— Мы поедем в город, найдем место, где продают электронику, и купим проигрыватель для компакт-дисков, телевизор и еще что-нибудь, что нам понравится. Что тебе хочется?

Лукас внимательно наблюдал за ней, ожидая, что она воспользуется его предложением. Он удивился ее равнодушию.

— Может быть, нам лучше взять все эти вещи напрокат? — спросила она. — Потому что иначе расходы будут большие. К тому же, если бы ты хотел, у тебя уже был бы проигрыватель и все прочее.

— У нас какие-то финансовые проблемы, которые ты пытаешься скрыть от меня? — с любопытством спросил Лукас.

— Я говорила тебе, что ты можешь позволить себе любые покупки, но это не означает, что ты одобришь большие траты, когда к тебе вернется память.

— Я могу себе позволить? Так как я не помню наше бракосочетание, скажи мне, подвергся ли этот пункт изменению? — Лукас не смог удержаться, чтобы не надавить на Джослин. — Что-то вроде «всеми земными сокровищами тебя я наделяю»? — привел он цитату из брачной церемонии, на которой ему довелось недавно присутствовать.

Джослин нахмурилась.

— Откуда ты знаешь это?

— О, я знаю много разных вещей! Мне трудно вспомнить лишь то, что касается меня.

— Возможно, эти слова произнес мировой судья, который поженил нас, но я слишком нервничала и не запомнила их.

— Возможно, — согласился Лукас. — Вряд ли мировой судья может сказать что-нибудь оригинальное во время бракосочетания. Может быть, нам следует прямо сейчас повторить эту брачную церемонию, чтобы я наконец запомнил ее?

Лукас пристально смотрел на Джослин, ожидая, какой будет ее ответ.

— Нет! — выпалила она. — Мы можем пожениться еще раз, когда к тебе вернется память, — попыталась Джослин смягчить свой отказ.

Ему стало неприятно от непреклонного тона, которым она отвергла его предложение. Ясно, что Джослин не хочет выходить за него замуж. Черт подери! Какая же у нее цель? Лукас стиснул зубы, пытаясь не поддаться искушению и не задать ей этот вопрос. Он должен сохранять непринужденный вид!

— Если тебя беспокоит, как я трачу свои деньги, скажи, не будешь ли ты возражать, если мы потратим половину тех денег, которые я завещал тебе?

— Ты говоришь, как филадельфийский юрист, а не бизнесмен, — заметила Джослин.

— Пожалуйста, без оскорблений! Еще утро. Ты помнишь, когда открываются магазины?

— Продуктовый магазин работает круглосуточно. Остальные магазины должны открываться в десять часов. Это обычное для них время.

Лукас посмотрел на часы.

— Прекрасно! Давай сначала заедем за шарами и удлинителями, а потом займемся всем остальным.

— Хорошо, — согласилась Джослин, не в силах избавиться от беспокойства. На мгновение ей показалось, что перед ней прежний Лукас, такой, каким он был до несчастного случая, серьезный и решительный.

Она неуверенно посмотрела на него. Может быть, с каждым днем он все больше становится самим собой? Тогда это понятно. По крайней мере, более понятно, чем все остальное.

Возможно, она могла бы… Внезапно телефонный звонок прервал ход ее мыслей.

— Что это? — Лукас повернулся и посмотрел в направлении гостиной, где на столе лежал ее телефон.

— Телефон звонит. — Джослин поспешно поднялась. — Это, наверное, моя подруга или Ричард с последними новостями.

Войдя в гостиную, она схватила телефон и нажала кнопку. Скрипучий голос Билла привел Джослин в смятение.

— Проклятого завещания там нет! — разразился он жалобами. — Я разобрал его квартиру на части и не нашел его. Говорю тебе, оно должно быть в его горной хижине.

Джослин хотела высказать ему многое. Но это было невозможно по нескольким причинам, и самая важная из них заключалась в том, что Лукас стоял позади нее и слушал все, что она говорит. Он потерял память, но не ум. Ей нельзя говорить ничего, что может вызвать у него подозрение. Если Лукас проведет хотя бы небольшое расследование, ее обман будет раскрыт.

— Отвечай мне, черт подери! — заорал Билл.

— Я не поняла, что это был вопрос. — Джослин сделала огромное усилие, чтобы сохранить спокойствие.

— Не притворяйся глупее, чем ты есть! Завещание должно быть в хижине!

— Его здесь нет, — сказала она.

— Откуда ты, интересно, знаешь?

— Я искала, — солгала Джослин.

— Вероятно, ты искала не в тех местах! Увези оттуда Лукаса, и я сделаю все как надо. Я прилетел вчера поздно вечером, после того как до меня дошло, где он спрятал завещание. Через полчаса я приеду.

Когда она представила, как Билл роется в ее вещах, у нее мороз пробежал по коже. К тому же Лукас обязательно заметит, что дом обыскивали. Он вызовет полицию, и кто знает, что выплывет на свет, если вмешается полиция. Каким-то образом ей нужно задержать Билла до тех пор, пока…

Неожиданная мысль осенила Джослин, когда ее взгляд остановился на животных. Тесно прижавшись, друг к другу, они сидели на кровати Перси.

— Я говорила тебе, что Лукас завел пса? — спросила она.

— Пса? — недоверчиво переспросил Билл. — На кой черт ему пес?

— Он бездомный. Пес славный, но пока не очень покладистый. Я думаю, что, как только он освоится, он не будет таким… — Джослин умышленно не договорила.

— Какой породы этот пес? — подозрительно спросил Билл.

— Ну, я не знаю. Обычный пес. Ветеринар считает, что это помесь с питбулем. — Джослин улыбнулась, мысленно попросив у Перси прощения. — Он все время сидит и следит за нами. И ест очень много. Похоже, он голодал.

— Ты глупая сучка! — в ярости прошипел Билл. — Лишение пищи — один из способов дрессировки бойцовских собак. Эта мерзкая тварь, вероятно, опасна.

— Вряд ли, — возразила Джослин, довольная тем, какое впечатление ее выдумка произвела на Билла. Если повезет, Билл, боясь, что его искусает собака, не будет пытаться проникнуть в дом Лукаса.

— Ты должна избавиться от пса! — потребовал Билл.

— Каким образом? Ведь это не моя собака. Но все-таки я обыщу дом еще раз, — торопливо добавила она в надежде, что ей удастся задержать Билла на некоторое время.

— Смотри же, постарайся! — прорычал Билл и бросил трубку.

— Кто звонил?

Джослин обернулась и увидела, что Лукас настороженно смотрит на нее. Она почувствовала, что нервничает. Может быть, Лукас услышал громкий голос Билла? Или он просто хочет поговорить с ней?

— Подруга, — ответила Джослин.

Странно, печально подумала она, ей совсем не стыдно лгать Биллу, но ей становится плохо, когда приходится скрывать правду от Лукаса.

— Почему ты сказала, что бедный Перси помесь с питбуль-терьером?

— Я пошутила, — нашлась Джослин. — Все это пустяки. Если мы собираемся в город, то нам пора.

Лукас смотрел на ее побледневшее лицо, и его беспокойство возрастало. Джослин разговаривала не с подругой. Она даже не разговаривала, а слушала. Она ничего не сказала, за исключением выдумки о Перси. У него сложилось впечатление, что она пытается отговорить кого-то от приезда в их дом. Но кого?

Лукас прищурил глаза. Джослин была очень напряжена во время разговора, почти испугана.

Внезапно его охватил гнев. Кто осмелился угрожать ей? Чем ей угрожают? Уж конечно, это не имеет отношения к ее прошлому.

Эмми, его троюродная сестра, дала Джослин прекрасную характеристику, и он сам тщательно проверил ее, прежде чем принять на работу. Ее жизнь была так безупречна, что вызывала скуку.

Его охватило чувство безысходности. Так много поставлено на карту, а он не только не знает правил игры, в которую играет Джослин, но и игроки ему неизвестны.

— Лукас! — неуверенно окликнула его Джослин, обеспокоенная изменившимся выражением его лица. Ясно, что он не поверил ее объяснениям, но она не смеет рассеять его сомнения, потому что это создаст еще большие осложнения.

— Прости. — Лукас заставил себя отвлечься от неприятных мыслей. — Я пытался представить Перси в роли питбуля. Это превосходит всякое воображение! Легче представить Макса злобным монстром.

Джослин заметно успокоилась от шутливого тона Лукаса. Она проследила за его взглядом. Макс, уютно свернувшись в клубок рядом с Перси, спал крепким сном.