроу взглянул на сына:

– Ты еще не спросил меня о бале в честь твоей помолвки.

– Извини. Я уверен, праздник был роскошный.

– Александра Грейсон – очаровательная девушка с большим обаянием и изысканной красотой.

– Я это знаю.

– Конечно знаешь. В конце концов, она встречалась с разбойником, – нахмурившись, произнес Джозеф.

– Отец, я не знал, кто сидел в карете. Я увидел герб только после того, как мы ее остановили. А разбойник не мог пропустить такую богатую добычу: иначе нападение не выглядело бы правдоподобно.

Но Джозеф не закончил на этом разговор.

– Мисс Грейсон была далеко не в восторге от жениха, который не смог найти время, чтобы появиться на своей помолвке.

– Я ничего не мог сделать.

– Я думаю, нам нужно как можно скорей довести дело до свадьбы.

– Что? – спросил удивленно Марк.

– Иначе ты ее потеряешь, – тихо добавил Джозеф.

– Отец, ты рассказал мне о клятве, котору вы с лордом Стирлингом дали друг другу. Ты знаешь, что я считаю все это смешным и старомодным. Я исполню эту клятву, потому что почитаю тебя, но я вряд ли могу потерять женщину, которая принадлежит мне только потому, что вы с лордом Стирлингом так договорились.

Джозеф отвернулся от него и, глядя на огонь, заявил:

– Я боюсь, что ее жизнь в будущем окажется в опасности. Сегодня я не могу тебе все объяснить, но ее гибель стала бы огромной трагедией.

– Почему, отец?

– Я не могу сказать. Ты должен просто поверить мне.

– Отец!

– Марк, сегодня вечером я кое-что узнал от Энгуса Канингема. Ты слышал о леди Ровенне? Это дочь лорда Карнаренфью.

– Конечно да. У нее есть имение с усадьбой за западным лесом.

– Вчера ее едва не убили.

– Что случилось?

– В ее дом влетела пуля.

– Может быть, какой-то охотник заблудился, а потом промахнулся, когда стрелял.

– Я считаю, что это была попытка убить ее. Известно, что она – внебрачная внучка дяди королевы.

– Отец, я признаюсь, что совершенно не понимаю, к чему ты клонишь.

– Мисс Грейсон живет среди леса с тремя чудаковатыми тетушками и даже без сторожевой собаки.