Днем Кора отвезла Ника в детский парк на берегу озера, потом заехала за покупками. Домой она вернулась только к пяти часам и нашла на кухонном столе записку: «Я обедаю у Дайны Хоуфман. Дон».

Словно со сне, Кора машинально приготовила еду малышу и себе, поиграла потом с ребенком некоторое время и уложила его спать. Вечер не принес с собой облегчения — она просто не знала, куда деваться. Когда пришло время ложиться в постель, Кора поняла, что не уснет. Ей пришла в голову мысль поплавать в бассейне в свете луны и смыть с себя раздражение усталостью. Надев купальник, она взяла с собой приемник, чтобы знать, все ли в порядке у Ника. Поставив его на столик у бортика, Кора нырнула в воду и тридцать раз проплыла туда-обратно. Вылезая из воды, она подняла голову и увидела стоявшего у края бассейна Дона. Кора совсем не ожидала, что он вернется. Наоборот, была почти уверена, что ночь он проведет не дома.

Дон был одет в белую рубашку с красивым галстуком и синие брюки, но рукава засучены, галстук не затянут, а верхняя пуговица рубашки расстегнута. Интересно, есть ли на ее воротнике следы губной помады? Дон молча протянул ей пляжное полотенце, которое она оставила у бассейна, и отступил на шаг. Она стала энергично растираться, чувствуя смятение и растерянность.

— Хочешь что-нибудь выпить? — прервал молчание Дон.

Отлично. Утоним обиду в вине.

— С удовольствием.

— Белого вина?

— Все равно, — небрежно отозвалась она.

Дон исчез и вскоре вернулся с двумя бокалами.

Кора отбросила мокрое полотенце и опустилась на ближайший стул. Дон подал ей бокал, и Кора порадовалась, что ее волосы пахнут хлоркой после воды в бассейне достаточно сильно, чтобы заглушить аромат духов Дайны, который наверняка исходит от его одежды. Она отвернулась и поставила бокал на стол. В лунном свете блеснули белые лепестки роз.

Белые розы в хрустальной вазе. Их было немало, не меньше дюжины.

— Это мне? — удивленно спросила она. — Дон молча кивнул и уселся напротив, пододвинув стул поближе. — Мужчины обычно дарят цветы, когда хотят извиниться, — холодно произнесла Кора. — Так в чем, собственно, дело, дорогой?

— Послушай, не осложняй ситуацию еще сильнее…

— А, понятно. Красные розы для любимой, а белые взамен утраченной девственности. — Она горько усмехнулась. — Дюжина белых роз. Что-то слишком дешево.

— Дорогая, я…

Кора вскочила с места и выхватила цветы из вазы, не обращая внимания на боль от впившихся в ладонь колючек.

— Мог не тратить деньги! — выкрикнула она, швыряя в воду букет. — Мне не нужны твои дурацкие розы! — Тяжело дыша, девушка повернулась к нему спиной, всем своим видом демонстрируя презрение…

Кора услышала слабый вздох, потом скрипнул отодвигаемый стул, когда Дон встал с места.

— Я согласился работать у Дайны, — сказал он. — В конце недели мы с ней подпишем контракт. Она действительно предоставит мне жилье.

— Все из-за моей мамы, да? — бесцветным голосом спросила Кора. Гнев и обида куда-то улетучились.

— Ты ошибаешься…

— Нет! Ты видел фотографию в моей комнате и перевернул ее изображением вниз!

Дон печально покачал головой.

— Я действительно видел снимок, и он упал, когда я ставил его обратно. Я просто не стал поднимать. — Он грустно улыбнулся. — Твою мать я видел только раз, и мои воспоминания о ней были воспоминаниями униженного и оскорбленного подростка. Сейчас я могу себя преодолеть и понять, что вы с ней — разные люди. Конечно, вы очень похожи внешне, но только внешне…

— Так в чем тогда дело? — умоляющим тоном спросила Кора. — Если не это, то что тогда? Дон, прошлой ночью ты сказал, что любишь меня!

— Прошлая ночь была ошибкой, моей ошибкой, о которой я очень сожалею. — Голос Дона зазвенел от неподдельного отчаяния. — Ради всего святого, ты же знаешь мое положение — неужели ты считаешь, что я, нищий и бездомный, осмелюсь сделать тебе предложение? Мне не позволяет гордость!

Кора отшатнулась, словно получила пощечину.

— Ты хочешь сказать…

— Да, — грустно кивнул он. — Это все фамильная гордость Кроссов. И ни ты, ни кто-либо еще ничего с этим не смогут поделать.

Кора почувствовала себя раздавленной. Она знала, что любая попытка переубедить Дона обречена на провал, и острая боль пронзила ее сердце. Но она нашла в себе силы встретиться с ним взглядом.

— Ты прав, — преувеличенно бодрым тоном сказала Кора. — Я не смогу справиться с твоей гордостью… и даже не буду пытаться. Слишком давно я поняла, что с гордостью Кроссов спорить бесполезно. — Она подхватила свою одежду и пошла прочь.

Однако во время бессонной ночи созрело неожиданное решение проблемы, такое простое, что Кора даже удивилась, как оно раньше не приходило ей в голову. Она так и не сомкнула глаз до рассвета, дожидаясь, пока Дон войдет и принесет ей, как обычно, кофе. И, когда он, поставив чашку, уже повернулся, чтобы уйти, она окликнула его:

— Подожди секунду. — Натянув одеяло до подбородка, Кора приподнялась на локте. Дон обернулся и вопрошающе посмотрел на нее. Сегодня мне нужно уехать, — сказала она. — Не мог бы ты вернуться пораньше и посидеть с Ником до моего возвращения?

— Конечно, — спокойно согласился он. — Только скажи, во сколько.

— В половине пятого.

— Ладно. — Дон замешкался у двери, затем все же спросил: — А можно узнать, какое у тебя дело?

— Так, пустяки. — Кора изо всех сил старалась, чтобы голос не выдал ее.

Однако Дон насторожился.

— Не вздумай наделать глупостей.

— Да я не собираюсь… — Кора с ужасом почувствовала, что краснеет.

— Ты едешь к Линну, — рявкнул Дон.

— Ну и что?

Его глаза яростно вспыхнули.

— Не трать зря время! Моя бабушка завещала имение тебе, и никакие твои действия не облегчат моего состояния. — Дон стиснул кулаки. — Только посмей написать дарственную на мое имя или что-нибудь в этом роде! Держу пари, что именно так ты и собиралась поступить!

Кора зарылась лицом в подушку. Она-то рассчитывала поставить его перед свершившимся фактом. Теперь ничего не выйдет. Следовало продумать все получше, а сейчас слишком поздно.

— Мне все равно надо в город, — возразила Кора, не отрывая лица от подушки. — Так что с малышом посидеть придется все же тебе.

— Договорились.

С замиранием сердца она слушала, как его шаги, удаляясь, прозвучали в коридоре и наконец затихли на лестнице.

Дон вернулся в половине пятого, как и обещал. Кора молча передала ему Ника и уехала. В городе она поужинала, посмотрела кино и только в одиннадцатом часу отправилась обратно. Оказавшись у дома, Кора решила пройти с черного хода через кухню, чтобы не наткнуться на Дона. Однако, огибая угол, она из окна услышала его голос.

Кора замешкалась. Если он беседует с Дайной… Меньше всего на свете ей хотелось встретиться с этой женщиной. Но второго голоса так и не было слышно, и Кора поняла, что Дон говорит по телефону.

— Спасибо, Дайна, за предложение, но, к сожалению, я передумал. Все-таки имение Кроссов будет принадлежать мне…

Невероятно! Кора застыла, охваченная стыдом, гневом и отчаянием. И с ужасом слушала дальше.

— Я и представить не мог, что все так обернется. — Дон усмехнулся в ответ на какую-то реплику своей собеседницы. — Да, вот именно. С женщинами всегда так. Или ее сердце принадлежит тебе до конца, или нет. Но теперь, поговорив обо всем, мы съездим к адвокату и оформим виноградники на мое имя. Наконец-то.

Кора схватилась рукой за стену, чтобы не упасть, почти на ощупь она нашла дверь в дом. Горячие слезы застилали все вокруг. Дон просто замечательный актер! Утреннее представление не давало ни малейшего повода усомниться в его искренности.

С женщинами всегда так! Посмотрим. Может, он и прав, но одна из них больше не поддастся его обаянию! Стараясь ступать как можно тише, она проскользнула в свою спальню. Не зажигая света, разделась и легла в постель. Примерно через полчаса она услышала, как Дон подошел к ее двери, постучал и позвал ее. Но она лежала, не шевелясь, еле дыша, пока он не ушел к себе.